туда проверить, но ничего не нашел, и я не инженер.
– Надо расспросить тех типов из Комиссии по связи, или кто они там на самом деле, – объявила Оливия.
– Испарились.
Джемма смотрела на них, раскрыв рот, будто они обсуждали инопланетян, и явно чувствовала себя неуютно.
Все задумчиво молчали, напуганные и возбужденные одновременно. Они были не одни, наконец-то поняли, что происходит, и вера в призраков больше не была табу или признаком слабоумия.
– А что можно сделать, чтобы остановить процесс? – осмелилась наконец Оливия.
Никто не знал, что ответить. Она достала телефон, набрала номер и включила громкую связь.
– Пэт, прости, что беспокою так поздно, мне нужно у тебя кое-что спросить.
Пэт Деммель прочистил горло, будто его только что разбудили, и ответил:
– Без проблем, Оливия. Что такое?
– Мы можем как-то остановить волны?
– Что, прости? – переспросил режиссер радиостанции. – Не понимаю…
– Волны, которые проходят через мой дом… Могу ли я их как-то блокировать?
– Хм… зависит от типа волн. Также от толщины стен, материала и рельефа вокруг дома…
– А волны, которые проходят сейчас через комнаты моих детей, могу я их сейчас заглушить?
– Есть специальные глушители, можно купить их в интернете, но это не с любыми волнами сработает. Лучше пройди по дому с телефоном и радиоприёмником одновременно и найти место, где будет хуже всего ловить. Если хочешь защитить детей, поставь их кровать там, где будет самый слабый приём. Удачи.
– А нельзя изолировать себя полностью?
– Честно говоря, в наше время в цифровом мире мне это представляется маловероятным. Ну разве только уйти в леса Монтаны. Да и то я слышал, что правительство собирается покрыть сетью сто процентов территории страны в ближайшие годы. Если хочешь жить без цифрового загрязнения, тебе нужно желать, чтобы было побольше вспышек на солнце, как сейчас.
Оливия наклонилась к телефону.
– Что это такое?
– То, что портит связь. Сейчас период обострения, и с июня было несколько достаточно значительных вспышек.
Итан нахмурился и дал понять, что не видит связи. Оливия перевела:
– Но у меня не было проблем с мобильником, что это значит?
– Значит, вам повезло. Солнечные вспышки – это феноменальные взрывы на поверхности солнца, за которыми следуют выбросы плазмы. Речь идет о корональном выбросе массы, которые влекут за собой изменения солнечного ветра, так что…
– Прости, Пэт, я совсем не разбираюсь в этих космических штуках, я запуталась…
– Ну… Проще говоря, речь идет о явлениях, связанных с нашим солнцем. Как вы знаете, на его поверхности постоянно происходят вспышки, и некоторые оказываются особенно крупными. Излучение доходит до Земли… Эти лучи невидимы, но на самом деле могут оказывать на нас более или менее значительное влияние. Так что когда ваш телефон плохо работает или не может определить геолокацию, это может быть следствием вспышек на солнце. То же самое с радио, когда появляются помехи и разные сбои. В большинстве случаев это остается незамеченным, но иногда вспышки могут быть настолько сильными, что последствия становятся нешуточными. Это, например, «событие Кэррингтона», одна из крупнейших геомагнитных бурь, когда во всей стране перестал работать телеграф, и все такое… Или еще в 1989 году в Квебеке геомагнитная буря вызвала девятичасовой блэкаут. К счастью, подобные выбросы энергии редки.
Оливия махнула рукой, показывая, что хотела бы уйти от этой малоинтересной темы. Но слово взял Том:
– Добрый вечер, Пэт, это Том. Скажите, а насколько далеко могут зайти эти явления? Могут ли быть… непредвиденные последствия?
– Добрый вечер, Том. Я увлекаюсь астрономией, но я тоже не специалист, только член любительского кружка Мэхинган Фолз. Если вас это интересует, приходите как-нибудь на нашу встречу, у нас бывают занятные наблюдения и обсуждения. Я могу задать ваш вопрос в группе, если вас интересует что-то конкретное. Или еще у меня есть друг в метеорологическом центре в Колорадо, он будет рад помочь с вашей будущей пьесой.
– Спасибо, Пэт, я спрашиваю просто из любопытства. То есть эти излучения не могут влиять на людей?
– Не уверен, ну может быть головные боли, но обычно последствия сказываются на электрике, которая выходит из строя. Иногда приборы могут загореться, но для этого нужна вспышка исключительной силы.
– То есть это никак не связано со здоровьем или… как сказать… галлюцинациями, например?
– Нет, нет, ничего такого. По крайней мере, насколько я знаю.
Том откинулся на спинку кресла, но Итан решил перехватить инициативу и подошел к телефону.
– Это лейтенант Кобб. Скажите, а эти вспышки… Вы говорите, пик пришелся на июнь, верно?
– О, да у вас там собрание лучших умов! В следующий раз зовите! Что касается вашего вопроса, лейтенант, обычно пик длится пару недель, но в нашем случае вспышка сопровождалась выбросом массы исключительной мощности, так что последствия наблюдаются уже два или три месяца.
– И это как-то связано с телефонными волнами?
– Последствия солнечной вспышки могут даже временно вывести из строя спутники, перегрузить электрические сети, нарушить радиоволны и иметь другие последствия в сфере электромагнитных устройств, так что да, это касается и наших мобильных.
– А есть подробные списки этих вспышек?
– Думаю, можно найти в Интернете. Так говорит мой друг из метеорологической службы, но я у него уточню.
– Это бы нам помогло, спасибо.
– А то, что я вам рассказал вчера про волны, пригодилось?
– Да, думаю, вполне.
– Я рад в таком случае. А какие-то подвижки в деле Аниты Розенберг?
– Пока в процессе.
Наступила тишина. Пэт Деммель, очевидно, понял, что вопросов больше не будет и пора покидать сцену. Они попрощались, и Оливия закончила разговор. С презрительынм видом она взвесила телефон в руке.
– Волны, – прошептала она тихо.
– Мы знаем, как Эко попадают в наш мир, – сказал Том. – Это уже важная подвижка.
– Я вот не понимаю, какая связь между волнами и этими вспышками на солнце.
– Может, никакой и нет связи.
Марта откликнулась из зеленоватого сумрака в глубине кабинета:
– Это все еще не объясняет, почему они возникли здесь и сейчас. Разнообразные волны существовали десятки лет, и я никогда не слышала раньше о подобных явлениях.
– Может, все из-за вспышек, о которых сказал Деммель? – предположил Итан. – В таком случае, почему такой же сверхактивности Эко, как сейчас, не случается при каждой вспышке? И почему только здесь, в Мэхинган Фолз? Почему не во всем мире? Иначе нам стало бы известно.
– Тут не обошлось без человеческого вмешательства, – напомнила Оливия.
– Может, правительственный эксперимент? – настаивал Рой. – Вы можете считать это пустыми фантазиями, но во времена моей молодости ЦРУ не задумываясь проводило опыты над людьми. Вспомните хотя бы проект «МК-Ультра»! Вы поймете, что они не