Я запрокинула голову. Вода окатила лицо. Уже не горячая, теплая, в самый раз для душа. Капли бьют по коже, и можно представить, что это дождь. Но зачем себе врать?
– Вот как оно было… Ты просто очаровывал меня, чтобы я легла на тот алтарь с удовольствием? – из меня словно яд сочился. Впервые я не боялась телепатии Ксиля – думаю, это ему нужно было бояться моих чувств. Оказывается, наивные девочки не только любить могут всем сердцем.
Ненавидеть кого-то – не менее интересно.
– Сначала – да.
Боги, да что у него с лицом! Как будто он и в правду может чувствовать сомнения и… боль.
Я чувствовала себя так, словно мир несколько раз перевернулся с ног на голову. Верила Ксилю – и боялась верить.
– …Но нельзя заигрываться в любовь. Если делать это слишком искренне, если открывать свою душу и не лгать ни в чем, кроме самого главного… Судьба лжецов не любит, – усмехнулся Максимилиан. – Она с удовольствием наказывает их тем, что делает ложь правдой. Я не знаю, когда это произошло, Найта.
Его взгляд стал спокойным и ласковым. Такого раньше не бывало – никогда. А сейчас… Как у целителей…
– Может – когда Тай вступился за тебя, и ты вдруг из жертвы стала чем-то живым и важным… Может, потом, когда у меня была только боль, кошмар лабораторий и сны о тебе… Не имеет значения. Я просто принимаю это, как данность. Я люблю тебя. Ловлю себя на мысли, что думаю в первую очередь о твоих желаниях, а не своих – и не удивляюсь. Я хочу, чтобы тебе было хорошо… Умом понимаю, что ты сделала для меня больше, чем я заслуживаю. Простила, спасла жизнь… Мне этот долг никогда не вернуть. Я знаю, что тебе со мной будет трудно, ты другая, наивная, юная… Возможно, из вас с эльфенком действительно вышла бы хорошая пара, – вертикальные зрачки стали узкими, как щели, стирая всякое выражение из глаз. – Но не могу тебя отпустить. Даже если тебе от этого будет лучше. Я шакаи-ар, – сказал он странным тоном, будто оправдывался. – И я влюблен. Мое счастье – это когда хорошо тебе… Я стараюсь сделать все, чтобы ты была счастлива. Но почему-то все время попадаю впросак… Наверное, это и есть суть любви – когда хочешь только блага, а в итоге выходит совершенно не так.
Он замолчал.
Я не умею долго злиться… Наверное, это плохо. Достаточно совсем немного, чтобы обида стерлась – всего лишь поставить себя на место того, другого, и понять.
Безумие какое-то. Настроение не должно мотаться, как на качелях – люблю-ненавижу-люблю, больно-сладко…
– Зачем ты мне все это рассказываешь? – злость куда-то просочилась, стекла вместе с водой в слив. Осталась только усталость. – Сначала напугал меня до чертиков там, в комнате, потом наговорил гадостей здесь… Думаешь, я не догадывалась, как обстояли дела во время путешествия по пути королев? Не раскладывала по полочкам все? Потом уже, позже? – это прозвучало почти жалобно. – Зачем вытаскивать все скелеты из шкафов сейчас, когда я и так на взводе?
Максимилиан промолчал, ежась в клубах белого пара. А когда ответил, я подумала, что ослышалась:
– Если ты меня не бросишь и после этого, значит, мне нечего больше бояться.
И улыбнулся. Вымученно, болезненно. И почему-то я верила, что эта улыбка искренняя.
– Что? – вырвалось у меня. – Не говори глупостей… Как будто ты позволил бы мне уйти, – буркнула я, краснея.
Улыбка угасла. Максимилиан вздохнул.
– Пожалуй… это ведь совсем не в моем характере… Но мне страшно, что я действительно мог бы тебя отпустить. Совсем. И остаться…
Он оборвал себя, недоговорив.
Я бездумно опустила ладонь в воду.
– Ты противоречишь себе. То говоришь – не отпущу, то – будто боишься, что отпустишь.
Он склонил голову на бок.
– Может, потому, что я сам не знаю, как поступлю?
Страшно было видеть Ксиля таким. Пусть лучше манипулятор, эгоист, жестокий мальчишка с разумом Древнего.
Но только не уязвимый. Достаточно и меня одной…
– Как там Дэйр? – спросила я, шевеля в воде пальцами. Кожа уже некрасиво стянулась от влаги. Интересно, а Ксилю не противно смотреть на меня? Сам князь – идеален, так какими он видит нас, людей?
– Спит. Я слегка запутал его воспоминания… Эмпатическое внушение. Будет думать, что просто перекусил мной, – невесело усмехнулся Максимилиан. – Пожалуй, еще один такой разговор, только с Силле, я бы не вынес. Отвык откровенничать. Да еще – не уверен, что ему будет на пользу… правда.
Я замерла.
– А почему тогда стал говорить со мной? Мог ведь тоже внушить что-нибудь…
Его губы тронула улыбка. Невозможная – лукавая, ласковая и печальная.
– Я хочу быть с тобой всегда. Пока меня не убьет кто-нибудь… А если впереди – вечность, то когда-нибудь раскроются все тайны, – он коснулся раскрытой ладонью дрожащей поверхности воды. – Игры с памятью – штука ненадежная… Не хотелось бы мне однажды потерять тебя потому, что некогда я струсил и просто не поговорил.
Я очень хотела сказать: «Люблю тебя». Но вместо этого шмыгнула носом и пробормотала, глядя на потоки воды:
– Если мы и дальше будем так сидеть, то вода дойдет до двери и зальет холл.
К счастью, Ксиль был шакаи-ар. Он слушал не слова…
Плеснула вода, и я оказалась в самых уютных на свете объятиях. Можно было просто выкинуть все сложности из головы и просто расслабиться, прижаться щекой к прохладному плечу, осторожно провести пальцами вдоль обманчиво хрупких позвонков, накрыть ладонями тонкую, нежную кожу у лопаток, где у моего князя в бою пробивались крылья…
– Не боишься огня? – шепнул мне Ксиль, щекоча дыханием ухо.
Я хмыкнула.
– Собираешься меня спалить?
– Не сейчас, – жарко выдохнул князь. Когти почти неощутимо царапнули спину. – Но когда-нибудь – обязательно.
Он сказал это так, что я не могла не поверить. Но страшно не было совершенно. Мы вдвоем , рядом… Это ощущалось очень правильным. Единственно верным… Как будто рассеялось наваждение.
– Спасибо, – сказал вдруг Ксиль, благодаря неизвестно за что, и улыбнулся. – Наплескалась? – добавил он, как ни в чем не бывало.
– Угу.
– Пойдем переоденемся? Мне-то простуда не грозит, а вот ты можешь свалиться, если походишь в мокром по холоду… Да и волосы, кстати, тоже подсушить не мешает.
После всех этих эмоциональных перепадов меня заполнило легкомысленное веселье. Хотелось хихикать, капризничать… Наверное, так себя чувствуют немного пьяные люди.
Ксиль выключил воду, быстро слил ее в сток с помощью каких-то фокусов с гравитацией, молнией сбегал за одеждой и полотенцами и – как примерный мальчик – даже не намекнул на желание поприсутствовать при моем переодевании. Вышел – и закрыл дверь.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});