что, я сейчас обратно в себя вернусь что ли? Это что же получается: семьдесят восьмой год, студенческая жизнь, мошенники, Нина — все это снилось мне в коматозном состоянии, что ли? Кто бы сказал, какой яркой жизнью живут больные в коме, не поверил бы!
Черт, но я не готов! Там же карта и такой шанс раскрыть тайну энских подземелий. И имя, Леха, имя… Наше имя на старом плане. Откуда оно? Но раз отец жив, значит, я смогу все разузнать у него?
Ожидание встречи с родными (с живыми родными!) слегка омрачилось разочарованием. Такое приключение намечалось, а тут нате здрасте, пришла пора просыпаться. Но как же хотелось понять Галку, прижать покрепче, расцеловать никогда, ни за что больше не оставлять её одну. Теперь-то я четко знаю свои приоритеты! Накушался после её гибели… Работа работой, но семья должна быть на первом месте!
Так, стоп! Что-то не срастается, Леха! Если все это время я находился в коме, то каким образом мои покойники вдруг взяли и ожили? Илии это вторе дно сновидения? Ну как в дивергенте, когда героиню «пытали» её же собственными стразами и фантазиями?
И кто такой Алик?
«А-а-а-ли-и-ик» — имя забилось в голове перепуганным женским криком. Точно, я же только что спас одно Алика… И теща была с ним. Альберт, выходит, сын тещиного ухажера, с которым она поругалась накануне. Теперь стало быть помирятся. После такого жуткого приключения либо вместе, либо расстаются окончательно. Да и мальчишка вон как к ней потянулся. Видать, просто чудил из ревности.
Да, но в моем времени Альбина Николаевна была одна и никакого «сыночка Алика» в её жизни не наблюдалось! Откуда сейчас-т выплыл?
— Доктор, он приходит в себя? — мои размышления прервал взволнованный Галкин голос.
— Минуточку, сударыня, — раздался мужской баритон, и наступила тишина, которую прерывали только звуки аппаратуры, да тихое похмыкивание врача.
— Что, доктор?
— К сожалению, ничем порадовать не могу, — виновато-ободряющим тоном произнёс доктор.
— Но как же, Владислав Семенович, Леша сжал мою руку! Мы видели, он пытался подняться! И глаза! Глаза! Он пытался открыть глаза! Я точно знаю! — Галка прижала руки к груди, словно птицу, удерживая в сердце надежду на чудо.
— Увы, такое бывает, — сокрушенно развёл руками врач. — К сожалению, современная медицина, можно сказать, в самом начале пути под названием «жизнь пациента в коме», — философски закончил Владислав Семенович.
Вот ведь… жук витиеватый! Нет чтобы правду сказать! Прогноз там, диагноз! А тут юлит, как уж на сковородке! Бесит!
— Не переживайте милочка! Мы делаем все возможное! Любое улучшение — это маленький шаг
— К выходу из комы и выздоровлению, — печально закончила Галка вместо доктора.
Видимо, эту фразу врач повторял неоднократно.
— Именно! Ну а сейчас попрошу всех покинуть палату! Больному нуден отдых!
Отдых! Думай, что говоришь! Я тут походу уже на отдыхался на десять лет вперед!» — возмутился я, глядя откуда-то сверху, как немного полноватый врач выпроваживает с помощью медсестры всю мою родню в коридор. — Все посещения завтра! Сейчас мы еще раз возьмем анализы, обследуем, проверим! — ворковал Владислав, под локоточек выводя из палаты мою воскресшую жену.
Медсестра строгим голосом ему вторила.
— Попрошу покинуть палату! Больному нуден полный покой! При медицинских процедурах может присутствовать только медперсонал! Не переживайте, Галина, за вашим муже хороший присмотр! Вы же меня знаете!
Медсестричка лет тридцати чуть понизила голос: — Галина, прошу Вас, езжайте домой отдохните. И… маму Вашу увезите, пожалуйста! Ну, невозможно просто! Она у вас врач?
Узнаю любимую тёщу! Не так уж она изменилась за время моего отсутствия!
— Нет, не врач, — покачала головой Галка, задержалась на пороге и оглянулась на меня. — Да, хорошо… Но я на Вас рассчитываю, да? Сразу же, сразу же позвоните мне, если вдруг… Хоть что-то! Самая малость! — хрусткая купюра перекочевала из рук моей жены в медсестринский карман.
— Конечно, конечно! Не беспокойтесь! Сразу же позвоню! — с новой силой защебетала медсестра.
— Владислав Семенович! — раздался голос тещи из глубины больничного коридора. — Дорогой мой, приветствую Вас! Так что Вы мне скажете? Я звоню мужу? Он сейчас в Москве! Готов привезти в наше захолустье лучшего кардиолога Москвы! Лучшего!
— Альбина Николаевна, душенька! Не стоит! Уверяю Вас, пока не стоит! Ваш зять в хороших руках! В моих! Прогресс медленный, но он есть! Уверяю Вас!
Дверь в палату закрылась, и я очнулся.
Глава 6
За окном стояла душная южная ночь. Слабый ветерок не приносил прохлады. Я боялся пошевелиться: вдруг нечаянно сорву с себя сложные приборы. Сердце глухо долбилось в ребра, отдавая почему-то в шею ноющей тупой болью.
Осторожно приподнял голову и поморщился. От неудобного положения шея затекла, отсюда и неприятные ощущения. В темноте сумел разглядеть очертания еще одной кровати, по тумбочке возле своей и чужой. В глубине комнаты виднелись крупногабаритный шкаф. Дверь в палату была закрыта. Тишину нарушали только ночные звуки, залетающие в распахнутое окно.
Отчего-то сделалось невыносимо страшно от предстоящей встречи с Галкой. Я давно её похоронил, выплакал, простился. Чуть не спился, прощаясь. Но, черт побери, так до сих пор и не отпустил. Не потом ли с тех самых пор для меня все женщины и не женщины вовсе, а так, подруги дней моих суровых, удовольствие на прау ночей или до тех пор, пока не начинают считать себя моей второй половиной.
А мы с Галчонком не были половинами. Мы как-то сразу с первой встречи поняли, что одно целое и по мыслям, и по духу, и по увлечениям. Одни книги, одни фильмы, одни чувства… С половинками не то. Все поделено ровно пополам. Только у одного обычно часть вдвое больше, а другому достаются остатки.
Я лежал в темноте с широко раскрытыми глазами и не представлял, что я скажу своей покойно жене, внезапно оказавшейся живее всех живых. Что называется, прогулялся в прошлое! Но если меня для этого отправили в далекий семьдесят восьмой, то я готов туда смотаться еще пару раз, чтобы отца воскресить и мать. Так, стоп. Отец, выходит, тоже див.
Интересное кино, это что ж такого я изменил в прошлом за несколько дней, что моя личная история так круто изменилась? Если еще и матушка жива-здорово, то тогда я, пожалуй, попрошусь в командировку назад в СССР еще пару раз. Если это