он даже не понял меня. Просто ушел.
— Почему калека работает лакеем в замке?
— Он помогает на конюшне и по хозяйству. Так, по мелочи. Его не выгоняют, так как Давид давно служит роду фон Эгартов.
Значит, кто-то очень добрый послал ко мне местного не очень одаренного старика. Я была благодарна за ужин, но сама идея внезапной помощи из ниоткуда бесила. Поднос подозрений не вызвал. Я налила напиток в бокал и понюхала, затем внимательно осмотрела нарезанные овощи и мясо, поковырявшись в них с ножом. Даже краюха выглядела обычно.
Нас в монастыре учили, что отравленный хлеб сильно крошится, так как в тесте был лишний ингредиент. Иногда еду замачивали в яде. Все на подносе выглядело съедобно, мне не удалось обнаружить странного налета и запаха. Я поставила еду на небольшой столик у кровати и уселась в кресло, жестом пригласив к трапезе Грейс.
Она села в кресло и чинно расправила складки на платье, затем взяла вилку — к слову, единственную — и начала есть кусок буженины. Я наблюдала, как Грейс аккуратно жует, прикрывая ладошкой рот и держа спину идеально прямо.
— Стесняешься есть нормально при будущей королеве? — весело спросила я.
Грейс поперхнулась. Она закашлялась, так что я постучала ее по спине. От благородной утонченности не осталось и следа. Милая Грейс сидела в кресле, ссутулившись, с красным от негодования лицом и зажатой в руке вилкой. В ее медовых волосах, выбившихся из-под чепчика, плясали отсветы пламени из камина.
Я подхватила нож и наколола на него кусочек вяленого мяса.
— Нечего на меня так смотреть, — пробурчала я, с наслаждением пережевывая пряное нечто. — Ты сидела с таким видом, будто тебя усадили за верхний стол на королевской свадьбе, по правую руку от моего батюшки.
— Не хотела бы я там оказаться, — вздохнула Грейс. — Жены Его Величества очень быстро сгорают от любви к нему.
— Скорее он сжигает их своей любовью, — фыркнула я. — Меня ждала та же участь. Интересно, Беатрис объявят проклятой или казнят за государственную измену? Впрочем, это не мое дело. Не хватало еще потерять голову из-за таких мелочей.
Грейс смущенно улыбнулась. И зря, шутка-то была хорошая. Я действительно могла потерять голову завтра после суда, только физически, а не метафорически. Тем более, что юная Грейс одним своим словом могла низвергнуть меня с престола в застенки тюрьмы Делрама.
Я слишком устала, чтобы думать об этом. Да и Грейс не производила впечатления бесчестной шпионки. Беатрис будет разочарована результатами. Но я могу подарить Грейс что-нибудь получше, чем место среди фрейлин. Если выживу, конечно. С этой мыслью я отправила в рот кусочек огурца и закусила его хлебом с солью. После вынужденной голодовки даже этот нехитрый ужин казался божественно прекрасным.
— Да простит меня Акра, — пробормотала я, запивая это великолепие компотом, — но в эту ночь мне не до знаний. Разбуди меня пораньше, Грейс. Попробую придумать, как себя защитить. А вот платье надо застирать сегодня же.
— Я могу помочь, — предложила Грейс.
Ее холеные нежные руки явно никогда не работали с растворами. Я смерила девушку скептическим взглядом и отправилась в ванную, где за ширмой в корыте лежало платье. Доверить его очистку Грейс я не могла. Суд слишком важен для меня, чтобы упускать детали.
Голова трещала от усталости. Мне казалось, что я упускаю что-то очень важное, но вот что? Я отстирала платье и завалилась в постель с надеждой, что завтра в голове хоть немного прояснится. Как только мне удалось устроиться поудобнее на кровати, небо уже серело. До рассвета оставалось всего несколько часов.
Глава 23
Жизнь в монастыре приучает к дисциплине. Каждое утро у меня начиналось с визита в часовню и получения послушания на день. Если проспишь, получишь от Айзы нагоняй. А еще целую кипу заданий, на выполнение которых придется убить весь день и половину ночи. Иногда я не справлялась, и мне отписывали несколько плетей в наказание.
Привычка подскакивать с первыми петухами выручила меня и в этот раз. Я поднялась, как только лучи солнца коснулись подушки, с трудом отскребла себя от кровати и пошла в ванную. Сделав свои дела и переодевшись, я вышла к Грейс. Моя служанка сопела, уткнувшись лицом в ворох подушек.
— Юная леди, — сказала я, — вообще-то, это вам полагается меня будить, а не наоборот.
Грейс не ответила, только дернула ногой и натянула одеяло повыше. Я прошлась по комнате, рассматривая гостинную в утреннем свете. Нежные лучи солнца золотили темную мебель, выхватывали из темноты цветочный узор на стенах. Между окнами стоял изящный секретер с кучей ящичков. Я из любопытства открыла парочку, но в них было пусто. Однако, если судить по звуку, в среднем сделали второе дно. Решив, что разберусь с секретами своих покоев чуть позже, я снова попыталась растолкать Грейс.
— Что такое? — сонно пробормотала она.
— Попрощайся со своей аристократической привычкой спать до обеда, — сказала я. — Раз уж взялась шпионить за мной для сестры, делай это хорошо. Во сколько суд? Мне надо подготовиться.
— Он на рассвете, — зевнула Грейс. — В Красной Зале.
Я скрипнула зубами. На рассвете! Я ухватила Грейс за подбородок и развернула к окну. Она сначала зашипела от боли и попыталась вырваться, а потом увидела солнце, которое почти поднялось над горизонтом.
— Ой, — равнодушно бросила она и улыбнулась. — Кажется, вы слишком долго собирались.
Я с трудом удержалась, чтобы не залепить ей пощечину. Диверсия Беатрис удалась. Если мне взбредет в голову пожаловаться отцу на служанку, эти две прикинутся невинными овечками и скажут, что Грейс не смогла разбудить меня. Я отпустила подбородок служанки, контролируя каждое свое движение, чтобы ненароком не оставить синяков. Грейс потерла кожу, где расплывались красные пятна, и снова криво улыбнулась.