Нажать! Конечно, нажать! На курок. А после разберемся.
Считай, повезло тебе, старина Уолтер, с нервами Малдера. Особенно если присовокупить перенесенную Малдером нервную встряску в камере временного содержания пять минут назад.
— Я слушаю, старина. Что ты с ней сделал, пока меня не было? И что собирался с ней делать дальше? Ты некрофил, старина? Внимательно слушаю.
Поведение ваше, Фокс Малдер, — мимо всех стереотипов! Согласно стереотипу, вы должны прежде всего броситься к распростертому телу и возопить, трясся за плечи: «Что с тобой?! Скалли! Слышишь меня?! Скалли?!»
Ага! И получить по затылку тяжелым тупым предметом от выпущенного из виду злодея. Не дождетесь!
Если партнер Скалли мертва, то ее не вернуть. Логично?
Логично.
Если она в беспамятстве, то рано или поздно очнется. Логично?
Логично.
Наилучший способ помочь — это не мешать. Логично?
Да, да! Логично все! Но существуют же какие-то элементарные человеческие… чувства, что ли…
А кто сказал, что Малдер их не испытывает? Именно сейчас и еще как! Другое дело, что не проявляет, прячет. Но на курок нажмет не моргнув глазом. Вот выслушает внимательно и непременно нажмет.
— Внимательно слушаю, старина.
— Да ничего я с ней не делал, Малдер! Поверь! Сама рухнула, как только за тобой дверь закрылась!
— Хочу поверить… — и это уже сарказм. Ставший притчей во языцех слоган с постера про НЛО. Проще поверить в НЛО, чем твоим словам, Скиннер.
— Я пытался привести ее в чувство! Это искусственное дыхание! Рот в рот!
— Хочу поверить…
- Но она, мне кажется, просто заснула. Спит!
— Хочу поверить…
- Поверь, Малдер! Просто спит. И, посмотри, улыбается! Во сне! Ты же профи, ты знаешь: насильственно лишенные сознания, насильственно обездвиженные — никогда не улыбаются. Это не оскал, Малдер! Улыбка!
— Хочу поверить…
- Да сам разбуди и спроси!
— М-да? Что ж ты ее не разбудил, старина?
- Я пытался! Пытался! И никак… А тут ты: «Р-руки, р-руки!»
Гм! Настолько неправдоподобно, что сойдет за правду.
— Никак, говоришь?
— Сам попробуй!
Отчего ж! Только как бы так… Не склоняясь над Скалли, не похлопывая ее по щекам, не тормоша щекоткой. Не выпуская Скиннера из поля зрения, не отводя нацеленного на него ствола, не ослабевая давления на курок…
Некоторые условные рефлексы подчас срабатывают безотказней рефлексов врожденных.
— ФБР!!! — рявкнул Малдер! — Напарник!!! Помощь, Скалли!!!
— А?! — подпрыгнула с ковра, будто ударенная током. — Всем стоять!!! ФБР!!!
И отсутствующий пистолет в напряженно вытянутых руках. И пристальные глаза со специфическим прищуром.
Слава тебе, господи! Жива. Здорова. Мобилизована. Уф-ф-ф…
— Скалли… — позвал уже вполголоса, с внезапной, проступившей нежностью.
— М-м… Малдер? Где я?
— В кабинете Скиннера. Как и я. Как и Скиннер.
— Что это было?
— Вероятно, обморок.
— Обморок?! У меня?! Я просто спала!
— Тише-тише… Ты просто спала.
— Что это было, напарник? Во сне?
— Тебе видней, напарник Твой сон — твой сон.
— Да… Сколько это продолжалось?
— Твой сон? Где-то с полчаса. В общей сложности…
— Всего полчаса?!
— Ну, пока я туда, пока сюда… Полчаса.
— Невероятно! Невероятно, Малдер!
— Очевидно, Скалли. Очевидно.
— Э, друзья дорогие! Я вам не мешаю? Малдер, могу я теперь освободить руки?
— Отсидел, старина? Можешь. И на, забери свои пукалки. Без обид, Скиннер?
— О, само собой, без обид, Малдер. А теперь повторяю: я вам не мешаю, нет? А вы мне — да. И весьма! Покиньте помещение!
— Пойдем-ка, напарник. Больно здесь воняет.
— Пойдем, напарник.
— Минутку, Малдер! А где незаконно захваченный вами… субъект? Вы же за ним отправлялись! Где?
— Понятия не имею!
— Куда вы его дели?
— Я? Никуда.
— Что вы с ним сделали?!
— Съел! С потрохами! Обожаю все китайское! А вы, Скиннер?
— Вон отсюда!
* * *
— Может, поменяемся, Малдер? У тебя челюсть ходуном. Я сяду за руль…
— Не надо! Ты, по-моему, толком еще не проснулась.
— Проснулась! А жаль… Ты своим гарканьем и мертвого поднимешь!
— Упрек?
— Как хочешь, так и толкуй.
— То есть ты бы еще полежала на коврике у Скиннера? Улыбаясь и посапывая! Сон не дал досмотреть?
— Я улыбалась?
— До ушей! Что там тебе все-таки снилось?
— Малдер! Сам сказал: мой сон — это мой сон.
— Не поделишься?
— Пожалуй, н-нет. Сегодня-нет.
— У тебя появились тайны от меня?
— Как хочешь, так и толкуй.
— Нет, мне это нравится! Нас вышибли со службы! Скиннер сошел с ума! Вокруг происходит черт-те что, исчезают-появляются, появляются-исчезают! Сама брякается в обморок! И у нее, видите ли, тайны от меня! Еще и с претензией!
— Малдер! Не бросай руль!!! Банннг!
* * *
— Скалли!!! Скалли!!! Слышишь меня?! Скалли! Что там про искусственное дыхание? Рот в рот?… Ф-ф-фу! Почему твое дыхание насыщено вэйсюй-чжоу Скалли?! Грибы Малдер чует за милю, а тут и дюйма нет — губы к губам, рот в рот! Откуда грибы, ч-черт! Или очередной глюк?… Плевать! Только очнись, напарник, только приди в себя!
— О-о-о, Ма-а-алдер… — и это уже вздох страсти.
— Скалли! Слава богу!
— А?! Кто тут?! А, Малдер… — и это уже вздох разочарования.
Женская непредсказуемая логика!
— Да. Я. Малдер. Ты как?
— Темно… Что это было?
— Это было фонарный столб. Потому и темно, что фонарный столб было. Ты в порядке? Покажи-ка зрачки… Помотай головой…
— Ну?
— Разве что легкое сотрясение. Ничего, при твоем нынешнем состоянии души встряска только на пользу.
— Замолчи!!!
— С-скалли? Я просто вынуждено пошутил. Хотел подбодрить…
— «Пошутил»! «Подбодрить»! Запомни, Малдер, если ты мне сбил… если сбил!.. За себя не отвечаю!
— Скалли, приди в себя! Я сбил фонарный столб. Ты что!
— Я? Ничего… Но если ты мне сбил!..
Отвезет-ка тебя напарник Малдер до дому! До твоего. Прямо сейчас. Машина вроде осталась на ходу. Поспи, отдохни.
ВЫСПИСЬ!
А то: «За себя не отвечаю!»
Есть такое, наблюдается. Невооруженным глазом.
7
Мир сей пребывает в состоянии пусть неустойчивого, но равновесия. И замечательно. Иначе бы рухнул. А так — если что-то где-то убыло, непременно что-то где-то прибавится. И любой человек, будучи составной частичкой мира, должен усвоить — если все и все против него; не следует впадать в черную меланхолию. Просто значит, все и все буквально через некоторое время примут твою сторону. А пока? А пока черпай оптимизм, составная частичка мира, из того, что есть. В любом негативе всегда отыщется позитив. Нужно только хорошенько поискать. Или взглянуть под другим углом. Да, Фокс Малдер, плохо, что тебя вместе с напарником вышвырнули из ФБР. Но! Зато теперь появилось свободное время на дополнительное расследование. По собственному усмотрению! Уолтер Скиннер больше не начальник, и — поступай, как вздумается.
Твоему напарнику, Фокс Малдер, вздумалось предоставить себе продолжительный отдых. Сон, сон, сон. Глубокий, целительный. И это, по совести, можно и нужно только приветствовать. В последние дни она таяла на глазах. Так что спи, бедняжка, восстанавливайся.
А твоему напарнику, Дэйна Скалли, вздумалось продолжить расследование, проверить возникшую гипотезу всеми имеющимися силами и средствами.
Сказано, три этапа? Три.
Первый — умственная гимнастика на рабочем месте. Этот этап Малдером, пожалуй, пройден. Больше вопросов, чем ответов. Но правильно поставленный вопрос — уже половина ответа.
* * *
Итак:
Откуда, из какого источника мистеру Скиннеру стало доподлинно известно о точном времени и самой сущности сделки в Чайна-тауне? И, между прочим, попутно — про второй этаж в «Зеркальном карпе»…
Откуда, из какого источника, мистеру Скиннеру известно о наличии на втором этаже фигуранта Э-Вана, ожидающего фигуранта Сань-Вана? Допустим, старина Уолтер мельком обронил, что как-то посещал «Зеркальный карп» за компанию с ныне исчезнувшим агентом Уллманом. Однако, если они там были под видом обычных посетителей-гурманов, вряд ли им устроили обзорную экскурсию по заведению: тут у нас бассейн-прудик с рыбками, а тут кухня, а тут сам хозяин заведения. Пройдемте, посмотрим. И, между прочим, попутно — про кухню…
Откуда и как осуществляется ежедневная поставка продуктов для «лучшей китайской кухни от лучших китайских поваров»? Непосредственно из Поднебесной? Ежедневно? Чем? Аэропланом? Ежедневно? Даже аэропланом — перелет более десяти часов. Или полуфабрикаты необходимо подвергать заморозке, или они пусть и не протухнут, но свежего вида иметь не будут. А в «Зеркальном карпе» действительно все свежее.