Читать интересную книгу Офицеры и джентльмены - Ивлин Во

– В доме нет ничего выпить, – сказала Кирсти. – Может быть, пойдем куда-нибудь?

– А кофе?

– Это-то у меня найдется.

– Тогда посидим дома.

– Есть тоже почти нечего. Осталось лишь немного трески.

– Никакой трески. Спасибо.

– Послушай, Вирджиния, ты чем-то сильно расстроена.

– Полная апатия. Что случилось со всеми? Лондон всегда был полон закадычных друзей. Теперь же мне просто кажется, что я никого не знаю. Ты представляешь, после того как убили моего брата, у меня не осталось в живых ни одного родственника.

– Дорогая, мне очень жаль. Я не знала. Я даже не знала, что у тебя был брат.

– Его звали Тим. Он на пять лет моложе меня. Мы никогда с ним не ладили. Его убили три года назад. У тебя так много детей, Кирсти, есть родители, кузены. Ты даже не можешь представить, как горько быть совсем одинокой. У меня в Швейцарии мачеха. Она никогда не жаловала меня, да я, так или иначе, и не могу добраться до нее. Я просто в ужасе, Кирсти.

– Ну, рассказывай же!

Вирджиния никогда не принадлежала к числу тех, кого надо долго уговаривать поделиться своими секретами.

– Деньги, – призналась она. – Я прежде не знала, что это такое – совсем не иметь денег. Право же, это очень странное ощущение. Тим завещал все, что имел, какой-то девице. Папа как-то ухитрился не оставить мне ни пенни. Он считал, что я хорошо обеспечена.

– Но ведь мистер Трой непременно должен выложить денежки в конце концов. Американцы очень щепетильны насчет алиментов.

– И я так думала. Так мне сказали мой управляющий банком и адвокат. Вначале они считали, что дело заключается просто в некоторых трудностях обмена валюты. Они написали ему целую кучу писем, сначала вежливых, затем твердых, потом угрожающих. Наконец, около шести месяцев назад, они наняли юриста в Нью-Йорке для подачи искового заявления. Хорошеньким делом это обернулось! Мистер Трой развелся со мной.

– Но он же не мог сделать этого!

– Сделал! Все подписано и подтверждено печатями. По-видимому, у него был человек, следивший за мной и собиравший письменные показания.

– Как это отвратительно!

– Таков уж мистер Трой. Я должна была догадаться об этом, когда он начал так оскорблять меня. Мы запросили копии показаний на случай, если обнаружится какая-нибудь возможность подать апелляцию. Но это кажется маловероятным. В конце концов, все это время я не слишком строго соблюдала верность мистеру Трою.

– Вряд ли он мог ожидать этого от тебя.

– И вот, не только нет алиментов, но и превышение кредита в банке и огромный счет от адвоката. Я сделала единственно возможный шаг в моем положении – продала свои драгоценности. Эти скоты дали мне половину того, что они стоят, сказав, что сейчас их никто не покупает.

– То же самое сказали Бренде.

– А тут еще сегодня утром приключилась очень неприятная история. Среди вещей, которые я продала, была пара серег, тех, что подарил мне Огастес. Я совершенно забыла о них, а они, оказалось, лежали в старом чемодане. Больше того, решив, что я потеряла их, я сообщила об этом в страховую компанию, и мне уплатили за них. По-видимому, я совершила уголовное преступление. Но люди оказались достаточно порядочными. Они не намерены заявлять в полицию или предпринимать еще что-нибудь, однако я должна возвратить деньги – двести пятьдесят фунтов. Это не так уж много, но у меня и этого нет. Поэтому сегодня, всю вторую половину дня, я ходила повсюду и торговала мехами. Мне говорят, что их тоже никто не покупает, хотя я была уверена, что меха-то сейчас каждый захочет иметь, учитывая наступление зимы и отсутствие угля.

– Я всегда завидовала твоим мехам, – заметила Кирсти.

– Они твои за двести пятьдесят фунтов.

– Какую наибольшую цену тебе предлагали?

– Хочешь верь, хочешь нет – семьдесят пять фунтов.

– В данный момент у меня случайно есть немного денег в банке, – задумчиво проговорила Кирсти. – Я могла бы дать немного больше.

– Мне надо в три раза больше.

– У тебя должны остаться и кое-какие другие вещи.

– Все, чем я владею, находится внизу, в твоем холле.

– Давай пойдем посмотрим, Вирджиния. У тебя всегда было так много вещей. Я уверена, мы сможем подобрать что-нибудь. Например, портсигар, которым ты сейчас пользуешься.

– Он сильно помят.

– Но раньше он был хорош.

– Мистер Трой, Канн, тысяча девятьсот тридцать шестой год.

– Уверена, что мы найдем достаточно, чтобы набрать двести пятьдесят фунтов.

– О Кирсти, ты просто утешение для девушки в беде.

Так обе женщины, начавшие выезжать в свет в один и тот же год и жившие совершенно различной жизнью, одна – такой расточительной, другая – такой умеренной и бережливой, разложили вещи Вирджинии на обшарпанной софе и провели весь вечер, как цыганки-барышницы, рассматривая и оценивая немногие уцелевшие трофеи десятилетия соблазнительной женственности; затем обе пошли спать, успокоенные каждая по-своему и довольные заключенной сделкой.

6

Гай чувствовал себя так, будто ему преподнесли подарок в день рождения, впервые неизвестно за сколько лет. Карточка с его фамилией, выскочившая из электронного комплектатора личного состава, подобно билетику с судьбой из автомата на пляже, подобно настоящей реальной удаче – выигрышу в лотерее или тотализаторе на бегах, вызвала приятное возбуждение, какое он чувствовал разве только в первые дни службы в алебардийском корпусе или в первые минуты на земле неприятеля в Дакаре, возбуждение, похожее на чувство раскрепощения, охватившее его после передачи наследства Эпторпа Чатти Корнеру или в госпитале в Александрии, когда он нарушил свое долгое молчание. Это были памятные события в его армейской жизни. Все они произошли в первые два года войны; после них он потерял надежду на появление новых ярких событий. Теперь его надежды воскресли. Значит, и для него есть еще место где-то за пределами бесплодной рутинной службы в штабе особо опасных операций.

Со службы Гай ушел в шесть часов и, придя в транзитный лагерь, под влиянием импульса сделал то, что в последнее время делал редко: переоделся в синюю парадную форму. Затем он сел в метро, где беженцы уже расставляли свои койки на ночь, и, доехав до станции Грин-парк, пошел пешком под аркаду Ритц в направлении Сент-Джеймс-стрит и далее – в «Беллами». На каждом шагу, подпирая стены, стояли американские солдаты, крепко облапив своих шлюх. В вестибюле клуба его приветствовал американец иного сорта.

– Добрый вечер, Лут.

– Вы будете на приеме у Эверарда Спрюса?

– Не приглашен. Вообще не знаю, кто это. А вас, по-моему, ожидают у Гленобэнов.

– К ним я пойду позже. Сначала у меня обед с Ральфом Бромптоном. Но по дороге мне, пожалуй, надо заглянуть к Эверарду.

Лут возобновил свое прерванное занятие: он писал письмо за столиком, стоявшим напротив комнатки Джоуба. Гай никогда не видел раньше, чтобы этим столиком кто-нибудь пользовался.

В следующем холле Гай нашел Артура Бокс-Бендера.

– Только что ускользнул из палаты немного отдохнуть. На Восточном фронте все складывается очень недурно.

– Недурно?

– Подожди до передачи последних известий в девять часов. Кое-что услышишь. Дядюшка Джо явно обратил их в бегство. Не хотел бы я оказаться одним из его военнопленных.

По естественной ассоциации Гай спросил:

– Есть ли что-нибудь от Тони?

Лицо Бокс-Бендера помрачнело.

– Да, было на прошлой неделе. Он все еще не выбросил из головы эту дурацкую мысль стать монахом. Я уверен, он забудет о ней, как только вернется к нормальной жизни, но сейчас это все равно неприятно. Анджела, по-видимому, не очень-то против этого. Она больше беспокоится об отце.

– Я тоже.

– Она сейчас в Мэтчете. Как ты знаешь, он оставил работу в школе, и это уже хорошо. В таком возрасте ему совсем не следовало приниматься за это занятие. Ты знаешь, у него ведь тромб. Серьезное осложнение может наступить в любое время.

– Знаю. Я виделся с ним в прошлом месяце. Тогда он, как мне показалось, был здоров, но позднее он писал, что чувствует себя неважно.

– Да, ничего не поделаешь, – сказал Бокс-Бендер. – Анджела считает, что ей следует находиться там на всякий случай.

Гай прошел в бар, где обнаружил Йэна Килбэннока, беседующего с пожилым гренадером.

– …Знаете, как внимателен король, когда дело касается любой детали военного снаряжения, – говорил он. – Монарх приказал прислать ему такой кинжал. Он-то и натолкнул короля на размышления о ножевых изделиях.

– Исключительно удачная идея.

– Да, я сам в некотором роде причастен к этому делу. Привет, Гай! Как ты думаешь, кто только что выгнал меня из дому? Вирджиния!

– Как она там?

– Без гроша. Я видел ее мимоходом, но она явно на мели. Я и до этого слышал кое-какие сплетни о ее делах.

– Я угощаю, – прервал его Гай, – по случаю дня моего рождения. Два стакана вина, Парсонс.