будет места для самих Мацуд. Мисаки и Сецуко, конечно, должны будут подавать чай и еду, и они не могли сдаваться, но семье придется спать в другом месте.
— Вы хотели что-то добавить, Манга… то есть, Короя? — спросил младший джасели.
Короя. Мисаки удивлённо моргнула, поняв, что вопрос был направлен к ней. Это было уважительное обращение к женщине-воительнице. Неуместный вопрос говорил о невинности джасели, в Ямме муж и жена были равными, все важные дела решали вместе. Это был его первый раз в Кайгене, раз соотношение полов его путало.
А еще он чуть не назвал Мисаки Манга Короя — титул женщины правящего клана. В другой стране благородная семья, как Мацуды, имела бы статус манга коро, но в Кайгене официальным манга коро был только дом Императора. Кайген был не как Ямма, где многие сильные семьи могли показывать силу и бороться за трон, если хотели. Император Кайгена не хотел, чтобы другой род захватил власть над Империей, даже над кусочком.
— О, не переживайте, — ответила вежлив Мисаки. — Я тут, чтобы поддержать мужа.
Это было преуменьшением, но Мисаки улыбалась. Она научилась в дни, когда шпионила, что необычный джасели был как плохо охраняемое сокровище. Джасели были ценнее денег, ведь у них была информация.
— Сецуко, мне нужна твоя помощь, — сказала Мисаки, когда военные и их переводчики устроились в доме Мацуда.
— Конечно.
— Мне нужно, чтобы ты сыграла хозяйку на время вместо меня.
— Куда ты?
— На небольшое приключение, — Мисаки хрустнула шеей. — Посмотрю, так ли я умна, как была.
— Я увижу свою племянницу? — так Сецуко стала звать Сираденью, когда Мисаки объяснила, откуда появился маленький меч, и что он назывался «Дочь Тени».
— Нет, — Мисаки рассмеялась. — Но я возьму твоего племянника, — она вытащила Изумо из выдвижного ящика — они оставят эту комнату гостям — и укутала его, привязав к себе.
— В приключение? — Сецуко выглядела заинтересованно.
— Он милее меня, — сказала Мисаки, — и так я не выгляжу опасно. Разве не так, малыш? — она коснулась носа Изумо.
— Что…
— Я расскажу, когда вернусь… если будет, что рассказывать. Надеюсь, будет много.
* * *
Мисаки ждала в тенях за домом Хиори, вне видимости с тропы, ведущей по деревне. Ученики почти всегда получали задания от мастеров. Юный джасели выйдет со временем, один, и у нее будет шанс.
Когда она услышала шорох его шагов и стук его зубов в идеальном весеннем воздухе, она вышла из-за дома и «случайно» врезалась в него.
— О, — удивленно сказал мальчик. Он попытался говорить на кайгенгуа. — Я… правда, что… я проделывал путь… шел в сторону места, чтобы поговорить с кое-чьим…
— I nyuman, Jaliden, — сказала Мисаки, стараясь не смеяться. — N’ye Yammaninke muku.
— О, — плечи джасели расслабились. — Я забыл, что вы знаете мой язык. Я говорил — пытался сказать — что шел доставить послание вашему мужу, — он вытащил из-под одежды кусочек кайири.
— Мой муж сейчас занят, — сказала Мисаки, — но я могу отнести это за тебя.
— О… — юноша помедлил, а потом отдал ей письмо. — Хорошо. Спасибо.
— Это не проблема. И прости, я не узнала твое имя, джасели.
— О… простите, Короя. Я — Мориба Гессеке.
Гессеке. Мальчик был из престижной семьи. Наверное, так он стал учеником такого умелого джасели, несмотря на нехватку остроумия и очарования. Если он запинался так и дома в Ямме, его клан мог намеренно послать его учиться в другой стране, чтобы избежать позора. Мисаки решила, что ему было под двадцать, подходящий возраст для серьезной учебы.
— Я рада, что ты тут, — сказала Мисаки. — Я хотела задать твоему мастеру пару вопросов, но раз ты — Гессеке, и ты кажешься компетентным, ты можешь мне помочь.
— Я могу попробовать, Короя, — сказал польщенный юноша. — Что такое?
— Просто у меня есть информация от солдат Кайгена, с которыми я говорила, которая не сходится. Я думала, мог ли ты прояснить ситуацию, зная куда больше меня.
— О, эм… — Гессеке насторожился. — Я не знаю, могу ли это сделать.
— Правда? — Мисаки нарочито расстроилась. — Я просто думала, что, как ученик главного джасели ямманок тут, ты можешь знать, что именно случилось с этой деревней.
— Да, Короя, но я не уверен, могу ли говорить вам. Не без разрешения старших.
— Тебе нужно разрешение старших, чтобы помочь горюющей женщине унять сомнения?
— Дело не в том, что я не хочу, чтобы вы знали. Просто я не уверен, что ваша Империя хотела бы, чтобы я… Я не могу так рисковать.
— Не можешь рисковать? — сказала Мисаки с нарочной дрожью потрясенного страха.
— Что, простите?
— У меня есть семья, джасели, — голос Мисаки дрожал, звуча уязвимо. Не вне контроля. Просто уязвимо. — Малыш. Думаешь, я хочу, чтобы их всех убили?
— Я… я не на это пытался намекнуть…
— Если переживаешь, что расстроишь Империю, не бойся меня. Я хочу только уберечь семью. И тут, в Кайгене, безопасность означает знания плана Империи. Ты не понимаешь, что я могу сделать это, только если знаю всю историю.
— Не знаю, Короя…
— Если не хочешь, чтобы я повторяла то, что ты мне скажешь, я не буду. Мне просто нужно знать.
— Но…
— Ты из великого рода творцов слова, Мориба Гессеке, — сказала Мисаки, решив попробовать тактику джасели, — певцов и советников королей и королев, — джасели Рассвета всегда говорили, что мужчина был податливее, когда его голову наполняли похвалой. — Поколениями члены твоей семьи помогали элите Яммы, остужая их гнев, разжигая их силу, направляя их в бедах. Ты из всех людей понимаешь, как важно для лидера иметь хорошего советника.
— Да, — согласился Гессеке, хотя был растерян.
— Ты понимаешь опасность сильного коро без верного советника, сдерживающего его.
— Конечно.
— В этой деревне нет джасели, — Мисаки стала давить, пока юноша не растерялся. — У нас из джасели были только Хибики, а их семью стерли в атаке. У моего мужа нет советников, только я. Ты точно ощутил ньяму моего мужа. Его темперамент нельзя недооценивать.
— Коро Мацуда, вы мне угрожаете?
— Нет, — Мисаки стала звучать, словно была обижена. — Никогда, джасели! Я… намекаю. Если мой муж не совладает с гневом, если он вспылит, вся моя семья буде в опасности. Прошу, помоги мне спасти семью.
Юноша разрывался.
— Мой муж — великий мужчина, но он скован традициями. Он не может вести переговоры между культурой и идеями Кайгена, Яммы и Ранги, как могу я. Теперь я могу направить его работать согласно планов твоих старших, но для этого мне нужно знать, что у них за планы. Мне нужно понимать, что происходит.
Гессеке все еще не был уверен.
— Не