Реджина уселась на колени и посмотрела на Эмму. Крепкие, ясно выделяющиеся мышцы, мягкие соблазнительные изгибы тела… Брюнетка чувствовала острое желание впиться зубами в эту нежную плоть. Небольшая, но крепкая грудь тяжело вздымалась от учащенного дыхания. И синяки, доходящие до середины туловища, которые она видела раньше, уже начали сходить и теперь отливали зеленью и лиловым. Синяки притягивали взгляд Реджины больше всего. Реджина не замечала, что девушка следит за её взглядом, приподнявшись на локтях и медленно приходя в себя, но она увидела, как внезапно напряглось тело Эммы. Всё, чего брюнетка хотела сейчас, это чтоб Эмме было хорошо, она быстро поцеловала её в губы, не давая возможности смутиться окончательно, и опустилась ниже, осыпая синяки поцелуями.
Эмма удивленно зашипела и легла на спину, закрывая глаза. Брюнетка бросила обеспокоенный взгляд исподлобья:
- Я делаю тебе больно?
- Нет.
Улыбнувшись, Реджина возвратилась к прерванному занятию. Она усмехнулась, услышав, как Эмма застонала, когда смольные пряди защекотали её. Брюнетка заскользила губами к груди и накрыла ее поцелуями, оставляя засосы, сильно покусывая, стремясь оставить отметины на светлой коже. Синяки поблёкли, её страсть почти заставляет их исчезнуть. Миллс остановилась и окинула девушку довольным взглядом, любуясь результатами. Зеленые глаза потемнели от страсти, и Эмма резко поднялась, притягивая Реджину к себе, так что та прижалась к её животу своим возбужденным естеством. Безотчетно Миллс двинулась ей навстречу, прижимаясь ближе, и блондинка почувствовала жар даже через промокший от возбуждения шелк.
Женщина наклонилась и прижалась к ней лбом, когда Эмма властно сжала её ягодицы, запустив ладони в штаны и отодвинув кружевные стринги. Желание накрыло её, сметая границы сознания, и Реджина начала двигаться, теряясь в ощущениях. Свон придерживала её, направляя, мягко задавая ритм движения, желая утолить её жажду. Хриплое «Эмма» потонуло в стонах и растворилось в темноте. Одной рукой девушка прижала её к себе, брюнетка уткнулась ей в шею, впиваясь в неё зубами, чтоб заглушить стоны. Темп движений все нарастал, и когда Эмма начала целовать её ухо и шею, Реджина поняла, что скоро пересечет черту и ощутит то, чего не чувствовала уже давно. Сопротивляясь этому, она приподняла бёдра, разрывая контакт. Блондинка разочарованно простонала, как будто это ей не дали получить разрядку, и Реджина нежно прикусила её подбородок, хрипло прошептав:
- Я хочу доставить тебе удовольствие.
- Потом, – Эмма попыталась притянуть её обратно, но Реджина не уступила.
Просунув руку между ними, она, дразня, потеребила резинку шортов прежде, чем оттянуть атласное бельё, скользнуть ногтями по треугольнику волос и накрыть лобок девушки ладонью, задев клитор.
- Реджина, – выдохнула Эмма, пытаясь сильнее прижаться к её руке.
Брюнетка указательным пальцем ласкала вход, поддразнивая и усмехнулась, отмечая, насколько Эмма горячая и мокрая, как сильно она ждет её.
Свон закусила губу и, закрыв глаза, инстинктивно подалась вперед, насаживаясь на кончики пальцев Реджины.
- Приятно? – невинным голосом спросила женщина, как будто это не она дразнила блондинку. - Позволь мне позаботиться о тебе, – большим пальцем она надавила на возбужденный клитор, вырывая из груди солдата долгий стон.
Возбуждение мешало мыслить связно, но Эмме хватило воли притянуть женщину к себе и поцеловать. Прикусив нижнюю губу брюнетки, она слегка оттянула её на себя прежде, чем прошептать:
-Хорошо.
Не раздумывая больше, Реджина вошла в Эмму двумя пальцами и сильно надавила на клитор, обводя его. Стон блондинки был таким громким, что Фигаро, дремавший на своем стуле, встревожено вскинул голову. Миллс заглушила стон горячим поцелуем, проникая в рот Эммы языком, закусывая губы. Пальцы ритмично двигались внутри, и внезапно женщина резко выгнула запястье, надавливая вниз, и блондинка почувствовала себя переполненной до краев.
Потрясенная, она упала на спину и потянула Реджину за собой, заставляя ту остановиться, сбившись с ритма. Через секунду движения возобновились, и на каждый толчок Эмма отвечала стоном. Блондинка раздвинула ноги, настолько, насколько позволяли все еще остающиеся на ней шорты и бельё, но, когда Миллс принялась ласкать пальцами лепестки возбужденной плоти, девушка сердито застонала, ей было недостаточно этого контакта, и она стянула шорты и бельё на бёдра.
Получив большую свободу действий, Реджина тут же использовала её. Губы вновь стали ласкать шею, и бледная кожа быстро порозовела от засосов и укусов, ладонь стянула чашечку лифа вниз, и пальцы смяли грудь, дразня затвердевший сосок, толчки не прекращались ни на секунду. Два пальца нашли самую чувствительную позицию, и женщина добавила ещё один палец, большим лаская возбужденный клитор.
- Ах, Реджина, – выдохнула Эмма стоном, больше похожим на всхлип.
Миллс почувствовала, как мышцы Эммы стали ритмично сжиматься вокруг ее пальцев, когда блондинка приблизилась к финалу. Они сжимались и расслаблялись. Сжимались и расслаблялись. Сжимались сильнее, сильнее, ещё.
- Реджина! – долгий, грудной, блаженный стон раздался над её ухом, и брюнетка оторвалась от шеи девушки, обнимая её, чувствуя, как расслабляются бёдра.
Тишина в комнате нарушалась только их тяжелым дыханием, и Реджина посмотрела на довольное лицо Эммы, слыша, как грохочет в ушах собственное сердце, чувствуя, как низ живота снова наполняется тянущим желанием. Кажется, она сама не далека от разрядки. Эмма выглядела умиротворенной, морщинки на её лице разгладились, и кожа покрылась тонким слоем пота. Она выглядела счастливой, и Реджине хотелось, чтоб это выражение не покидало её лица.
- Ты прекрасна, – прошептала брюнетка, оставляя нежный поцелуй за ухом.
Когда дыхание девушки выровнялось, Реджина вернула себе пальцы, почувствовав, как мышцы Эммы протестующе сжались. Её аромат был пьянящим, четким, с яркими нотами мускуса, и Миллс была уверена, что на вкус пальцы будут сладкими. Она уже подняла руку, собираясь попробовать Эмму на вкус, но девушка резко села, покраснев, и схватила её за руку. Медленно, не сводя с неё глаз, она облизала указательной палец, средний и, наконец, безымянный.
Это было напряженно. Реджина не могла подобрать другого слова, глядя, как Эмма слизывает собственные соки с её пальцев. Это больше, чем просто физическое желание, и дело не в том, что у них есть только одна ночь. Обрывая собственную мысль, женщина целует блондинку, чувствуя её вкус на губах и языке. Боже, она была права, девушка сладкая. И в этот момент Реджина убеждается в одном.