– Потому что потому, – покачала головой Линди, по-прежнему держа руки скрещенными. – Стану я ловиться на собственный розыгрыш!
– Линди, пожалуйста! – взмолилась Крис. – Мне страшно. Мне правда страшно.
– Ага. Конечно, – издевалась Линди. – Я прям тоже вся дрожу. У-у-у, Крис, ты и впрямь меня одурачила. Надо же, у тебя чувство юмора есть!
– Заткнись! – взревела Крис, и глаза ее снова наполнились слезами.
– Натурально как плачешь, – похвалила Линди. – Да меня не проведешь. И маму с папой тоже. – Отвернувшись, она взяла на руки Слэппи. – Пожалуй, нам со Слэппи нужно еще попрактиковаться с парой шуток. Кстати, после твоего сегодняшнего выступления мама с папой могут и не пустить тебя на концерт.
Она закинула Слэппи на плечо и, перешагнув через Мистера Вуда, выбежала из комнаты.
* * *
За кулисами было жарко и шумно. У Крис пересохло в горле. Она без конца бегала к питьевому фонтанчику глотнуть теплой воды.
Голоса публики по другую сторону занавеса эхом разносились в просторном зрительном зале. Чем больше они шумели, тем больше Крис волновалась.
«Как же я выступлю перед такой толпой?» – спрашивала она себя, отгибая краешек занавеса и выглядывая в зал. Ее родители сидели слева, в третьем ряду.
При виде их на Крис снова нахлынули воспоминания о вчерашнем. За оскорбление Миллеров ее на две недели посадили под замок. И действительно, чуть не запретили идти на концерт.
Крис смотрела на ребят и взрослых, заполонявших зрительный зал: большинство были ей знакомы. Руки превратились в ледышки. В горле опять пересохло.
«Не смотри на них как на публику, – успокаивала она себя. – Ребята как ребята, родители как родители, большинство ты знаешь».
От этого почему-то стало только еще хуже.
Она выпустила из рук занавес, сбегала к фонтанчику напоследок, после чего вытащила Мистера Вуда из-за столика, куда его посадила.
За занавесом наступила тишина. Концерт вот-вот начнется.
– Ни пуха ни пера! – бросила ей Линди и поспешила к другим участникам хора.
– К черту, – слабым голосом отозвалась Крис. Она приподняла Мистера Вуда и старательно разгладила ему рубашку.
– Фу, ручонки потные! – произнесла она за него. И уже своим голосом строго добавила: – Чтоб сегодня без оскорблений!
К ее ужасу, болванчик ей подмигнул.
– Эй! – вскрикнула Крис. Она не управляла его глазами.
Она почувствовала укол страха, гораздо более сильного, чем просто боязнь сцены. «Может, не надо нам выступать? – подумала она, не сводя глаз с Мистера Вуда и ожидая, что он снова мигнет. – Может, сказаться больной и отменить выступление?»
– Волнуешься? – шепнул кто-то.
– А?! – Сперва ей показалось, что это сказал Мистер Вуд. Впрочем, Крис быстро поняла, что это миссис Берман, учительница музыки.
– Ага. Немножечко, – призналась Крис, чувствуя, как лицо наливается жаром.
– Ты выступишь с блеском, – заверила миссис Берман, сжимая ее плечо потной рукой. Дама она была в теле, с пышными темными волосами, имела несколько лишних подбородков и красилась ярко-алой помадой. На ней было длинное платье свободного покроя в красно-голубой цветочек.
– Пора, – сказала миссис Берман и еще раз сжала плечо Крис. Затем она вышла на сцену, моргая от сияния прожекторов, чтобы представить публике Крис и Мистера Вуда.
«Неужели я в самом деле выступлю? – думала Крис. – Смогу ли я?»
Сердце так колотилось, что она не слышала вступительного слова миссис Берман. Внезапно публика разразилась аплодисментами, и Крис осознала, что семенит по сцене к микрофону, обеими руками прижимая Мистера Вуда к груди.
Миссис Берман в колышущемся платье направилась к кулисам. Проходя мимо Крис, она с улыбкой подмигнула.
Щурясь в сияющем луче прожектора, Крис вышла на середину сцены. Рот пересох, будто набитый ватой. Девочка испугалась, что вообще не сможет издать ни звука.
У микрофона ее ждал складной стульчик. Она уселась на него, водрузила Мистера Вуда на колени и сразу обнаружила, что микрофон торчит слишком высоко.
В зале послышались едва сдерживаемые смешки.
Сгорая от смущения, Крис встала и, придерживая Мистера Вуда одной рукой, попыталась отладить микрофон.
– У тебя проблемы? – спросила миссис Берман и поспешила обратно на сцену, чтобы помочь Крис.
Но не успела учительница подойти, как Мистер Вуд наклонился к микрофону.
– Долго нам ждать еще это чучело? – проскрипел он мерзким голосом, внаглую разглядывая платье миссис Берман.
– Что-о?! – обомлела та.
– Твоя рожа напоминает мне бородавку, что я сковырнул! – зарычал Мистер Вуд на ошарашенную учительницу.
Миссис Берман в ужасе разинула рот:
– Крис!
– А скажи-ка, по количеству подбородков мы определим твой возраст?
В зале послышались смешки. Но к ним примешивались возгласы ужаса.
– Достаточно, Крис, хватит! – вскричала миссис Берман, и микрофон тут же разнес ее возмущенный возглас по всему залу.
– Тебя более чем достаточно! Тебя на двоих хватит! – не унимался Мистер Вуд. – Если ты еще чутка разжиреешь, придется изобретать новый размер одежды!
– Крис, в самом деле! – побагровела миссис Берман. – Я требую извинений.
– Миссис Берман, я… я этого не делаю! – пролепетала Крис. – То есть не говорю!
– Будь любезна, извинись. Передо мною и перед публикой, – подбоченилась миссис Берман.
Мистер Вуд снова наклонился к микрофону.
– Извиняйся вот за это! – заорал он.
Голова болванчика запрокинулась. Челюсть отвисла. Рот распахнулся настежь.
И оттуда фонтаном ударила густая зеленая жижа.
– Фу-у-у! – взвыл кто-то.
Ужасное вещество походило на гороховый суп. Оно хлынуло из разинутого рта Мистера Вуда, как вода из пожарного рукава. Зеленая масса окатила сидевших в передних рядах, и возгласы изумления сменились визгом и воплями.
– Хватит!
– На помощь!
– Кто-нибудь, выключите его!
– Ну и вонь!
Крис обмерла в ужасе, глядя, как омерзительная слизь хлещет и хлещет изо рта болванчика.
Гнилостный смрад – вонь прокисшего молока, тухлых яиц, горелой резины и разлагающейся плоти – поднимался от жижи. Она била вверх и дождем обрушивалась на передние ряды.
Ослепленная яростным сиянием прожектора, Крис не видела публику перед собой. Но слышала, как люди хрипели, захлебывались рвотой и звали на помощь.
– Покиньте зал! Покиньте зал! – верещала миссис Берман.
Крис услышала шарканье и топот множества ног – толкаясь в проходах, люди бросились к выходам.
– Какая вонь!
– Мне дурно!
– Кто-нибудь, помогите!
Крис попыталась зажать болванчику рот рукой. Но зловонная пенящаяся жижа перла со страшной силой и отбросила ее руку.
Внезапно Крис осознала, что ее толкают в спину. Прочь со сцены. Прочь от обезумевшей толпы. Прочь от ослепительного света прожекторов.
Только за кулисами она поняла, что толкала ее миссис Берман.
– Я… я понятия не имею, как ты все это устроила. И зачем! – закричала она, лихорадочно вытирая обеими руками мерзкие зеленые кляксы со своего цветастого платья. – Но ты у меня пробкой из школы вылетишь, пробкой! И уж я позабочусь, – добавила она, – чтобы тебя выперли с волчьим билетом!
18
– Вот так. И дверь закрой, – скомандовал мистер Пауэлл, глядя на Крис.
Он стоял у нее за спиной, скрестив руки на груди, – хотел убедиться, что она все сделала как следует. Крис аккуратно сложила Мистера Вуда пополам и запихнула на верхнюю полку стенного шкафа. Потом закрыла дверь, убедившись, что та закрылась плотно, как приказал отец.
Линди с обеспокоенным видом наблюдала со своей кровати.
– На замок? – спросил мистер Пауэлл.
– Нет. Не работает, – призналась Крис, понурив голову.
– Так почини, – отрезал отец. – В понедельник я отвезу болванчика обратно в ломбард. А пока не смей его трогать.
– Ну пап…
Он поднял руку, чтобы она замолчала.
– Нам нужно поговорить, – взмолилась Крис. – Ты должен меня выслушать. То, что сегодня было… это не специально. Я…