— Дайте руку, — потребовал рэйд.
Секунду она сопротивлялась. Всего секунду.
— Ничего не выйдет, — проницательно заметил он. — Мне потребовались годы, чтобы научиться противостоять прямому приказу. А мой энтоль был сработан по общему шаблону.
— Может быть, я способнее вас, — буркнула Лена.
— Едва ли, — рэйд бережно взял ее за запястье. — Хотя упрямства вам не занимать. Смотрите, что наделали. Придется вас лечить.
Его прикосновения не причиняли боли, даже когда он дотронулся пальцем до содранной, припухшей кожи, да и неприятны в общем-то не были, но Лена все равно передернулась. От унижения.
— Не надо меня лечить. Само заживет!
Что-то серебристое холодной змейкой скользнуло по ладони и мгновенно скрылось в рукаве рэйда. Лена и понять ничего не успела, а повреждения на коже исчезли, рука выглядела и ощущалась абсолютно здоровой.
Но Лена сочла чудо исцеления мелочью. Важнее было другое:
— Послушайте, вы же прошли через это. Как вы можете…
Ей не хватило воздуха, чтобы закончить.
— Поступать с вами так, как поступал со мной ваш отец или вы сами? — подсказал рэйд. Его голос звучал мягко, но за этой мягкостью стояли лед и тьма, и Лена почувствовала себя зайчонком перед удавом. — Вы не оставили мне выбора, маленькая рэйди.
Не оставила выбора?
Лена закусила губу. Она многое могла бы сказать по поводу этой прекрасной отговорки, которой легко оправдать и малодушие, и эгоизм, и подлость, и жестокость. Но раз у них тут что-то вроде разговора по душам, может, лучше не злить рэйда, а совсем наоборот?
Лена смотрела ему в лицо, в его единственный глаз — красивый, кстати, глаз, ясный, с густыми ресницами — и старалась вложить в свой взгляд всю искренность, всю, черт возьми, мольбу…
— Могу я попросить вас?
Ресницы взлетели и опустились.
— Слушаю.
— Снимите браслет, — выдохнула Лена и добавила быстро: — Всего на одну минуту! Можете держать меня, можете связать, я никуда от вас не денусь. Одна минута, пожалуйста.
— Зачем вам это? — удивился Дион, но снова взял ее за руку.
Лена чуть не завизжала от облегчения. Сейчас она проверит свою догадку.
Щелчок — и браслет распался надвое. Точно! Там же был замок, а на вид и не заметно — гладкий малахит, без зазоров. Надо запомнить место сочленения, чтобы после поковырять ножницами.
Лена отступила на шаг, рэйд не стал ее удерживать. Только смотрел с любопытством.
Она набрала в грудь воздуха. "Меня зовут Елена Каверина, я из другого мира…"
Бесполезно. Тот же кусок стекла в горле — ни выдохнуть, ни заговорить. Ни хотя бы зарычать с досады.
— Что ты пытаешься сделать, девочка? — голос рэйда долетел как будто издалека.
Ладно. Не стоит доводить себя до обморока.
Лена покачала головой, протянула руку и зажмурилась, когда браслет, щелкнув, вернулся на запястье.
Нет, она не будет плакать. Отрицательный результат тоже результат. Одной гипотезой стало меньше. Собственно, гипотез было всего две: браслет и Леннея. Или не Леннея, а ее эхо, остаточные реакции в мозгу. Какой смысл дочери рэйда подселять в свое тело чужого человека, а самой уходить в подполье, чтобы вмешиваться лишь изредка?
Возможно, это просто побочный эффект обмена разумов. Говорят, если перенести информацию с жесткого диска, скажем, на флэшку, что-то все равно сохранится, и опытный компьютерщик сможет это "что-то" восстановить. Диск достался Лене не отформатированным, нужно время, чтобы ее личность заполнила собой все ячейки памяти, вытеснив обрывки старой информации — или как там это работает. У нее получится. Надо только стараться. А пока…
— Представление окончено? — холодно поинтересовался рэйд. Все это время он наблюдал за Леной и, кажется, сделал свои, нелестные для нее, выводы. — Я позвал вас не ради пустых разговоров. Прошу!
И он указал на потайной ход.
Вместо привычной темноты коридор за низкой дверцей встретил яркими огнями. Узкие белые трубки на стенах сияли не хуже громоздких шаров внизу и выглядели так, будто висят тут целую вечность, а не приколочены наспех только что.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
При свете передвигаться по тесным туннелям стало гораздо удобнее, но Лена злилась. Рэйд решил, что "невеста" пыталась его разжалобить? Ладно. Больше она ни о чем просить не будет. Однако попытаться стоило. Пытаться всегда стоит.
Внизу сновали люди в рабочей одежде и с инструментами. Чем они занимались, Дион не объяснил, а спрашивать Лена не стала. Молча шла следом — потому что приказано, гадая, зачем рэйд потащил ее в подземелье. Замуровать хотел, что ли?
Но мрачный настрой сменился едва ли не оптимизмом, когда стало ясно, что направлялись они в закуток с зеркалом. Сейчас все наконец-то разъяснится!
У зеркала скучал Лютен, секретарь, доверенное лицо и личный маг Диона. Совсем зеленый, едва не младше Леннеи. Долговязая фигура, длинное лицо с угловатыми чертами, полные яркие губы, над верхней пробивалась темная поросль — не юношеский пушок, но еще и не настоящие усы. Глаза черные, блестящие, как у любопытного вороненка. В одежде мальчик явно подражал "боссу" — такой же темный пиджак, только ткань поплоше, да крапинка на галстуке бордовая.
Увидев Лену, Лютен поклонился. Она неловко кивнула в ответ и отвела взгляд.
А он все таращился — будто дырку хотел просверлить. Щеки секретаря горели алыми пятнами, пальцы без остановки шевелились. Странный парень.
— Итак, — рэйд подошел к зеркалу и положил руку на черную раму. — Что это такое, Леннея?
Стоп. Он спрашивает ее?
Рэйд в нетерпении похлопал по раме, и Лена бессмысленно уставилась на его ладонь с длинными сильными пальцами. Такие впору пианисту. От оглушительного разочарования голова стала пустой и звонкой. Он же маг — или бывший маг, какая разница! Неужели не понимает, в чем назначение зеркала, не видит, не чувствует?.. Или — издевается?
Рэйд нахмурился.
— Это магический артефакт? Отвечайте!
Нет, не издевается, рассердился всерьез.
— Не знаю. Наверное, — через силу откликнулась Лена. Не было желания ни говорить, ни двигаться. Но хозяин велел "Голос!" и собачка обязана тявкнуть. — Оно уже было здесь, когда я… пришла.
Сказать "появилась" не удалось.
Но какая теперь разница?
Хотелось сесть на пол и завыть в голос. Никто понятия не имеет, как открыть портал. Никто не отправит ее домой. Она застряла в этом кошмарном мире, где люди владеют людьми, женщин силой принуждают к замужеству, а за провинности бьют плетьми — и обречена провести жизнь на коротком поводке у человека, который до конца дней будет мстить ей за обиды, нанесенные кем-то другим…
— Леннея!
Рэйд щелкнул пальцами у нее перед глазами, и Лена вздрогнула, приходя в себя.
— Смотрите, Леннея. Это камни стихий. Гранат — камень огня, страсти и азарта. Аквамарин — камень воды, искренности и доверия. Агат — камень земли, разума, воли и выбора. Сердолик — камень воздуха, перемен, общения и сотрудничества. И наконец аметист — камень стихии духа, равновесия и гармонии. Если их соединить, получится пентаграмма. — Несколькими движениями руки Дион прочертил в воздухе воображаемые линии — от камня к камню. — Четыре боковые вершины символизируют четыре стороны света, а пятая, — он дотронулся до сиреневого кристалла во "лбу" рамы, — неизведанное, что лежит за пределами нашего мира.
Да, да, за пределами! Лена затаила дыхание, с жадностью вслушиваясь в его слова.
— Зеркало олицетворяет собой бесконечность и обращение к внутренним силам, — продолжал рэйд тоном лектора в аудитории: — Арка с колоннами означает врата, границу, переход между двумя противоположными состояниями. День и ночь. Жизнь и смерть. Любовь и ненависть.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— И как все это работает? — не выдержала Лена.
— Я надеялся, вы мне скажете.
— Разве я похожа на мага?..
Лютен, очевидно, принял выпад на свой счет.
— Это зеркало использовали для совершения серьезных магических действий совсем недавно, не больше недели назад, — принялся объяснять он. — Узоры распались, но чувствуется остаточная энергия. Необычная… я с такой раньше не сталкивался.