Граймс сменил тему и заговорил о связи и коммуникаций. Много поколений назад здесь были радиостанции. Но им так никто и не воспользовался.
- В конце концов, если я умру, и мой народ выберет новую королеву, резонно заметила Майя, - вряд ли это будет интересно кому-нибудь еще. Чтобы какое-то известие разнеслось по планете за считанные секунды... в этом нет необходимости.
Неудивительно, почему приемники и передатчики вскоре вышли из употребления.
Существовало некое подобие почтовой службы - мужчины и женщины, неутомимые, специально натренированные для того, чтобы совершать длительные пешие переходы. Однако они доставляли лишь письма и небольшие грузы. Крупные переправляли на тихоходных баржах вверх и вниз по реке. Вопреки всем законам геометрии, это занимало меньше времени, чем перевозка по суше, где была проложена почти прямая дорога.
Между материками с большей или меньшей регулярностью - с уклоном в сторону меньшего - курсировали шхуны. Граймс обнаружил, что местные моряки образовали нечто вроде обособленной касты - мужчины и женщины, которые по каким-то причинам не смогли найти себе применение на берегу, или напротив, способные адаптироваться к любым условиям и противопоставлявшие себя обществу. Мореплавание было профессией людей, полностью лишенных славы и положения в обществе. Граймс был глубоко потрясен. Он считал себя прямым потомком моряков и первооткрывателей Земли и верил, что корабли - будь то морские, воздушные или космические - это самое прекрасное, что создала человеческая цивилизация.
Местные воздухоплаватели, по сравнению с моряками, казались более сознательными, хотя на их службу можно было полагаться еще в меньшей степени, чем на моряков. Майя пояснила, что некоторые из воздухоплавателей хотели оборудовать свои громоздкие и неповоротливые суда двигателями, но Морроу (похоже, он был настоящим человеком, этот Морроу, - подумал Граймс) незадолго до кончины призывал колонистов не злоупотреблять техникой.
- Я оставляю вас в добром мире. Земля, воздух, море здесь чисты, говорил он. - Ваша расточительность обернется против этой земли, истощив ее. Машина загрязнит все вокруг: небо, море и землю, по которой вы ходите. Берегитесь машины. Она притворяется добрым слугой - но плата будет слишком высока.
- Благодаря машине вы - вернее, ваши предки, оказались здесь, - заметил Граймс.
- Благодаря поломке машины, - с улыбкой поправила Майя. - Если бы машина работала исправно, нас бы здесь не было. Нам повезло, что эта поломка произошла.
- Гхм.
Это был добрый мир. Возможно, он может стать лучше - но о какой планете нельзя сказать того же самого? И станет ли он лучше, если в него вернутся машины? Вместе с машинами придется вернуть их слуг - особую касту людей, которые продали души ложным богам пара, стали и нефти, которые действуют все более настойчиво, чтобы низвести человечество до положения рабов, а бездушные автоматы превратить в полновластных хозяев.
Даже и так... какую цитату он привел в недавней беседе с Мэгги? "Транспорт - это цивилизация".
Более совершенный транспорт - ив первую очередь, обеспечение коммуникаций - только пойдет на пользу Морроувии. Он не сомневался в этом.
- Думаю, у вас все-таки бывают разного рода стихийные бедствия... ураганы, пожары, наводнения... Если у вас снова появится радио и, скажем, мощные летательные аппараты, уцелевшие смогут немедленно обратиться за помощью, и она не заставит себя ждать.
- Но зачем? - спросила Майя. - Зачем и почему они должны звать на помощь и почему мы должны отвечать им? Или же зачем нам звать на помощь и почему они должны ответить? Мы... как это выразиться... Мы идем своим путем, каждое племя, не мешая и не помогая друг другу. Мы... справляемся. Если случится беда, это будет наша беда. И мы не хотим, чтобы кто-нибудь в это вмешивался.
- Страсть к изоляции, - заметила Мэгги, - приводит к неожиданным последствиям.
- Изолированность - это наш путь, - ответила Майя. - Хороший путь.
Граймс изумленно взирал на них. Эта парочка только что мирно беседовала - и вот между ними уже полетели искры. Они смотрели друг другу в глаза-две очаровательных женщины, одна полностью обнаженная, другая - чуть прикрытая униформой. Похожие, как сестры... и столь же враждебно настроенные друг к другу. Обе были готовы выпустить когти.
И тут из рубки выглянул юный Биллард.
- Сэр, на радаре земля! Что-то вроде косы, в четыреста километров!
Мысленно поблагодарив юношу, Граймс поднялся и прошел кабину пилота. Он посмотрел на экран радара, затем сверился с картой, оригинал которой украшал стену во дворце Майи. Да, похоже на залив Порт Филип. А вот устье могучей Ярры, текущей с севера. Северная* Австралия, наконец-то! И он повторил так, как это сказали бы уроженцы земной Австралии: "Нострилия! Наконец-то!"
______________ * На Земле залив Порт Филип, город Мельбурн и река Ярра находятся на юге Австралии. (Прим. ред.)
При этих словах в голове у капитана тихо, но настойчиво звякнул колокольчик... но сейчас были вещи поважнее.
- Очаровательный берег, мистер Питчер, - произнес он вслух и добавил, обращаясь к Билларду, - Переходите на ручное управление, курс прежний.
Майя выглянула у него из-за плеча и с радостным удивлением уставилась на экран радара.
"Не хотелось бы мне, чтобы между нами возникли трения, - подумал Граймс. - Тем более на глазах у Питчера и Билларда... и прежде всего Мэгги".
Глава 14
Лето в северном полушарии было в самом разгаре. Когда катер проходил над Мельбурном, следуя всем извивам Ярры к подножию плато Данденонгз, было еще шесть часов утра. Город, как и все местные города, был небольшим - по решению Граймса, примерно четыре тысячи жителей. На подлете капитан достал мощный бинокль. Городок выглядел чистеньким, дома - судя по всему, деревянные, крыты то ли тростником, то ли соломой. А за городом, на плоскомпустыре, будто специально расчищенном под посадочную площадку, возвышался сверкающий металлический шпиль, в котором было невозможно не узнать звездолет - совершенно конкретный звездолет.
Неожиданно бортовой передатчик ожил.
- "Шнауцер" вызывает неизвестный летательный аппарат. "Шнауцер" вызывает неизвестный летательный аппарат. Как слышно?
- Слышу вас, - лаконично ответил Граймс.
- Пожалуйста, назовите себя.
- "Шнауцер", с вами говорит катер Номер Один, "Искатель", Федеральная Исследовательская и Контрольная Служба. Прием.
Последовала короткая пауза.
- Первый Номер, вы можете совершить посадку рядом со мной.
Брови Граймса поползли вверх. Он в недоумении взирал на Питчера и Билларда, а они на него. Штурман заговорил первым.
- По-моему, это верх скромности, сэр. Дать нам разрешение на посадку...
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});