В последнее время жизнь юноши летела с немыслимой скоростью, намного быстрее, чем это было раньше. К тому же он задал себе другой ритм жизни после операции по пересадке сердца. Лукаса постоянно преследовала мысль о том, что любой день может оказаться последним в его жизни. «Никогда не знаешь, наступит ли завтра. Поэтому используй сегодня для того, чтобы сделать все, что хочешь и можешь» — в этой фразе была заключена вся философия жизни. Живи и действуй!
Они вошли в институт все вместе. Теперь друзья всегда так ходили. Лукас повязал черную ленту на голову. Он не захотел прикреплять к ней перо орла, которое было в кармане джинсов. Друзья Лукаса тоже вытащили шнурки из своих спортивных туфель и последовали его примеру. Не было ничего странного в том, что их повсюду сопровождали слова: «Вон идут индейцы!» Некоторые младшие учащиеся тоже вытащили шнурки из своих спортивных туфель и повязали их на головы. Лукас приобрел большую популярность в институте не только потому, что ему пересадили сердце, но и из-за того, что он всегда с достоинством отстаивал справедливость. Они вошли в аудиторию, в которой уже были директор и преподаватель, ответственный за группу.
— Что на этот раз? — спрашивали ребята друг друга, занимая свои места.
— Пожалуйста, закройте дверь! — попросил дон Бартоломе-де-лас-Куэвас. Преподаватель молчал. — Мы с доном Густаво находимся здесь для того, чтобы сообщить вам результаты экзамена по математике. Я принял решение о том, что лучший из учащихся получит необычную премию на последнем курсе и стипендию для обучения в университете. Если бы не зачеркивание, у нас был бы победитель. Но я предупредил вас, что в этой работе запрещено было что-либо зачеркивать.
— Когда он это говорил? — спросил Лео у Лукаса.
— Впервые об этом слышу, — ответил друг.
— Вы знали что-нибудь о зачеркиваниях? — спросил Лео у своих соседей по столу, вспомнив, что он зачеркнул один неверный ответ.
— Он это только что придумал! — шепотом сказала Сильвия.
— Абсолютно безупречных работ не было, — продолжил директор, — но так как нашлось две работы только с одним исправлением, мы решили провести соревнование между Хосе Мигелем… — группа за первыми столами разразилась аплодисментами и победными выкриками, — и… Лео. — Лукас и его друзья несколько замешкались, но вскоре тоже захлопали в ладоши. — Мы не можем дать двух премий, — снова взял слово дон Бартоломе, — и в связи с этим завтра проведем повторное испытание для победителей.
В течение нескольких минут к Хосе Мигелю и Лео подходили друзья, чтобы поздравить. Директор ушел, объявив о том, что испытание назначено на завтра, на одиннадцать часов. Преподаватель остался с группой.
— Ну, ребята, — сказал дон Густаво, — надо будет хорошо подготовиться. Премия того заслуживает… Лео, только одно зачеркивание помешало тебе стать победителем. Поспешив, ты дал сначала неправильный ответ, что вынудило тебя сделать помарку, и в итоге тебе придется пройти повторное испытание. Завтра будь более внимательным. Хочу сообщить вам, что в ближайшие месяцы намечено такое же испытание по языку с аналогичной премией.
— Ты должен получить эту премию, — сказал Лукас. — Это позволит тебе закрепить за собой право учиться в университете.
— Здесь замешан отец Хосе Мигеля. Не понимаю, почему он пытается всячески перекрыть тебе дорогу, — сказал Виктор. — Но ты уже набрал дополнительный балл.
— Потому что этот парень не сделает ничего, в чем не было бы логики, — заявила Сильвия.
— Тебе не стоит ехать на раскопки сегодня вечером, — добавил Лукас. — Ты должен серьезно подготовиться к этому испытанию.
— Я поеду на Салтес. Тебе, как и мне, хорошо известно, что это всего лишь спектакль, разыгрываемый для того, чтобы дать премию Хосе Мигелю. Ты понимаешь, что мне поставили в вину зачеркивание? Очевидно, что мне здесь нечего делать.
— Ну, это мы еще посмотрим, — завершил разговор Лукас.
По окончании занятий друзья быстро вышли из института. У них было время только на то, чтобы зайти домой, быстро перекусить и снова сесть на корабль, который должен доставить их на Салтес. Друзья договорились встретиться без десяти минут три.
Лукас был первым, кто пришел на пристань. Ему не терпелось увидеть Ориану. Пристань, как и в первый день, начала заполняться молодыми людьми, которые намеревались раскопать поселение, погребенное землей и ходом времени. Ориана появилась через несколько минут с тетрадью в руках и начала проверять по списку тех, кто пришел. Лукас дождался своей очереди.
— Ой, Лукас… А я тебя зачеркнула, — сказала она и поставила крестик рядом с его именем.
— Я могу с тобой поговорить? — спросил он, глядя ей прямо в глаза.
— Да, но сначала я должна записать всех пришедших и сформировать группы. Поговорим через несколько минут.
Вскоре подошли Лео и Сильвия, а чуть позже появились Виктор и Джимми. Все пришли на пристань со шнурками на головах. Моряк, уже подготовивший корабль к отплытию, снял цепь, преграждавшую пассажирам путь на борт, и они начали подниматься на судно. Оставалось всего несколько минут до отплытия, когда явился Иктоми.
— Старики! Не оборачивайтесь, но пришел Иктоми, а с ним еще два человека, — сообщил Джимми, смотревший на пристань. — Пора отчаливать!
Тем временем Ориана завела с ними разговор.
— Понедельник выдался очень тяжелый. Мы больше не хотим проблем, — серьезно сказала медсестра.
— Если погода будет благоприятной, никаких проблем не будет. Я не виноват в том, что был сильный ветер и штормило, — ответил Иктоми.
— Хорошо.
— Я пришел с сестрой и другом.
— Ты говорил мне о своей сестре. Рада познакомиться! — Ориана дважды поцеловала Винону. — А, так это ты? — обратилась она к другу Иктоми: — Тебя разыскивают после того, как в больнице исчезли документы одного из пациентов, которому делали операцию по пересадке.
Иктоми и Альян сделали вид, будто ничего не поняли.
Лукас обернулся и увидел Винону и смуглого человека, которого в последнее время встречал повсюду. Сестра Иктоми коротко постригла волосы. У него дрогнуло сердце. Срезать такие волосы! Он вспомнил о вчерашней церемонии и почувствовал учащенное сердцебиение. Душа Кендаля освободилась, но Лукасу казалось, что она была рядом с ним.
Брэд бегом влетел по деревянному трапу. На его плече был рюкзак, который казался тяжелым и мешал журналисту бежать. Брэд поднялся на палубу в последнюю минуту.
Ровно в три часа заработали корабельные моторы, и судно вышло в море. Вечер был очень жарким. Солнце стояло еще высоко, и казалось, что оно обрушивает всю свою мощь на головы людей, находящихся на палубе. В небе не было ни тучки, а значит, никакого намека на возможное укрощение жары. В это время ни один корабль не пересек их путь на водных просторах. Послеобеденный зной уменьшал поток движения в темных водах Атлантики. Моряки и туристы избегали отправляться куда-либо на лодках и кораблях в это самое жаркое время суток.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});