Не прошло и пяти минут, как мы благополучно спустились вниз, но у подножия дорога повернула в сторону от Башни.
— Стойте! Мне не туда!
Шофёр остановил машину, однако на все призывы доставить меня к Башне, испуганно тряс головой и мычал что-то невразумительное. Боже мой, простой народ его боится, с горечью подумала я про Кайлеана и поняла, что дальше мне предстоит идти пешком.
Я прикинула расстояние — оно казалось не таким уж большим, медлить я не стала — времени было в обрез. Крикнув «Спасибо!», я спрыгнула на землю. Ожерелье зацепилось за ручку двери и нити порвались, шарики со стуком посыпались на землю. Это был настоящий жемчуг, очень красивый, но что было горевать — вскоре я могла потерять гораздо больше. Сорвав с шеи остатки ожерелья, я побежала обратно к развилке, где, как я помнила, находился спуск в город.
Когда мы с Кайлеаном гуляли по городу, он рассказывал, что старые кварталы населяют в основном маги, причём большинство семей происходит от отцов-основателей Эрминара. Здесь проживала элита. Неудивительно, что улицы были пусты, местные жители веселились на балу.
Возможно сейчас, находясь под чарами, они веселились вдвойне…
… Я спешила по мостовой, поглядывая на Башню, и в пустынной тишине звук шагов звучал чётко, как щелчки кастаньет. Иногда мне начинало казаться, что кто-то бежит рядом, но я понимала, что это просто стук каблуков отражается от стен. В ту нашу единственную прогулку я восхищалась живописными улочками, их прихотливыми изгибами, поворотами, внезапными спусками и подъёмами. Отсутствие логики в планировке города меня приятно забавляло. Тогда сходство незнакомого города с лабиринтом мне даже понравилось. Теперь же, вынужденно сворачивая в сторону от цели, я в отчаяньи восклицала вслух: «Нет, ну кто ж так строит-то?!».
В очередной раз свернув и пробежав по ступеням вниз, затем поднявшись наверх и ещё раз повернув, я выскочила из-за угла, взглянула вдаль и обмерла: Башня исчезла, со стороны горной гряды шла пелена тумана.
Я взглянула на небо — его заволокло низкими чернильными тучами.
Магического зарева над замком больше не было. Вокруг потемнело настолько, что если бы не фонари, улицы объяла бы кромешная тьма.
Мне показалось, что и фонари светят тусклее.
Что-то ненормальное было в этом внезапном ненастье…
Это Кайлеан, почему-то решила я. Он что-то почуял и пытается сбросить магические путы.
Или Химериан обнаружил, что я сбежала.
Мне вдруг припомнился побег из Малого переулка и страшные глаза Мортена, шарящие по закоулкам Петроградской стороны… в панике я заметалась и побежала в ту сторону, где, как мне казалось, находилась Башня. Направление я потеряла сразу же, но продолжала нестись сломя голову. И, как назло, никого, чтобы спросить дорогу!
Я выскочила на освещённое место и, наконец, увидела человека.
Он стоял в центре перекрёстка — темнокожий старик с седой курчавой бородкой, в гавайке с пальмами и в шортах-бермудах, в потрёпанной соломенной шляпе, надвинутой на глаза; у его ног сидел тощий пёс, похожий на шакала. Старик попыхивал трубкой и опирался на трость. Трость была самодельной, потому что по большому счёту это был просто сук дерева, кривой и плохо ошкуренный.
Вид у него был какой-то… нездешний, пляжно-тропический, но это был первый человек, у которого можно было спросить дорогу.
Я бросилась к нему и, запыхавшись, сказала:
— Здравствуйте, дедушка! Не подскажете случайно, в какой стороне Башня принца Кайлеана?
Старик сдвинул шляпу. Белки его глаз были испещрены красноватыми прожилками, но мутным этот взгляд было никак не назвать. Он вынул изо рта трубку и произнёс:
— Что дашь мне за путь, кошечка?
Раньше я бы, не задумываясь, ответила — «Всё, что угодно», но теперь… я отпрянула и развела руками:
— У меня ничего нет.
— Дай мне что-нибудь, чтобы я порадовал сердце Эрзули.
Эрзули? Я скосила глаза на собаку, та равнодушно изучала камни мостовой и на имя никак не среагировала.
Старик подметил мой взгляд и сердито сказал:
— Жене моей, Эрзули, дай что-нибудь!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Я машинально поднесла руку к шее. Ожерелье порвалось… Подвязка с маком? К чему старушке Эрзули одинокая подвязка для чулка? Кольцо? Оно не моё, дорогую вещь надо вернуть в королевскую сокровищницу, нам чужого не надо. Платье или туфли? Бред. Я впала в замешательство и вдруг вспомнила. Я спешно вынула из волос розу Мерлина. Она была всё так же хороша и ничуть не увяла. Даже капли росы нетронутые блестели на её лепестках.
— Вот, возьмите эту розу. Думаю, она не увянет никогда — её сотворил великий волшебник.
Старик прикрыл веки, вдохнул аромат и опустил розу в плетёную торбу на боку. С довольным видом он прокомментировал презент так:
— Я отдам прекрасный цветок прекрасной Эрзули, и она подарит мне свою любовь. Эрзули будет ласкать и нежить меня до утра, и горы в эту ночь будут сотрясаться, и моря выйдут из берегов…
Однако… я приподняла брови. Завидная уверенность.
— Вы только не надорвитесь, дедушка, — осторожно предупредила я. — В вашем возрасте напрягаться вредно. А теперь… не подскажете ли, как пройти к Башне принца Кайлеана?
Странный дедок хохотнул, принялся шарить в своей торбе и вытащил оттуда теннисный мяч. Войлок, изрядно замусоленный, был уже не жёлтым, а серым.
— Поиграешь с моей собакой? — спросил он, протягивая мяч.
Пёс встрепенулся. Я посмотрела на него с отчаяньем, он на меня с надеждой.
— Конечно, — кротко сказала я и протянула руку за мячом. — Только недолго. Извините, я тороплюсь. Очень.
Старик ловко убрал мяч:
— Другой лапкой, кошечка.
Он хотел, чтобы я взяла мяч рукой, на которой была повязана красная нить?
Я быстро поменяла руку и на этот раз получила мяч.
Собака вскочила с места и нерешительно вильнула хвостом.
— Кидай, — сказал старик.
— Куда?
— Куда сердце подскажет.
Моё разбитое сердце молчало, поэтому я просто бросила мячик перед собой, пёс бросился вслед. Мяч докатился до угла дома и остановился, но когда собака приблизилась и попыталась схватить его, проворно укатил за угол.
— Следуй за ними, — сказал старик, и я бросилась вдогонку.
Туман застилал мостовую, но катившийся мяч рассекал дымчатую пелену как корабль рассекает воды. Собака с азартом суетилась рядом, пытаясь ухватить беглеца за бочок, я спешила следом. Нарушая законы гравитации, мяч бодро прыгал вверх по ступеням и, не изменяя скорости, скатывался вниз. Вообще, двигался он на редкость целеустремлённо… пока собака наконец не поймала мяч — прямо у каменной ограды, которая опоясывала подножие Башни.
Туман растаял, будто не бывало. Небо прояснилось, выглянули звёзды и луна засияла необыкновенно ярко.
Ни одно окно в Башне не светилось и это меня обрадовало — Кайлеана там не было.
Я оглянулась, но ни собаки, ни мяча не увидела.
Что-то смутно шевельнулось в памяти. Старик на перекрёстке, чью жену зовут Эрзули…
Папа Легба? Привратник, хозяин дорог, открывающий пути?
— Спасибо! — громко произнесла я в пустоту и двинулась вдоль ограды.
Вскоре обнаружились кованые ворота, обмотанные толстой ржавой цепью, цепь запирал здоровенный амбарный замок, тоже ржавый. За решёткой буйствовала непроходимая чаща из засохших деревьев и кустов, она надёжно преграждала доступ внутрь. Голые острые сучья сплетались в непреодолимую преграду, их обвивали побеги с шипами. Очевидно, нога человека не ступала тут лет сто.
Схватившись за прутья решётки, я стала трясти её, смутно надеясь на красную нить. У меня не было времени искать другой вход, да и что-то подсказывало — нет никакого другого входа. В гости к Его Высочеству пешком никто не ходит. Внезапно цепи ожили, заскользили по решётке как змеи и упали к моим ногам.
Я ухватилась за прутья и потянула на себя.
Нехотя, с душераздирающим скрипом, тяжёлая створка ворот приоткрылась.
Вначале в образовавшуюся щель я просунула руку с нитью — на пробу. Сучья и ветви зашуршали, стремительно расплетаясь и образовывая пустое пространство. Тогда я протиснулась сама и смело направилась прямиком в чащу, продолжая держать руку перед собой. Ни один страшный шип не коснулся моей кожи, совершенно невредимая я добралась до входной двери и вошла в Башню.