личность автора Броэму.
– Окей, – сказала я. – «Уважаемый шкафчик восемьдесят девять, я и правда безумно влюблен в эту девчонку, но мы просто знакомые, не более. Она на год младше, поэтому у нас нет общих уроков или друзей. Иногда мне кажется, она делает мне намеки, когда я рядом, но, боюсь, я вижу то, что мне хочется видеть. Как мне пригласить ее на свидание, не ляпнув каких-нибудь глупостей или не подкатив как идиот? „Эй, красотка, хочешь прогулять со мной?“ – странный способ сломать лед между нами».
«Пожалуйста, помоги, [email protected]», – закончила я мысленно. На случай, если Броэм знал, кому принадлежит этот электронный адрес.
Он сунул в рот виноградинку и закатил ее за щеку.
– С этим нам не развернуться, – сказал он.
Я протянула руку, и он послушно оторвал одну виноградину и бросил ее мне.
– Это дает нам достаточно информации, – сказала я. – Тебе просто нужно разобраться. Мы знаем, что она по крайней мере в десятом классе, потому что он на год старше этой девушки. Мы знаем, что у них нет общих друзей, поэтому не нужно слишком беспокоиться о том, что они закрыты для общения. Мы знаем, что оба по крайней мере разговаривают друг с другом, потому что он назвал ее знакомой, а не посторонней. Мы знаем, что отправитель по крайней мере сознательный, поэтому подумал о возможной реакции этой девушки на приглашение на свидание без всякого предупреждения. Это также говорит нам, что отправитель, вероятно, ранее не делал ничего опрометчивого, чтобы отпугнуть девушку, что помогает нам колоссально.
Броэм задумался. На секунду я задалась вопросом, впечатлила ли его. Но затем он прищурился.
– Ты думаешь, что отправитель – девушка, – сказал он. Утверждение, а не вопрос.
– Не обязательно.
– Ты избегаешь личных местоимений. Почему ты считаешь, что это не парень? Или электронный адрес это выдал?
– Я не знаю, девушка это или парень. Действительно не имею ни малейшего понятия. Почему ты думаешь, что это сейчас так важно?
Казалось, он не понял, что вопрос был риторическим.
– Ну, по статистике мужчин-натуралов больше, чем девушек, которых привлекают девушки. И, – добавил он прежде, чем я успела вставить хоть слово, – людей с другой гендерной идентичностью.
Почему-то он выглядел самодовольным. Как будто превзошел меня. Я вспылила.
– Итак?
– Если бы тебе нужно было сделать ставку, ты бы поставила все деньги на то, что это парень. Верно?
– Но мне не нужно ставить все мои деньги, – почти взвизгнула я.
– И теперь ты просто упрямишься, – сказал он. – Тебе не нужно принимать это на свой счет. Я лишь привожу факты.
– Так же как и я. Факт в том, что я ничего не выигрываю, делая ставки, поэтому статистика не имеет значения. Я не знаю гендерную принадлежность отправителя и не собираюсь гадать. В этом нет необходимости. Разве не глупо загонять себя в рамки гендера, когда мы точно ни в чем не уверены и можем этого избежать?
Я уставилась на него. И он выдержал мой пристальный взгляд. Затем, к моему удивлению, пожал плечами.
– В этом есть смысл. Ты права.
Эта внезапная капитуляция вызвала у меня подозрения.
– Но?
– И все. Твои мысли верны.
Я ожидала подвох, но не нашла его. Оставалось только поверить в то, что он говорит серьезно. Но я все еще чувствовала себя раздраженной, потому что со мной спорили из-за таких глупостей. Поэтому не смогла удержаться и надавила на него еще немного.
– Разве вы с Финном не лучшие друзья? Что он об этом всем думает?
– О чем «об этом всем»?
Окей, теперь он намеренно тормозил.
– Ты знаешь, что неприлично предполагать гендер, не зная точно. И также знаешь, что я член ЛГБТ-клуба, и ты сам затеял этот спор. Почему? Чтобы выбесить меня?
У Броэма хватило наглости выглядеть потрясенным.
– Прости. Я не хотел грубить. Мне просто интересен ход твоих мыслей.
– Ну, теперь ты получил ответ.
– Да, получил. – Даже на секунду он не улыбнулся, но клянусь, что видела радость в его глазах. – Ты же понимаешь, что сейчас я соглашаюсь с тобой?
– Наверное, никогда еще согласие не было так похоже на спор, – парировала я.
– Возможно, тебе не стоит воспринимать вежливый диалог как спор, тогда ты будешь чувствовать себя намного лучше. И отвечая на твой вопрос, у Финна нет никаких проблем с объяснением, почему что-то кажется ему правильным или неправильным.
– О, держу пари, он любит объяснять тебе, почему его сексуальная ориентация правильна или неправильна, – сухо сказала я.
– Я никогда ничего не говорил о его сексуальной ориентации. И полагаю, что для него не проблема обсудить такие вещи, ведь он до сих пор общается со мной. – Броэм поднял брови. – И делает это бесплатно.
– Ты не платишь мне, чтобы я тусовалась с тобой. Ты платишь мне за помощь.
– Ты права. Возможно, стоит вернуться к делу.
Он передал мне еще одну виноградинку. Я выхватила ее с раздражением, более жестко, чем хотела, и раздавила зубами.
– С радостью. Итак, давай начнем с самого главного. Кто кого бросил?
– Разве не понятно? – спросил Броэм. – Это я пытаюсь вернуть ее.
– Ты будешь удивлен, но нет…
Мне не удалось убедить его, но он подыграл мне.
– Она бросила меня.
– Что случилось?
Броэм прищурился, как будто вспоминал очень давнее событие.
– Что-то связанное с тем, что я слишком красив и талантлив.
– Ну и ну, так убедительно, продолжай.
– И вообще, какое это имеет значение?
– Какое значение имеет причина разрыва? – недоуменно спросила я. – Ты правда только что спросил меня об этом?
– Я имею в виду, что не каждое письмо включает все, каждую мелочь, да? Но тебе все равно удается собрать все необходимое, верно?
– Почти всегда.
– Да? Ну, значит, тебе не нужно все знать.
Я колебалась, подбирая слова.
– Обычно я могу сказать, в чем проблема. Как правило, люди имеют достаточное представление о ней, но не всегда знают, что послужило причиной и как это исправить. Затем я применяю к проблеме теорию и даю совет на основе теоретических разработок.
– Теория?
– Теория взаимоотношений. Например, типы привязанностей, как справиться со страхом обязательств, бесконтактное правило, мужчины с Марса, как окситоцин срабатывает в разное время у разных людей…
Каменный взгляд.
– И ты всегда знала все об этом?
Я немного выпрямилась.
– Я составила базу знаний. Но меня всегда это интересовало. По крайней мере, со средней школы.
– И с чего все началось?
Я на минуту призадумалась, чтобы вспомнить, какая теория была первой, на которую я наткнулась и которая положила начало моему увлечению.
– Ты знаешь книгу «Обещать – не значит жениться»?
– Со Скарлетт Йоханссон? Конечно, но не знаю, о чем она.
– Это фильм, не книга, но ладно, – пробурчала я себе под нос. – Основная мысль заключается в том, что если парень не тянется к тебе и не делает никаких усилий, то у него нет чувств к тебе.
– Какое открытие.
– Ну, для многих людей да. Я прочитала ее несколько лет назад, и она мне безумно понравилась, и