— Ну, теперь с этим будет покончено, Грета, — прошипела Тауни.
— Наконец-то, хоть что-то от тебя, что мне действительно нужно.
Голова Тауни дернулась, вместе с ней дернулась и ее грива фальшивых золотистых кудрей.
Прежде чем кто-то из них успел сказать что-то еще, в разговор вмешался Хикс.
Он сделал это, потому что пришло время. И еще потому, что машина Донны припарковалась у обочины, и его помощница вышла из машины, пробираясь к нему по дорожке.
— Полагаю, что все уже закончилось, — заявил он. — Сейчас, мисс Дар, вам будет предъявлено обвинение. Если вы нарушите охранный приказ, который сейчас получите, я предъявлю вам обвинение в преступном домогательстве и поговорю с нашим прокурором о реальном сроке. Максимальный срок по этой статье — пять лет. Зато ваши триста двадцать два доллара не будут иметь значения, поскольку жилье вам будет предоставлено государством. Плохо то, что ваше жилье будет предоставлено государством.
Пока он говорил, подошла Донна и подняла конверт с ордером, который Тауни автоматически приняла.
— Этот охранный ордер действует четырнадцать дней, — продолжил Хикс. — Как только он истечет, мы попросим судью выдать нам постоянный. Я не могу говорить за судью, но он в последнее время не очень-то благодушен, особенно из-за того, что люди продолжают измываться над Гретой. Так что, думаю, он согласится. Вы не должны находиться ближе, чем в ста метрах от нее. Если приблизитесь, я сделаю все, что в моих силах, чтобы посадить вас в тюрьму. Если будете приставать к Энди, мы получим охранный ордер и для него. А после вашей сцены в «Саннидауне», фотографий, снятых втайне от Греты, которые судья видел, и заявления бывшего мужа Греты о том, как вы их использовали, я сомневаюсь, что судья Берефорд откажет в моей просьбе. Поэтому мое предложение таково: уезжайте из Глоссопа, уезжайте из округа Маккук и больше не возвращайтесь.
Медленно взгляд Тауни перешел с изучения конверта на Хикса. Затем на Грету.
Хикс ждал. Он чувствовал, что ждет и Грета. Донна не знала, что происходит, но тоже ждала.
Сам он не знал, чего ждет. Но явно не многого. Да, она была такой, какая есть. Но кроме всего прочего она была матерью. Поэтому он ждал чего-то.
А вот Грета, вероятно, не ожидала ничего.
И именно это она и получила, когда Тауни повернулась к ступенькам и пошла по ним прямо к своей машине. Она села в машину, захлопнула дверь, завела двигатель, выехала на улицу и уехала.
Она даже не попрощалась.
— Ладно, эта женщина… ну… эта женщина, — начала Донна, когда молчание после отъезда Тауни затянулось. — Но я не чувствую даже слабого рождественского настроения на этом крыльце. Что она сделала на этот раз?
— Она подарила мне единственную ценную вещь за всю нашу жизнь, — ответила Грета.
Донна посмотрела на его женщину.
— И что это?
— Она ушла, — ответила Грета, вырвалась из его объятий, обошла Хикса и вошла в дом.
Хикс посмотрел на дверь, которую она закрыла за собой, а затем на свою подругу.
— Вручать ей ордер было и вполовину не так весело, как я думала, — обеспокоенно проговорила она, внимательно наблюдая за Хиксоном.
— Спасибо, что пришла, Донна.
— Думаю, тебе лучше пойти туда и присмотреть за своей женщиной, Хиксон, — тихо ответила она.
Он кивнул. А Донна повернулась, чтобы уйти.
Он вошел в свой дом.
Грета стояла в дверях кухни, перекинув ремень сумочки через плечо.
— Я надела пальто, поеду за Энди, — объявила она. — Если мы что-то забыли, я куплю. Энди любит ходить в магазин.
— Минутку, — ответил он, придвинулся к Грете вплотную и положил руки по обе стороны от ее шеи, склонившись так, что смог заглянуть ей в лицо.
— Ты в порядке?
— Да.
— Это было грубо, — заметил он.
— Нет, не было. Это просто она.
Хикс осторожно ей напомнил:
— Не могу поверить, что мы никогда не говорили об этом, но очевидно, что она впервые заговорила с тобой о твоем отце.
— У меня нет отца, Хиксон. Просто плавающая кучка клеток, которая вышла из какого-то случайного парня, которого я никогда не встречала и никогда не захочу встретить. Это не потеря, дорогой. Честно. Ты не можешь потерять то, чего у тебя никогда не было.
— Детка…
— Все кончено. Радоваться — значит дать ей время и эмоции, которых она не заслуживает. Грустить или злиться — то же самое. Она явно держала козырь о наших отцах за рукавом, готовая использовать его, когда понадобится, но это не помогло, потому что они дали нам даже меньше, чем она, а это уже о чем-то говорит. Они с такой легкостью отказались от нас, что это явно не потеря. — Грета пожала плечами. — А теперь все кончено. Полагаю, когда ты, наконец, прихлопнешь надоедливую муху, которая донимала тебя несколько часов, ты на мгновение почувствуешь удовлетворение от того, что ее больше нет. А потом начинаешь заниматься делами. Я и занимаюсь. Сегодня канун Рождества. Я собираюсь поехать за своим младшим братом.
— Я поеду с тобой, — мягко сказал он.
Она сделала движение, чтобы вырваться из его объятий, но он надавил большими пальцами на ее подбородок, и она остановилась.
— Я люблю тебя, — сказал он ей.
— Я тоже тебя люблю. И люблю своего брата. И нас ждет приготовление отличной домашней пиццы. Так что пошевеливайся, красавчик.
Хикс посмотрел на ее лицо и увидел, что она уже смирилась с тем, что мать сделала с ее бывшим.
Она была не в том состоянии, чтобы Тауни Дар могла причинить ей вред. Да и тот факт, что Тауни Дар физически не находилась рядом, где могла бы попытаться причинить вред, не имел уже для нее никакого значения.
Грета прошла через седьмой круг. И теперь была свободна.
— У нас есть еще один рождественский сюрприз, сладкая, — напомнил он ей.
Выражение ее лица стало любопытным.
— У нас?
— В спальне Энди.
Она прильнула к нему, обхватив его руками.
— Он знает, что ты сделал все это для него, Хиксон.
— Он знает, но сейчас все уже готово, а он еще ничего не видел.
Она усмехнулась и сжала его в объятиях.
— Ты прав. У нас есть сюрприз. Потому что ему понравится постельное белье, которое выбрали для него Мэми и Коринн.
Это удивило Хикса, потому что у Энди, может быть, и была черепно-мозговая травма, но он все еще был очень похож на парня.
— Понравится?
— Ему будет все равно, пока мы не скажем, что белье выбрали Мэми и Коринн. Тогда он очень красочно продемонстрирует, насколько ему все нравится.
И, как понял Хикс, сказанное было несомненно правдой.
Хикс ничего не знал об отцах Греты и Энди, но понял слишком многое об их матери, поэтому решил, что все дело в характере Греты, о котором упоминала Тауни Дар. И, судя по всему, брат Греты не далеко ушел от сестры.
Хикс нежно впился пальцами в ее шею и проговорил:
— Поехали за твоим братом.
Она буквально ослепила его улыбкой и ответила:
— Да, поехали за Энди.
Он поцеловал ее. И повел к своему «Бронко».
И пусть Грета не желала радоваться, но эта стерва ушла, поэтому он сам радовался.
И в честь такого праздника, впервые в жизни он, находясь в машине на пассажирском сиденье, позволил сесть за руль своего «Бронко» кому-то другому.
И он не сомневался, что этим человеком должна была стать именно Грета. А то, с каким удовольствием она вела его малышку, лишь доказывало его правоту.
***
— Я была близка.
— Ммм, — пробормотал Хикс, проводя рукой по изгибу ее поясницы.
Самое страшное, что так оно и было. Так близка к победе.
Но, с другой стороны, он был ошеломлен своим подарком — облегающим красным кружевным бельем с пушистой отделкой из белых перьев на бедрах и груди, маленькими бретельками на плечах, крестообразными лентами на груди и тонким поясом из красного бархата с маленькой пряжкой из страз.
Заметив, в чем она вошла в спальню, он даже не обратил внимания на то, что она бросила на кровать тюбик со смазкой.
Ему пришлось приложить силы, чтобы сосредоточиться, когда Грета подползла к нему в своем наряде с почти обнаженной грудью.