Джиллиан почувствовала, как ее решимость исчезает. Да, она знала об этом, но хотела верить в то, что Форбс когда-нибудь поможет ей. Если вера покинет ее хоть на секунду, она точно сойдет с ума.
– Я сознаю это, – ответила девушка, стараясь говорить спокойно. – И хотя я благодарна за ваше предупреждение, мне не хочется обдумывать его сейчас. Вы должны понять: эта надежда – все, что у меня осталось. – Лицо сыщика смягчилось.
– Я все понимаю, миледи, и восхищаюсь вашим упорством. Я бы не стал заниматься делом маркизы Олбрайт, если бы не разделял ваши подозрения. Просто хотел подготовить вас к тому, что все может оказаться не так, как мы надеемся.
Тронутая его сочувствием, Джиллиан положила руку ему на предплечье. Толливер был очень добр к ней. Иногда она забывала, что тот ставил под угрозу свою карьеру, продолжая работать с ней.
– Спасибо, мистер Толливер. Ваша уверенность много значит для меня. Больше, чем я могу выразить.
Сыщик вспыхнул и неуклюже похлопал ее по ладони.
– Думаю, нам лучше пойти внутрь. Монро уже заждался. – Он ухмыльнулся и повел ее через главный вход. – Нам придется изрядно попотеть, чтобы убедить его в ваших талантах.
Джиллиан засмеялась, но внутри ее все затрепетало от предвкушения. Чему она так радовалась? Возможности найти Форбса, которого искала столько лет? Или же еще одной встрече с загадочным Коннором Монро?
Внутренний голос говорил ей, что второе радовало ее ничуть не меньше, чем первое. И это пугало ее.
Черт побери, где Толливер?
Коннор нетерпеливо шагал по кабинету, потом дернул шейный платок и злобно посмотрел на часы, как будто они были виноваты в опоздании сыщика.
– Он уже должен быть тут, – вслух произнес мужчина, отбрасывая назад волосы обеими руками.
«Проклятие! Чем дольше мы бездействуем, тем больше шансов, что этот безумец нанесет еще один удар».
Обычно коридоры гудели как улей, но сегодня тут был один Коннор. После того как вчера нашли тело Грейсона, всех работников предприятия на время отправили по домам, а контору закрыли.
Конечно, им всем было чем заняться. Коннор давно понял, что смерть одного человека не может остановить жизнь других. Но пока он не мог даже себе представить, что сможет нормально работать без Стюаота, сидящего в кабинете напротив.
В этот момент в дверь тихо постучали. Он быстро подошел к ней, широко открыл и сердито посмотрел на грузную фигуру, стоящую на пороге.
– Давно пора... – начал Коннор, но слова буквально замерли на его устах. Рядом с Толливером стояла дама. Это была леди Джиллиан Давентри.
Но как она изменилась со вчерашнего вечера! Каждый дюйм ее золотистой кожи был скрыт под прогулочным платьем из темно-зеленого миткаля с высоким воротником и подходящей по цвету накидкой, а волосы цвета воронова крыла покрывала простая шляпка. Девушка смотрела на него сквозь густые темные ресницы, ожидая реакции на свое появление.
И ей не пришлось ждать долго.
– Какого черта она тут делает? – взорвался он. Брови леди Джиллиан взметнулись вверх, а едва заметная улыбка изогнула ее полные губы.
– Право, мистер Монро, если вы так встречаете всех своих посетителей, то непонятно, почему до сих пор вы еще не стали банкротом.
Она проскользнула мимо него в комнату, распространяя знакомый запах жасмина и специй. Ноздри Коннора раздулись, а сердце забилось быстрее. Едва ощутимого прикосновения ее тела оказалось достаточно, чтобы пробудить его мужское естество. Ему пришлось собрать всю волю в кулак, чтобы справиться с желанием.
Проклятие, ему еще этой проблемы не хватало!
Оторвав от нее свой взгляд, он повернулся к Толливеру, который стоял на пороге и чувствовал себя явно неуютно:
– Я задал вам вопрос.
– Это я попросил ее прийти, – пожав плечами, ответил он.
Коннор сжал зубы и сложил руки на груди.
– И могу ли я осведомиться, зачем вы это сделали? Я же четко сказал вам: нам не нужна помощь леди Джиллиан.
– Пожалуйста, перестаньте запугивать мистера Толливера, – ровным голосом произнесла девушка за его спиной. – Он мог попросить меня прийти, но решение принимала я сама.
Коннор опять повернулся к ней. Она стояла в другом конце комнаты. Ее лицо было спокойным, почти безмятежным. Любой мог поверить в то, что она чувствовала себя так же невозмутимо, как и выглядела. Но огонь, горевший в глубине янтарных глаз, и вздернутый подбородок говорили об одном: ее спокойствие напускное.
Он явно взволновал ее так же сильно, как и она его.
Но это открытие совсем не помогло Коннору, а только еще раз убедило в том, что нужно отделаться от нее как можно быстрее. Не следует создавать себе проблемы, желая ту, которая никогда не станет ему принадлежать, даже если это желание взаимно.
– Тогда вынужден с прискорбием сообщить вам, что вы зря приехали сюда, миледи. Как я уже сказал, в этом деле нет места женщинам. И у меня нет времени, чтобы нянчиться с вами. Мне надо поймать убийцу.
Джиллиан уперла руки в бока. С ее лица вмиг исчезла маска спокойствия, огонь в глазах моментально превратился в пожар.
– Перестаньте вести себя как упрямый осел! Я могу помочь вам поймать убийцу, если только вы позволите, глупый вы человек!
Она шагнула к нему. Лучи утреннего солнца, струящиеся через окно, залили ее мягким золотистым сиянием. Коннор задержал дыхание. Леди Джиллиан могла подумать, что одежда старой девы скрывает ее женственность, но это было не так. Простота наряда только подчеркивала экзотическую утонченность ее черт, а материя так плотно облегала мягкие изгибы тела, что во рту у Коннора пересохло.
О да, за этим невзрачным одеянием все еще скрывалась цыганка, колдунья, способная приворожить его.
– Вы ведь должны доверять мнению мистера Толливера? – продолжила она дрожащим от гнева голосом. – Вам ничего не говорит тот факт, что он привел вас вчера ко мне?
Коннор закрыл глаза и положил руки в карманы, чтобы скрыть дрожь. Он не мог справиться с этим сейчас. Вся его энергия уходила на то, чтобы просто оставаться на ногах. За последние два дня он не ел и почти не спал. И когда ему удавалось отключиться на несколько минут, его мучили кошмарные сны, полные крови и смерти. Сны о тех, кого он потерял.
А еще вчера ему приснилась она. Нагая, распростертая на кровати, с губами, распухшими от его поцелуев. Ее смуглая кожа, влажная от страсти, и тело, извивающееся под ним, изнывающее от желания.
Желания отдаться ему.
Боже, он все еще чувствовал сладость ее рта, вес шелковистой округлой груди в ладонях, еще слышал хриплый шепот у своего уха.
«Войди в меня, Коннор. Возьми меня. Я хочу быть твоей...»
– Мистер Монро, вы слушаете?