в каждом жесте.
— Вот оно что… — нарушил наконец тишину директор. — Да, ради такого интереса господин советник не поскупится на угрозы. Вы полны сюрпризов, леди…Сайттен?
Элге заметно скривилась.
— А ваша сестра, почему вы не говорите о леди Виррис?
— Потому что Виррис…
И Элге озвучила и последнюю тайну Адорейнов, вглядываясь в лицо Бьорда: как воспримет? Тот потянулся к ещё теплой ватрушке, самой верхней в корзиночке с такой же румяной выпечкой, осмотрел её рассеянно и положил на свою тарелочку.
— Не представляю, как она отнесётся к этой новости, — сокрушённо покачал головой он. — Происхождение играет для вашей сестры значительную роль.
«Да уж — невесело хмыкнула девушка. — Будь у вас титул, или хотя бы приставка «лорд» — возможно, Вир поумерила бы свое презрение».
— Виррис пока не знает.
— И вы готовы просто отказаться от более высокого положения в обществе, титула, который ваш по праву рождения, возможности жить и править на своих землях..?
— Кто же мне даст самой жить и править? — усмехнулась девушка. — Я не хочу этой власти, Бьорд. И не умею. Будь у меня…другой муж, такой, кто оправдал бы моё доверие, сильный, понимающий в управлении — я бы не отказывалась. А у меня — Мад, пляшущий под папину дудку. А быть безвольным приложением к регалиям власти и сундукам с золотом, или что там осталось… Нет, не хочу.
Во вновь наступившей тишине Бьорд изучающим взглядом скользил по её лицу: упрямой складке между бровей, решительно сжатым губам. Элге не Виррис. Кареглазая красавица ни за что не отказалась бы от такой перспективы, и муж подобный Мадвику ей не помешал бы. Взяла бы бразды правления в свои пальчики. И ведь справилась бы. Как удивительно сплетаются нити судьбы.
— Элге, я найду способ вам помочь.
Она посмотрела в серьёзные аквамариновые глаза с недоумением:
— Благодарю вас, Бьорд, но чем вы поможете? Я…благодарна уже просто за то, что смогла поделиться всем этим с вами.
Он прервал её:
— Если вы твёрдо намерены уйти от мужа — никто не имеет права удерживать вас силой. Тем более человек, которого вообще не касаются ваши личные отношения. Я…понимаю ваши чувства и разделяю вашу позицию: не терплю лжи и предательства. И, как и вы, предпочёл бы, чтобы в браке ценили меня самого, а не мой род и доступ к богатствам, которые можно через меня получить. Это раз. Шантаж — это низость. Абсолютно бесчестный и недопустимый для благородного человека метод. Это два. Когда вам нужно вернуться домой?
Элге сверилась со временем.
— Минут через тридцать должно закончиться несостоявшееся занятие с госпожой целительницей…
— Вот и хорошо. Есть время неспеша допить кофе. У любой ситуации, Элге, даже такой, как ваша, есть решение, и мы его найдём. У меня…уже есть кое-какие мысли, но я должен как следует всё обдумать, прежде чем озвучивать их. Времени до бала немного, но его должно хватить. А пока я договорюсь с Каннелией о новом уроке и оповещу вас письмом. Вы сможете приехать в Школу ещё раз? Если такой вариант окажется неприемлемым для вашего…следящего окружения — ничего, тогда под благовидным предлогом я сам навещу ваш дом.
Элге слушала с бешено бьющимся сердцем. Неужели…шанс есть? Но как быть с сестрой? И мало просто расторгнуть брак. Это не остановит свёкра: заставит повторно заключить союз и под замок посадит, пока не переедет в Сайттенский замок. Если переедет, конечно. Да и из воздушного замка не выпустит. Надо исчезнуть. Убежать, уехать туда, где Тивис не найдёт, куда не сможет дотянуться. У неё остались деньги, на первое время хватит. Жаль, нет счёта в королевском банке — такого, который лорд Форриль не мог бы отследить.
— Не уверена, что получится обсудить это решение в доме моего мужа, Бьорд. Мне недвусмысленно дали понять, что… я лучше попробую приехать в Школу ещё раз.
— В Школе, безусловно, поговорить будет проще. Но если вам откажут в выезде… Насчет прослушки, перехвата писем, организации беседы без посторонних ушей — не беспокойтесь. Я сумею сделать так, чтобы никакой лишней информации к лорду Тивису не попало.
— П-почему вы делаете это, Бьорд?
Он пожал плечами:
— Потому что вы только что сказали, что живёте в личном аду. А это неправильно. И ещё я должен подумать, как обезопасить леди Адорейн. Угрожать ей — верх подлости. Вам обеим.
Они ещё посидели, допивая не остывающий в кофейнике кофе.
Девушка чувствовала себя ступившей на тонкий весенний лед. Одно неверное движение — и уйдет под воду. Страшно, что доверилась не тому человеку. Да, он с самого первого дня проявлял к ней отзывчивость и доброжелательность. Курировал, опекал, не оставлял без внимания её проблемы с магией. Помог с Виррис, стойко выносил её холодность и неприязнь, надеялся растопить лёд и склонить чашу весов на свою сторону. Не отказывался от шанса завоевать своенравную сестричку, при этом не проявлял назойливости, не унижался. Но: общие финансовые дела со свёкром, партнёрские обязательства, щедрые пожертвования Форрилей Школе. Как совместить несовместимое? И чему можно верить, несмотря на доверительный свет истины, источаемый артефактом?
«Наверное, я всё-таки круглая дура», — с ужасом думала Элге, возвращаясь в неприветливый дом Форрилей, который она больше не могла называть своим. «Доверилась лишь потому, что он проявил участие». Разум ругался на чём свет стоит. Сердце просило передышки и веры. Кристалл ведь не врал?
Виррис взывала к рассудку, просила взвесить все за и против, учесть общественное мнение и собственную репутацию. Посторонний человек, господин директор поддержал сразу. Удивительно.
И всё же эта встреча подарила надежду.
Глава 44
Виррис возвращалась домой после плодотворного, но утомительного общения с новой заказчицей. Требования та выдвигала непростые, но реализуемые, а полученный аванс приятной тяжестью грел ладони. Девушка шагала по родному, знакомому до последней улочки Леавору, мечтая о тихом