наказание?
Д р а ш к о. Наказание — всегда сделка между тем, кого наказывают, и тем, кто наказывает. Я сам себя наказал уже тем, что совершил.
С у д ь я. Вы совершили преступление!
Д р а ш к о. Как вам угодно. Переходите к делу и заканчивайте эту комедию!
С у д ь я. Судебная процедура, хотите вы этого или нет, диктуется не обвиняемыми — должны еще выступить представители обвинения и защиты с заключительными речами… У меня есть сын ваших лет. Меня радует, что он не так самонадеян и упрям, как вы. Здесь в зале находятся ваши товарищи, друзья, родственники. Здесь ваши отец и мать, ваша жена. А для вас важнее всего, чтобы мы как можно быстрее закончили, так?
Д р а ш к о. Да, если вы не возражаете.
С у д ь я. Я тоже спешу. Мне шестьдесят четыре года, я голоден и устал. Но речь идет о жизни человека. О его будущем! Вы слышали, что сказал старый профессор? Он назвал вас Корбюзье! Человеком будущего! А что будет с вами, если мы осудим вас на десять лет? Кроме того, вы действительно нужны обществу. Как вы видели, вы не можете без него, но оно без вас может. А вы еще изображаете из себя обиженного! (С сожалением машет рукой и отходит к окну. Некоторое время стоит, задумчиво глядя на улицу, затем поворачивается.) Слово имеет представитель обвинения.
П р о к у р о р (встает). Высокочтимый суд! Во имя истины я обвиняю… человека, который стоит перед вами, за преступление против народной собственности, повлекшее за собой смерть двух невиновных людей. Преступление было здесь неопровержимо доказано. Возможно, данный процесс представляет собой тот редкий случай в судебной практике, когда и защита, не из-за неопытности и неумения, а в силу логического хода разбирательства, вынесла на рассмотрение суда ряд фактов, которые действительно отягощают положение обвиняемого, но зато представляют преступление в его подлинном свете и без уверток, часто затуманивающих истину, обнажают ее величественное и светлое лицо. Здесь неоднократно говорилось, что обвиняемый — интеллигентный, способный специалист, который быстро и легко сделал карьеру и добился общественного признания. Я хочу добавить, что эту карьеру и это признание обвиняемый сумел использовать самым практичным образом. И более того, всячески злоупотребляя конъюнктурой, что в конечном счете является следствием длительной полуколониальной истории нашей страны и недавней тяжелой войны: прикрываясь фразами о материальной независимости, он свои личные интересы противопоставил интересам общества и без угрызений совести, попирая элементарные гражданские нормы, пренебрегая моральными устоями, опустился до уровня анархического себялюбца и эгоиста. Я с полным уважением отношусь к усилиям защиты доказать, что в данном случае речь идет о слабохарактерном человеке с недостаточно устоявшимися представлениями о нормах и принципах взаимоотношений между людьми, а также между личностью и обществом. Я могу согласиться и с тезисом о явном психическом перенапряжении обвиняемого, раздираемого дилеммами, которые мучают каждого человека с неустановившимися жизненными взглядами. Но это не трибуна для философствования, не опера и не юридическая консультация. Это суд. А в суде не похлопывают друг друга по плечу, а выясняют и оценивают факты и на основе их анализа выносят приговор. Для суда существенно не то, является ли обвиняемый по складу характера общительным или замкнутым, а то, что в любой юрисдикции является началом и концом, — его алиби и наличный состав преступления. Как мы убедились из свидетельских показаний инженера Борски, наш замечательный молодой человек даже не покраснел, когда, злоупотребляя смертью своих братьев…
Драшко вскакивает, а вместе с ним и Милиционер. Пауза. Прокурор и Драшко смотрят друг на друга.
…вынудил директора и ближайшего друга своего брата уступить ему собственную квартиру, подчеркивая в самой безобразной форме свое стремление к материальной независимости, которое я называю материальной алчностью. Из показаний свидетельницы инженера Корды мы убедились, что материальная независимость пробуждает в нем не желание творить и отдавать свои силы на благо общих культурных завоеваний общества, а, наоборот, стремление к материальному изобилию, к роскоши, что неизбежно привело его к поразительному индивидуализму и моральной катастрофе уже деклассированной, антиобщественной личности. Я даже сам не знаю почему, но мне сейчас пришла в голову одна старая поговорка: «Тот, кто мелок и слаб духом, больше всех трубит о своих достоинствах». Далее. Компетентная экспертиза доказала, а обвиняемый признал свою ответственность за совершенное преступление, и это, по утвердившейся судебной практике, представляет для него смягчающее обстоятельство. Однако не следует забывать, что и признание является иногда хитрой уловкой! Его крайне вызывающее поведение на суде свидетельствует о том, что он, по существу, игнорирует полномочия этого суда и не проявляет ни малейших угрызений совести и раскаяния. Поэтому я позволяю себе констатировать, что обвиняемый совершил преступление сознательно и что вся ответственность ложится исключительно на него. Старая китайская мудрость гласит: «Кто прощает преступника — потворствует преступлению». Поэтому во имя символа, изображенного здесь, над столом судебной коллегии, я взываю к самой строгой справедливости. Я позволю себе на этот раз не цитировать Уголовный кодекс, его главы, статьи и параграфы, пункты и абзацы. Здесь все ясно. Во имя справедливости я предоставляю суду подтвердить данную мною правовую квалификацию преступления и вынести обвиняемому самый справедливый и самый строгий приговор.
С у д ь я. Спасибо. Предоставляю слово защите.
З а щ и т н и к. Высокочтимый суд! Коллега прокурор в своем кратком выступлении, за что я ему особенно благодарен, высказал несколько положений, которые лягут в основу и моей защитительной речи. Но позвольте мне сначала повторить перед этим высоким собранием некоторые свои мысли, которые я уже сегодня здесь высказывал. Summum jus — summa injuria. Самый лучший, самый строгий закон иногда бывает и самой большой несправедливостью. Поэтому гораздо легче осудить, чем вынести справедливый приговор. Я убежден, что, оценивая имеющиеся доказательства, наше современное правосудие в нынешних условиях мирного созидательного развития нашей страны примет во внимание обстоятельства, при которых совершено преступление, так как сами эти обстоятельства являются частью преступления и в то же время представляют собой алиби обвиняемого.
Главное лицо на этом процессе, как мы все констатировали, — прекрасный специалист, каких у нас не так уж много. Далее, мы живем в необычайно динамичное время, когда изживаются многие экономические и психологические пережитки тяжелого прошлого и еще более тяжелой войны. Перед нами — человек, обладающий способностями выше среднего уровня, но его моральные качества не соответствуют нормам, установившимся в нашем обществе. Несчастье произошло не двадцать девятого сентября прошлого года, а пятью годами ранее. Без какого-либо злого умысла, разумеется, повивальной бабкой этого несчастья стал директор Управления высотного строительства, инженер-архитектор Владимир Крстин-Борски. Позвольте мне в нескольких словах объяснить эту свою мысль.
Обвиняемому сейчас неполных тридцать лет. Это, согласитесь, возраст, когда человек находится в расцвете творческих сил,