бы. Сам Фюрер приказал отправиться на передовую. — спокойно ответила вампирша.
Она положила перед подполковником письмо, подписанное Гитлером. Он бегло просмотрел письмо и кивнул.
— Хорошо, отправляйся в сто пятнадцатый кабинет, там тебе выдадут форму и оружие. Через полчаса вылетаем. — нахмурившись, он посмотрел на часы.
— Хорошо. — ответила вампирша и поднялась из кресла.
Она вышла из кабинета подполковника и направилась на лестницу из дерева, а затем поднялась на третий этаж. Двери в оружейную комнату находились напротив лестницы. Она толкнула двери и без слов протянула приказ подполковника, который забрала в последний момент. Молодой человек задумчиво посмотрел на посетительницу и скрылся в другой комнате. Через пару минут он вынес форму и кивнул на ширму, за которой можно было переодеться. Эверилд так же без слов забрала форму и скрылась в примерочной, где оделась за тридцать секунд. Теперь она стояла в черной форме с немецкой свастикой, на голове был шлем с черепом, а на ногах кирзовые сапоги. Парень выдал ей новое вооружение и отправил прочь.
Через полчаса протрубили общий сбор и представили Эверилд как главную. Солдаты с недоумением смотрели на женщину и недовольно морщились. Все двести человек покинули часть, вышли на аэродром, и быстро загрузились в военный самолет.
Эверилд сидела у окна и смотрела на мимо пролетающие облака. Эсэсовцы были хмурые и сосредоточенные, а к Эверилд подсел молодой солдат.
— Девушка, Вы не ошиблись случайно транспортом? — вежливо осведомился он.
Вампирша бросила на него ледяной взгляд.
— Нет, товарищ лейтенант. — ответила она морозным голосом. Разговаривать желания не было.
— Интересно, за какие заслуги вас включили в элитную армию? — задумчиво спросил он.
— За такие же заслуги, что и Вас.
Эверилд внимательнее присмотрелась к юноше. Он был арийской расы. Голубые глаза, рыжие волосы, одет в форму эсэс. Он очень эффектно в ней выглядел, ведь ткань подчеркивала рельефы его тела.
— Дама, не в духе. Тогда, может вина? — спросил он.
Эверилд помедлила с ответом. Чего она сейчас хотела, так это крови.
— Можно. И к нему еще орехи с сыром. — дополнила она заказ.
Он нажал кнопку и к ним подошел стюард в полевой форме. Затем он удалился и принес заказ. Эверилд осторожно взяла бокал и отпила глоток. Вино было неплохое, пятилетней выдержки.
— И все же, чем Вы не угодили начальству? — вернулся он к вопросу.
Мужчина пил обжигающее кофе.
— Ничем. Просто отправилась на фронт. Такое Вам в голову не приходило? Кстати, как Ваше имя?
— Альфред. — представился молодой человек. — Очень странно. Обычно женщины предпочитают отсиживаться в Германии. — он озадаченно посмотрел на спутницу. — Я понял, Вы любовница Гитлера или находитесь в его близком окружении. Иначе, Вас бы не допустили на фронт. — мысль озарила молодого эсэсовца.
— Ага, и звание майора я получила тоже за красивые глазки. — ядовито заметила она.
— Наверное, нет. — смутился парнишка и продолжил. — И все равно, это не правильно. Война — это мужское дело, и женщинам здесь точно не место. А Вас еще и командовать поставили. Точно за красивые глазки получила звание. — решил он окончательно.
— Ты Гитлера за дурака принимаешь? Ты всерьез думаешь, что в свои телохранители он пустит женщину за красивые глазки и упругие груди?
— М-м, нет. Я не это имел виду. — заволновался юноша, затравленно осматриваясь.
— Просто, я одна стою целой армии. — жарким шепотом поведала она и откинулась в кресле, мечтательно смотря в иллюминатор.
Королева вампиров уже представляла, как будет наслаждаться криками пленных, и плевать, что она какое-то время жила в Российской Империи. Она человек без Родины. Византия сгинула много сотен лет назад.
Она отпила еще вина, разломала сыр и забросила себе в рот. Прожевала, не ощущая вкуса.
— Вы опасны. — подмигнул он и прильнул к ее губам.
Эверилд опешила от наглости юноши.
— Вы ничего не перепутали? — чопорным голосом поинтересовалась вампирша.
— Простите, не удержался. Вы с такой кровожадностью жевали сыр. Значит, Вы любите пытать людей?
— А Вы нет? — приподняла Эверилд бровь.
— Нет. Меня от этого выворачивает. — откровенно сообщил он.
Вампирша удивилась.
— Как Вы тогда оказались среди элиты?
— Мне сказали, что я привыкну. Я задолжал большую сумму денег, и меня поставили перед выбором: в тюрьму или на фронт. Я выбрал фронт. Там хоть можно заработать денег. — пояснил он в ответ на недоумевающий взгляд собеседницы.
— Значит, Вы не фанат Гитлера? — переспросила она.
Юноша сделал большие глаза и наклонился к самому уху вампирши.
— Что Вы? Как я могу?
— А я вот не его фанатка. — жутко улыбнулась вампирша.
Молодой человек оглянулся на своих коллег. Эверилд забавляла паника в глазах молодого эсэсовца.
— Я подремлю. Что-то мне говорит, что бой будет тяжелым. — закончила разговор Эверилд.
Ее что-то напрягало в нем. Она залпом допила вино, закинула в рот горсть орехов и откинулась на спинку, прикрыв глаза. Жажда накатывала тугими волнами, грозясь поранить ее разум под кровавой пеленой. Она сегодня мало ела, и сейчас жажда душила ее своими канатами, и журчание крови по венам соседа сводило ее с ума. Она уже перестала дышать, мечтая, чтобы они поскорее долетели, ведь тогда она сможет насладиться деликатесом.
Она посмотрела на мужчину из-под прикрытых ресниц. Что-то было не так. Она старалась это осознать, но тщетно. И когда самолет начал снижаться, она поняла, что он ее не боялся.
— Готовность номер один. — раздалась команда в динамиках.
Все солдаты эсэс поднялись со своих мест, взяли парашюты и надели на себя.
— На счет три открываю люк. — скомандовал пилот. — Раз. Два. Три.
Люк открылся, и первые эсэсовцы прыгнули в пропасть. Эверилд покинула самолет последняя. Они мягко приземлились. Куда не глянь, всюду простиралась армия Рейха. Они как раз вовремя.
Глава 4. Данциг
Эверилд посмотрела на золотые наручные часы, время было 4:15, до наступления еще четверть часа. Вампиресса достала из нагрудного кармана пачку с сигарами, извлекла из упаковки одну, взяла в зубы, и немного помедлив, достала коробок со спичками и подожгла ее. Эверилд глубоко вдохнула едкий дым и тонкой струйкой выпустила его в воздух, представляя, как будет гореть Польша, ломаясь под их напором. Она улыбнулась холодной улыбкой убийцы. Каждое движение ее тела показывало, насколько опасный перед ними человек. Взгляд, привыкший видеть смерть. Она уже не могла вспомнить и дня, проведенного без убийств. Она уже даже не помнила того самого человека, чью кровь она испила впервые в жизни. Хотя нет, воспоминания промелькнули перед ее глазами.
Совсем юная, она стояла в грязной подворотне, а недалеко находилась помойка с отбросами, из которой невыносимо воняло.