счастья не видать! Все бабы одинаковы, мать их за ногу!
М а й к а ч а. А ты чего ожидал? Ты думаешь, если тебя черт приберет, жена будет за тобой убиваться?
М а ч а к. Вот так-то, братец! Нельзя бабам верить! Коли ей припечет, она от тебя и с рикционером гулять зачнет.
Ш и м у р и н а. А у этого передового короля, который погиб за божью правду, был, товарищи, сын, которого звали Амлет. Амлет был здоровый парень, и была у него милка, по имени Омелия. И у этой самой Омелии отец был какой-то королевский служащий, ну вроде бы как у нас в артели — товарищ Юре, булгахтер. Вот бы вам поглядеть на эту Омелию! Титьки у ей, товарищи, как два бокала крови Иисуса Христа, а сзади — ну ровно заднее колесо на нашем тракторе. Эх, вот бы мне с ней поваляться где на соломе — ничего больше не надо.
А н д ж а. Да будь ты проклят, вот я расскажу жене-то, чего ты болтаешь.
М а й к а ч а. Куда тебе, с твоим-то рылом, с такой кралей в соломе валяться, когда там королевский сын есть!
Ш и м у р и н а. И вот, товарищи, когда Амлет увидел, что его отец помер, а мамаша блуду предалась, так-то ему горько стало. И вот однажды ночью от большой тоски бродил он по дому туда-сюда, и покажись вдруг перед ним какая-то привидения, ну пугало, что ли. А Амлет, бедняга, чуть не помер от страха, товарищи вы мои, хотел было побечь, а это чудо ему говорит: «Не бойся, Амлет, сын мой! Это я, твой отец, погубил меня обманом твой дядя, этот негодяй и убивец!» И тут он ему по порядку рассказал все как было и еще молвил ему: «Вот, Амлет, теперь, когда ты все знаешь, не дай этому сукиному сыну пользоваться трудами рабочего народа! Пырни, его, скотину, ножом, выпусти ему требуху! А этой шлюхе, что с ним связалась, дай пару раз по морде, чтоб ее нечистый унес!»
Т р е т и й к р е с т ь я н и н. Всего только пару оплеух? Доведись мне, я бы ей показал, почем фунт лиха…
М а й к а ч а. Да катись ты знаешь куда! Почем ей, бедняжке, знать, с кем она связалась.
Ч е т в е р т ы й к р е с т ь я н и н. Как бы не так! Думаешь, знала бы, так и не стала? Больно она выбирала, с кем лечь, когда ей под юбкой запекло.
Ш и м у р и н а. И вот однажды приехала во дворец к Амлету одна там… культурно-художественная секция, которая устраивает представления. А в ней были представители одних только рабочих и крестьян. Тут Амлет не растерялся, провел, это, он с ними, как это говорится, летучку и такую им речь произнес: «Так, мол, и так обстоят дела, товарищи мои! Вы должны провести перед королем демонстрацию и прямо ему в лицо сказать правду-матку про его неправильные поступки». И вот, братец ты мой, стали они перед королем представлять. А когда они начали выкрикивать: «Долой короля и его клику, долой монархию!» — и всё вроде этого и когда стали ему гримасы да издевки строить, он и не знал больше, куда деваться. Спужался, побег, спрятался невесть где — сам черт бы его не сыскал.
М а ч а к. Пусть благодарит бога, что меня там не было! От меня он бы так просто не скрылся!
Ш и м у р и н а. А потом Амлет раз — к матери в комнату. А она как раз спать собиралась, была в одной тонкой рубашке, так что все скрозь видать. Эх, товарищи, по правде сказать, это была уже старая курица, хотя, коли поискать, нашлось бы и свежего мясца. А тут у ей в комнате оказался тятька этой самой Омелии. Как Амлет-то вошел, он за занавеску и спрятался.
П е р в ы й к р е с т ь я н и н. А этот чего тут делал?
Ш и м у р и н а. Ну и простак же ты! Чего с ней можно делать, когда она голяком в постели! Не богу же молиться… И вот, товарищи, только это Амлет вошел, занавеска-то и заколыхалась. А он вытащил вот этакую саблю да и распорол Омелиного тятьку пополам, ровно пузырь. У того — все потроха наружу. А потом обернулся к матери да и говорит ей: «У тебя, мать, был муж, справный мужчина. А как он умер, начала ты валяться с первым попавшим, кто к тебе пристанет. Клянусь кровью Иисуса, свет еще не видывал такой потаскухи, как ты».
Т р е т и й к р е с т ь я н и н. Здорово сказал. Влепил бы ей еще и пару затрещин, чтобы голова с плеч.
М а й к а ч а. И чего только не увидишь от своих родных детушек! А меня еще попрекают, что у меня их нет.
Ш и м у р и н а. И вот, товарищи, когда Омелия увидела, что Амлет убил ее тятьку, она его к себе больше не подпустила, чтоб, как это говорится, он с ней побаловался чуток. А потом прошло сколько-то времени, припекло ей, она и передумала. Да теперь-то уж он ее не захотел да и сказал ей: «Слушай-ка ты, Омелия! Иди ты к монахам, валяйся с ими, а я не хочу». А она была девушка передовая, к монахам пойти не захотела, товарищи вы мои, возьми да и прыгни в какой-то омут, да там и утопла.
М а й к а ч а. Ну вот дура и вышла! Я бы за таким и плакать не стала, хоть он и королевский сын.
А н д ж а. Чтоб его душа дьяволу досталась. Сначала осрамил бедняжку, а потом и бросил!
Ш к у н ц а. Ну ладно, товарищи, скажите, к чему вся эта комедия? Не собираетесь же вы играть «Гамлета»? Вы вообще имеете понятие, о чем мы тут говорим? Эту пьесу написал Шекспир, величайший английский писатель…
Б у к а р а. А ты, учитель, не учи нас уму-разуму. Мы не с неба свалились. Ты что, считаешь, если он из какой-то там капиталистической Англии, так уж и сам господь бог! Мы немцев поприжали — справимся и с этим англичанином.
Ш к у н ц а. Ах, товарищ управляющий, будьте же вы рассудительны! Знаете, какие это сложные роли? Тут и профессиональные актеры не всегда справляются. А посмотрите вокруг себя да скажите вы мне: кто тут вообще в состоянии появиться на сцене?
Б у к а р а. Нет, погоди! За кого ты нас считаешь, учитель? Кто в состоянии появиться, говоришь? Ну так вот, клянусь тебе кровью Иисуса, если никто не хочет, я сам появлюсь. Товарищ Пульо появится. Если уж мы сумели всю войну вынести на своих плечах, вынесем мы и это представление!
М а й к а ч а. Да хватит тут нам ваши споры слушать. Пусть человек рассказывает, охота знать, что дальше было!
К р е с т ь я н е. Валяй дальше, Шимурина!
Ш и м у р и н а. И тогда, товарищи, увидел король все это да начал чесать в затылке. И вышел вдруг перед ним Амлет и сказал ему…
С шумом открывается дверь, и на пороге появляется