нашего Министерства торговли и промышленности, провели около тысячи по всем уездам, городам и губерниям. На одни только рождественские праздники пришлось больше сотни.
Про мелкие сборища и говорить нечего.
— Это шаманы?
Я оторвал взгляд от рядков с различными поделками, украшениями, утварью, мебелью, животиной, чтобы перевести его туда, куда указывала восхищенная Вильгельмина. Глядя на то, что ее заинтересовало, я усмехнулся и наклонился к порозовевшему от холода уху:
— Из северо-восточной части Сибири. Якутская область.
Неподалеку от нас мелодично распевал песни седовласый мужчина в шаманской меховой парке с бахромой по краям, обилием мелких деталей и нагруднике с яркой вышивкой. Шапка в форме венца плотно прилегала к голове и при каждом покачивании издавала звон, благодаря металлическим фигуркам. Хотя забавнее всего на ней смотрелись на стоящие оленьи рога, приделанные умелым мастером.
Шаман ударил в бубен, и я почувствовал, как слегка нагрелся магический браслет. Едва ощутимая волна потусторонней силы пронеслась мимо нас. Судя по выражению лица Вильгельмины, она тоже ее ощутила.
— Красиво поет, — пробормотала тихо, и я пожал плечами. — Что он делает?
— Призывает духов.
На самом деле показушничал, чтобы привлечь народ к лоткам с изделиями из родных краев. Целебные настои, амулеты и прочая дребедень лучше продавались с хорошей рекламной акцией. Ни один сильный шаман не устроил бы такого представления для скучающих зевак.
Для них, как и для Вильгельмины, призрачные звери — настоящее чудо. Толку от них никакого, потому что шаман слабоват, зато выглядело устрашающе. Пока полупрозрачный волк скалил пасть, народ активнее расставался с деньгами.
Вильгельмине об этом знать необязательно, хотя некоторая наивность эрцгерцогини меня порой умиляла. Не то чтобы в Вене не проводили подобных мероприятий, но прижимистые и одновременно стремящиеся к простоте австрийцы не устраивали таких пышных празднеств.
Там все подчинялась строгим законам, требовало тщательной проверки, чтобы сократить риски. Многие торгаши попросту не желали связываться с подобными проблемами, бегать по инстанциям и получать специальные разрешения. Поэтому реакции Вильгельмины на наши ярмарки я совсем не удивился.
— Потрясающе… — пробормотала она восхищенно. — Столько всего, — ее любопытство перекочевало к магу из Самарканда. Стоя рядом с кучей соплеменников, он ежился от пронизывающего ледяного ветра и показывал фокусы с фигурками из песка.
Получалось плохо, потому что тот быстро намокал от летящего снега и тяжелел. Оттого волшебные големы выходили кривые да косые. Да и промерзшие пальцы мага теряли ловкость, оттого песочная масса норовила упасть на землю обледенелым куском. Но продавать восточные сладости, в том числе таящую на языке пахлаву, им это мешало. Как и многочисленные орехи, сухофрукты и даже украшения.
— У южан мало магов. В основном огневики, заклинатели да песчаники, но среди них не так много сильных, — рассеянно проговорил я.
— Почему? — Вильгельмина заинтриговано посмотрела на меня. — Это как-то связано с хаосом?
При упоминании чертовой дряни я незаметно дернул пальцами, однако внешне остался спокоен.
— Нет, среди них почти не рождаются хаосники. Так что, скорее, дело в многочленных войнах в прошлом. На поле боя они свирепые воины, поэтому всегда первыми бросаются в стан врага и чаще гибнут. Патриархальные традиции не восполняют потери. Все больше поколений мальчиков рождается без дара.
— А девочки? — она затаила дыхание, а я склонил голову и улыбнулся.
— Там все те же цыгане. Но ведьмы там тоже есть, хотя я бы не советовал с ними встречаться.
— За последние несколько часов я видела целую кучу нелюдей разной масти, людей из разных национальностей. Даже странно слышать, что у кого-то из них проблемы с магией. Мне казалось, что вся ваша страна ею пропитана.
Усмехнувшись, я кивнул одному из охранников в сторону лавки с кофе. Ароматный напиток уже больше получаса дразнил обоняние вместе со свежей выпечкой. Да и лейб-гвардейцы косились голодными взглядами на лотки с едой.
— В России много чего есть. Каждый народ, проживающий в нашей империи, уникален. У них свои традиции, обычаи, язык и своя, невероятная и непохожая на других магия, — я повернулся к Вильгельмине лицом и посмотрел в широко распахнутые глаза. — Это не значит, что в других странах хуже. Просто здесь для каждого есть дом. Нужно лишь найти его.
— А для меня? — она моргнула и немного задрала подбородок. — Для меня здесь будет дом?
Я наклонился и поймал короткий вздох удивления, сорвавшийся с приоткрытых губ.
— Если вы полюбите эту страну всем сердцем, то обязательно найдете его.
Она хотела что-то сказать, но я уже не расслышал, поскольку взгляд устремился за ее плечо. В сторону темнеющего вдалеке магического черного рынка. Именно оттуда запустили фейерверк и там же сейчас продавали запрещённые оккультные книги, амулеты, артефакты, различные зелья и многое другое. Обычно туда никто из местной власти не совался, потому что они встречались на каждой ярмарке. Чем больше мы с ними боролись, тем больше их появлялось. А от ежегодных рейдов не было никакого толку.
Поэтому их просто не трогали. Официально запретили и на том успокоились. Раз или два в месяц кого-нибудь оштрафовали для острастки на крупные суммы, чтобы неповадно толкать заговоренную беличью лапку под видом кроличьей. В остальном черноторговцев никто не трогал, пока они вели себя прилично.
Но сегодня их рынок привлек мое внимание в тот момент, когда я увидел, как оттуда вышла целая делегация ведьм. С главой Ковена — Евой Гримальди-Полиньяк, супругой Бесстужева-Рюмина. И направлялась степенная матрона прямо в нашу сторону.
— Илья, — я незаметным жестом позвал к себе мага-воздушника из охраны.
— Ваше Императорское Высочество? — парень материализовался чуть ли не из воздуха, а ошарашенная Вильгельмина отступила на шаг.
— Проводи эрцгерцогиню в машину.
— Алекс? — ее забавный акцент усилился от волнения, когда она назвала меня по имени.
— Сядьте в машину, эрцгерцогиня, — с нажимом попросил я, и Вильгельмина вся сжалась. — Вам принесут кофе и булочки.
— А вы?
— А у меня образовались срочные дела.
Дав знак никому не приближаться, я двинулся навстречу ведьмам и незаметно коснулся разогревшегося браслета. Группа из шести женщин во главе с Евой, одетых в черные одежды, приближалась ко мне.
Еще издали я рассмотрел на их груди с правой стороны блеск золотых брошей, выполненных в виде семиконечного символа. Когда ведьмы подошли вплотную, заметил перевернутые кресты на цепочке, которые висели у них на шеях. Именно этот знак проявлялся на языке у всех, кто