До тонкого слуха новорожденной вампирши доносился писк бегающих крыс неподалеку. Она посмотрела наверх, убеждаясь, что в окнах деревянных домов не горят свечи, и никто не проявляет к ней любопытства. Учитель находился в отдалении, готовый в любой момент поддержать ее или остановить.
Она зябко поежилась, скорее по привычке, чем реально ощущала холод. Она с гримасой презрения посмотрела на валявшегося перед ней пьяного мужчину. Ее била мелкая дрожь, жажда выла на все лады, и Эверилд со звериным усилием удерживала контроль, ведь ей так сильно хотелось наброситься и разорвать жертву. Учитель предупредил, что кровь пьяницы неприятна на вкус, на что она отмахнулась тогда.
Эверилд помнила, как этот мужчина в грязной тоге, застиранной местами до дыр, избивал жену, прося купить алкоголь. Та плакала и прикрывала большой живот. Она смотрела на мир затравленным взглядом, молча терпя побои. Маленькая Эверилд была их соседкой, и видела все это. В такие моменты ее накрывала холодная ярость. Она сжимала кулаки добела и обещала, что когда вырастет, станет сильной и убьет его.
Дети женщины ходили босые и голодные, так как муж все деньги пропивал. И вот он сейчас лежит перед ней, омерзительно пьяный. Она передернула всем телом. Жажда билась у самого основания горла, а сознание мутилось. Она уже голодала неделю, отказываясь пить какую-либо кровь. Сегодня утром Эверилд поняла, что больше не сможет сдерживаться, и попросила учителя вывести ее на охоту. Ей самой было омерзительно от своей просьбы. Юная Эверилд честно себе призналась, что держаться больше не сможет.
Они шли еще по полупустым улочкам, когда она споткнулась об этот куль мусора. Он обругал ее нехорошими словами. У молодого византийца язык не повернулся бы их повторить. Память Эверилд, как губка впитала новые знания, авось пригодится запас матерных слов. Со дня обращения неопытная вампирша заметила, что ее память значительно улучшилась. Ей достаточно было книгу перечитать три раза, чтобы она осталась на подкорках сознания. Теперь она, наконец, могла спокойно цитировать Библию, ведь раньше Эверилд со скрипом запоминала целые главы. Девушка отогнала ненужные мысли и снова обратила внимание на кусок дерьма, лежавший в собственной блевотине. Это она только спустя полсотни лет научилась ругаться, как заправский матрос, но сейчас ее уши свернулись в трубочку от сквернословия, от чего вампирша пнула пьяницу, чтобы тот замолк.
Эверилд поклялась, что как только научится убивать бесшумно, расправится со своим супругом. Она для него была мертвой, и уже представляла, в каком ужасе исказится лицо тирана. От этого вампирша невольно улыбнулась, потеряв контроль над собой. Она разорвала плоть и жадно обгладывала куски мяса, настолько голод стал невыносим.
Помутнение рассудка прошло так же быстро, как началось. Она была заляпана чужой кровью и с ужасом смотрела на свое деяние. Мужчина был растерзан, словно стая голодных волков порезвилась, и она бросилась бежать прочь от самой себя, еще тогда не понимая, что от себя невозможно убежать. Она скиталась по лесу несколько дней, и ее вырвало спустя два часа после убийства. Она рыдала и ненавидела себя.
"Чем я сейчас лучше своего мужа?" — вопрошала она саму себя и не могла дать ответ.
Эверилд вздрогнула, когда огонь обжег пальцы. Она посмотрела на попусту сгоревшую сигару и досадливо сплюнула, отбросив окурок в сторону. Она полезла за второй сигарой, подожгла ее и с наслаждением затянулась. Вампирша блаженно прикрыла глаза, когда ее уединение нарушили. Эверилд с ленцой осматривалась вокруг, за сизой дымкой угадывался далёкий лес, дома. Она боковым зрением заметила своего старого знакомого по самолету. Вампиресса поморщилась.
"Что еще ему надо?"
Она выдохнула дым в лицо офицера, давая понять, что не рада компании. Лейтенант даже глазом не повел на вопиющее поведение майора.
— Вы совсем не боитесь? — шёпотом поинтересовался мужчина с каштановыми волосами и погонами лейтенанта.
Эверилд покачала головой, зажимая губами сигару.
— Чего опасаться, ведь мы хорошо вооружены. У нас самая современная техника. — снисходительно ответила бледноликая, выдохнув дым.
— Ваша отвага достойна похвалы.
Вампирша посмеялась.
— Глупости. Вы еще слишком юны.
— Вам не больше, чем мне. — возразил он.
— Возможно. Только я и Фюрер знаем, как Вы не правы. — усмехнулась вампирша и посмотрела на небо, застеленное густым туманом.
— Почему Вы пошли в войска? Разве Вы не должны время проводить с мужем? — продолжал расспрашивать лейтенант.
— У меня нет супруга. Очень мерзкая погода, не находите? — перевела она тему, съежившись.
— Позволите докурить?
Эверилд протянула наполовину выкуренную сигару.
— Надо было брать больше. Ладно, в Польше раздобуду.
Лейтенант затянулся и, согнувшись, закашлялся.
— Как Вы их курите? Вам же еще детей рожать.
Он вернул ей сигару, на что Эверилд усмехнулась краешком губ.
— Я бесплодна, так что за потомство можете не переживать. — она глубоко затянулась и посмотрела вдаль. — Сейчас начнётся. Займите свое место в строю. — приказала она холодным властным голосом.
Юноша подчинился и пошел в строй, а Эверилд осталась докуривать сигару. Как только она выбросила окурок, пришел приказ выступать.
— Вперед. — скомандовала она и колонна двинулась стройным маршем. Послышался рев впереди идущих танков и мотоциклов.
— Ура Рейху. За Рейх. Защитим своих. — кричали солдаты вермахта.
Впереди ревели моторы, и земля дрожала от передвижения тяжелой техники.
В 4:30 утра взмыли в небо бомбардировщики. Прошла одна-две-три секунды, и послышался взрыв, а в небе расцвел огненный грибок. Атака началась. Люди крепко сжимали винтовки, земля скрипела под слаженным маршем сотен тысяч солдат. Еще один взрыв, третий, четвертый, автоматные очереди. Пришел черед их подразделения вступить в бой. Эверилд пошла вперед бесстрашно, расстреливая бегущих поляков — обычных мирных жителей. Падали раненые дети, слышался плач и крики матерей. Солдаты вермахта переступали через раненных, а некоторых добивали контрольным выстрелом.
— Не тратьте попусту патроны. — скомандовала вампирша и армия зашагала через трупы, как бульдозер.
Раздавались взрывы. Люди вздрагивали от каждого содрогания почвы. Напряжение росло с такой скоростью, что даже ощущалось в воздухе.
В 4:45 учебный артиллерийский корабль-броненосец «Шлезвиг-Гольштейн» открыл огонь по военно-транзитному складу на польской военно-морской базе Вестерплатте под Данцигом. Началась война. Взревели моторы, танки въехали на территорию Польши и открыли огонь, обстреливая пограничников. Взвыли мотоциклы и рванули вперед, маневрируя среди танков и людей. Началась паника. Следом вошли пехотные войска. Эверилд крепко сжимала винтовку. Они пересекли границу Польши.
Густой туман снижал видимость. Частям эсэс Heimwehr пришел приказ двигаться к Вестерплатте. Они прошли, как нож сквозь масло, и немцы закрепились на маяке.
Первый удар артиллерии обрушился на пост «Пром» и район казарм (КП № 6). Он продолжался десять минут. Пушки и гаубицы стреляли без остановки, а