к лагерю, я позволил себе улыбку, — этот вопрос мы обсудим потом, более предметно.
— Стой, кто идет! — громкий окрик постового заставил меня отвлечься от мысленных дискуссий. Метрах в пяти от нас стояли двое солдат и держали нас на прицеле.
— Капитан Мечников, — я говорил спокойно, — ходил гулять, в итоге наткнулся на шайку диверсантов. Вот, единственный выживший, веду к генералу.
— А ну-ка посвети, — один солдат включил карманный фонарик и направил луч прямо мне в лицо, — и правда, это новый командир штурмовиков. Здравие желаю, господин капитан, проходите.
Кивнув, я подтолкнул замершего мужика, и мы направились в сторону шатра Ермолова. Пусть генерал лично задаст нужные вопросы, наверняка он знает ситуацию куда более развернуто, чем я.
Ермолов, естественно, не спал, генерал, как всегда, занимался делами, такое ощущение, что этот человек вообще не знает усталости.
— Здравие желаю, господин генерал, — зайдя в шатер, я отдал честь князю и кивнул на пленника. — Вот, подарок вам привел, думаю, вам понравится.
— А, Мечников, — генерал усмехнулся, — и почему я не удивлен? — Генерал присмотрелся к моему пленнику и вдруг удивленно присвистнул. — Ты хоть знаешь, кого привел, капитан? Да это же сам купец Агафонов! Ну-ка, рассказывай, где ты его принял и почему он у тебя в плену. И садись уже, не мельтеши перед глазами, никуда этот боров не убежит.
Сев на стул, я быстро рассказал генералу всё, что знал, и чем больше я говорил, тем сильнее он мрачнел. В конце концов, он не выдержал, и сила архимага распространилась по палатке, и мне пришлось выпустить свою, чтобы нивелировать давление на себя.
— Ах ты, сучий потрох! — Ермолов за секунду оказался рядом с Агафоновым и одной рукой начал душить его. — Тебе, тварь, дали всё, что только можно, а ты вот так отплатил за это? Говори, сука, как успел снюхаться со шведами!
— Господин генерал, мне кажется, он сейчас умрет, если вы не уберете давление, — я старался говорить как можно спокойнее. — Судя по лицу этого человека, он готов рассказать всё, особенно ради глотка воздуха.
Мои слова каким-то образом дошли до Ермолова, и князь, мгновенно успокоившись, разжал свою стальную хватку.
— Спасибо, капитан, и правда, что-то я потерял контроль над собой. А ты, — он повернулся к купцу, — говори и не доводи меня до греха, иначе лично удавлю падлу.
И купец заговорил.
— Я не знал, мне сказали, что нужно будет лишь провести обычной тропой контрабандистов группу людей в империю, — Агафонов почти плакал. — Откуда мне было знать, что князь связался со шведами?
— Князь? — Ермолов мигом уловил суть. — Что за князь? Кто твой покровитель, купец?
— Я не знаю, — Агафонова начало трясти. — Я только знаю, что он князь, но со мной он всегда общался таким образом, чтобы я не понял, кто он. Мы встречались за городом в небольшом особняке, я приезжал туда каждый раз, когда меня вызывали.
— Что за особняк, где находится? — Ермолов продолжил допрос. — Быстрее говори, купец.
Агафонов обозначил район, и Ермолов еще сильнее нахмурился.
— Мне знаком этот район, — Ермолов покачал головой. — Это земля принадлежит князю Демидову, но он точно не предатель. Я готов поклясться всем, чем угодно, Еремей Васильевич — настоящий аристократ, он никогда не пойдет на предательство, чтобы ему ни предложили.
— М-да, кажется, мы зашли в тупик, — я усмехнулся. — И что дальше, господин генерал?
— Что-что, купца под охрану, и утром отправим к Распутину, а ты спать. Завтра тебя ждет сюрприз, капитан, поэтому лучше выспаться. Иди, капитан, иди.
* * *
Императорский дворец. Следующее утро.
Его величество Петр II смотрел на удаляющийся дворец и улыбался. Возможно, его решение будет ошибочным, возможно, потом он не раз об этом пожалеет, но пришла пора дочери понять, что быть императором — это тяжелая работа. Дочь всегда тяготела больше к прямым конфликтам, но императорская власть — это больше про компромиссы. Государь искренне надеялся, что Елена многому научится у людей, которых император оставил ей в качестве советников.
— Государь, не переживайте, всё будет хорошо, — рядом на заднем сидении был Андрей Распутин, — Елена, несмотря на свой характер, прекрасно понимает, что работа есть работа. Просто позвольте ей принять на себя ответственность, и сами увидите, как она с удовольствием начнет работать.
— Твои слова да богу в уши, Андрей, — государь усмехнулся, — но не будем об этом, лучше расскажи, чего добились твои агенты. Каковы настроения в народе?
— Народ поддерживает вас, ваше величество, — Распутин склонил голову, — а вот с аристократами всё сложнее.
— И почему я не удивлен? — государь усмехнулся. — С аристократами, Андрей, всегда всё сложнее. Дай им возможность, и эти ребята разорвут империю на части просто потому, что мыслят они категориями старосты обычной деревни. К сожалению, большинство представителей как нашего, так и зарубежного дворянства даже не стараются понять, в чем смысл империи и почему нужна крепкая централизованная власть. Ну да ладно, рассказывай дальше.
— Больше половины аристократов тоже за войну, но есть и те, кто против этого, причем в довольно категоричной форме, — Распутин усмехнулся. — Всё же у нас была неплохая торговля со шведами, и рода, которые на этом зарабатывали, выражают свое недовольство.
— Ты напиши, как список этих родов, Андрюша, и отцу своему отправь, — император кровожадно усмехнулся. — Пусть он проверит истории этих родов, уверен, он найдет очень много интересного.
— Будет сделано, государь, — Распутин улыбнулся. — Я рад, что вы согласились взять меня с собой, отец бы никогда такого не позволил.
— Ничего, тебе будет полезно. Для будущего главного менталиста империи война — одна из лучших возможностей отточить свои навыки до совершенства, — император по-доброму улыбнулся. — Ладно, Андрей, пожалуй, я немного посплю, сам знаешь, последнее время со сном у