не капитулировал вместе с итальянской армией в Тунисе.
Хотя историки об этом не говорят, события в Сталинграде и в Северной Африке были с высокой степенью вероятности связаны. Военно-политическое руководство СССР, США и Великобритании скоординировали свои действия осенью 1942 года: англичане нанесли поражение Роммелю под Эль-Аламейном в первых числах ноября; англо-американские войска высадились в Алжире и Марокко 8 ноября; Германия оккупировала Южную Францию 10 ноября; советское контрнаступление под Сталинградом началось 19 ноября. Всего за один месяц – ноябрь 1942 года – Фашистский мир, каким его знала Европа – самоуверенным и непобедимым, рухнул как карточный домик. Три следующих месяца Гитлер еще лихорадочно пытался спасти положение: разжать кольцо окружения под Сталинградом и остановить англо-американские войска в Северной Африке. Второго февраля 1943 года окруженная в Сталинграде 6-я армия капитулировала. Германии срочно требовалось что-то предпринять, на нее смотрела вся Европа – настороженно, испуганно, подозрительно, – готовая в любую минуту удрать с нацистского корабля. Пропагандистский фронт Геббельса трещал по швам, его бесконечному фашистскому пафосу больше никто не верил. Однако именно на плечах Геббельса, на его газетах, радио, кино, на его пафосе, черт побери, держался европейский фашизм, без которого Германия одна выстоять в мировой войне была не в состоянии. Восемнадцатого февраля 1943 года министр просвещения Третьего рейха Йозеф Геббельс в Берлинском дворце спорта перешел в решительное наступление. Объявление Тотальной войны стало главным сражением всей его жизни. Тотальную войну нацисты проиграли так же, как до этого они проиграли войну молниеносную, только в этот раз страдать немецкому народу пришлось наравне со всеми остальными, потому как в 1943 году Гитлер привел войну к ним в дом. Такого кромешного ужаса, какой воцарился в Германии, не узнала за годы войны ни одна страна Европы.
Глава 19
Воздушная война. 1942–1944 гг
Разные европейские народы страдали во время Второй мировой войны по-разному. Датчане, оккупированные нацистами одними из первых, до освобождения в мае 1945 года прожили относительно спокойно. Две тысячи датских граждан сгинули на Восточном фронте, они были нацистами и служили в Добровольческом корпусе СС «Данмарк». Около тысячи датчан погибли в мировом океане, будучи матросами на кораблях, служивших союзникам. Большая часть датского торгового флота оказалась в море, когда страну захватили нацисты, и корабли эти перешли на службу в британский флот. Еще около 4 тысяч человек погибли за годы войны в самой Дании от рук немецких оккупантов: коммунисты, евреи, члены движения сопротивления. Военная судьба соседней Норвегии оказалась более тяжелой. Страну часто бомбили, ее граждан жестко преследовали, на ее территории шли кровопролитные бои. То, что творилось во время войны в таких странах, как Польша и Югославия, не поддается описанию: ранее невиданный в истории геноцид, концентрационные лагеря, массовые расстрелы и расправы, яростные бои. Варшава, которую сравняли с землей, и множество других разрушенных городов. Судьба оккупированной части Советского Союза, вероятно, была самой трудной, поскольку военные действия здесь шли самые ожесточенные, а люди, здесь проживавшие, согласно нацистскому плану «Ост», подлежали уничтожению или выселению – все, за очень небольшим исключением.
Судьба германского народа в начале Второй мировой войны складывалась как нельзя лучше. Хотя и шла война, каких-либо материальных лишений немцы, в отличие от остальной Европы, не испытывали, наоборот, благосостояние их улучшилось. Гитлер позаботился о том, чтобы плоды германской победы были разделены справедливо и достались не только таким людям, как Геринг, который после оккупации Франции немедленно занялся хищением картин и других предметов искусства. Нет, немецкие солдаты, за исключением Геринга и ему подобных, не мародерствовали в Западной Европе, это в армии было строго запрещено. Имелись куда более тонкие инструменты повысить достаток немецкого народа. Германские оккупационные власти во Франции установили новый обменный курс между франком и маркой, который был для немцев намного более выгодным, чем до войны. Теперь даже простые солдаты вермахта могли покупать самое лучшее французское шампанское, не обращая внимания на его цену, настолько оно было для них дешевым. Немцы, казалось, скупили всю Францию за свои, бесценные теперь, рейхсмарки. Сотни тысяч солдат и офицеров отправляли домой в Германию огромные посылки, набитые награбленными по сути французскими товарами и продовольствием. Нацисты обчистили все оккупированные страны Европы, а те европейские страны, с которыми они были в союзнических отношениях, цинично использовали в собственных экономических интересах. К концу 1940 года Германия достигла пика благосостояния.
О настроениях немецкого народа на тот период говорить не приходится. Та часть страны, которая стояла на нацистских позициях, пребывала в состоянии экстаза. Все, что Гитлер им обещал, он выполнил и даже больше, намного больше. Те, кто голосовали против Гитлера, а таких даже на последних выборах 1932 года было больше половины населения Германии, опасливо с нацистской частью общества соглашались. Одни боялись, другие стали думать, что, может, фюрер все же был прав, ведь посмотрите – он действительно сделал Германию Великой. Все это моральное удовлетворение от нового германского величия и материальное наслаждение от улучшенного снабжения закончилось в начале 1942 года после поражения под Москвой, когда стало ясно, что война оказалась затяжной и пошла на истощение. В 1942 году война всерьез пришла в саму Германию – с воздуха, а начиная с 1943 года жизнь немецкого народа превратилась в настоящий ад, причем каждый месяц, вплоть до конца апреля 1945 года, страна погружалась в преисподнюю все глубже и глубже.
Начать стратегические бомбардировки Германии Уинстон Черчилль задумал, как только занял пост премьер-министра Великобритании в мае 1940 года. На то было много причин. Во-первых, у Англии, в отличие от Германии, имелась стратегическая авиация. Во-вторых, по мнению Черчилля, воздушная война была для Великобритании намного выгоднее сухопутной. Дело заключалось в том, что после Первой мировой английское военное ведомство изменило свои приоритеты. Оно отдало основные ресурсы военно-морскому флоту и военно-воздушным силам. Во флот и в авиацию вкладывались огромные средства, туда брали лучших. Сухопутные войска стали в Англии чем-то второстепенным, недоразвитым, не очень нужным. Черчилль, в начале 20-х годов занимавший должность министра по делам колоний, пришел к выводу, что одна эскадрилья самолетов может навести в мятежном Ираке куда больше порядка, чем две или даже три пехотные дивизии. При этом стоимость использования эскадрильи составляла лишь малую толику того, что требовалось для задействования даже одной пехотной дивизии, не говоря уже о британских человеческих потерях, которые в случае применения авиации оказывались ничтожными.
Иными словами, к 1940 году две страны, Британия и Германия, шли в своем военном развитии разными курсами. Островная Британия поставила на