в поисках того, что и нужно-то всего пару месяцев в году. Я оглянулась по сторонам… и точно — метрах в пятидесяти справа от себя увидела небольшую будочку со спасительным словом «Прокат» на вывеске.
— Покупать коньки необязательно, — сказала я. — Вон там их можно напрокат взять.
— Пошли, — тут же отозвался он.
— Завтра, — коротко предложила я.
— Почему? — еще короче спросил он.
— Потому что мы деньги с собой не взяли, — объяснила я с досадой, почувствовав, что завтра поваляться в постели мне не удастся.
Выяснив, сколько стоит прокат коньков, а заодно и лыж, мы вернулись домой. Обратная переправа через реку далась мне намного легче — вот, что значит к родному дому направляться! Я даже рядом с ним пошла, чтобы не вздумал по дороге останавливаться.
Как я и ожидала, на следующий день мне не пришлось прикладывать никаких усилий, чтобы сразу после завтрака мы отправились на улицу. И завтрак оказался ранним (он все бурчал, что нам еще в магазин нужно зайти, а там, глядишь, все коньки расхватают), и в магазине он со всеми покупками справился в рекордные сроки, не вдаваясь ни в какие разговоры с продавщицами, и дома мгновенно разбросал все по местам, бросив мне, чтобы под ногами не путалась…
У озера я сказала ему, засунув руки поглубже в карманы куртки: — Ну, иди. Только недолго, а то стоять холодно.
— Чего это стоять? — удивился он. — Ты же тоже кататься будешь!
От возмущения я на мгновенье онемела. Нет, вы слышали такое? Он меня спросил? Сколько раз я ему объясняла…
— Ты же знаешь, — терпеливо начала я, когда ко мне вернулся голос, — что у меня со спортом дружбы не сложилось. Я несколько раз пробовала на коньки становиться, и, поверь мне, ничего хорошего из этого не вышло. Куча синяков, и все вокруг падают, чтобы на меня не наехать.
— А ты со мной пробовала? — вкрадчиво спросил он.
— Нет, — осторожно ответила я, на всякий случай отступив на шаг в сторону.
— А когда плавала со мной — что, утонула? И танцевать со мной у тебя не получилось? — продолжал расспрашивать он, расплываясь во все более самоуверенной ухмылке.
Надела я эти коньки. Вокруг столько народа было — неудобно же при посторонних ругаться! Когда он сделал едва уловимое движение рукой, я мгновенно вспомнила тот злополучный день, когда он меня в мою собственную гостиную головой вперед занес, и первой бросилась к будочке проката.
Выйдя из нее несколько минут спустя, я нерешительно остановилась. Пару шагов по снегу — это еще ничего, но у меня не было и тени сомнения в том, что произойдет, как только я окажусь на льду. Мой ангел уже скользил там — пока по прямой, лишь у противоположного берега он плавно развернулся и двинулся назад, ко мне, легко огибая других катающихся. Прямо возле меня он лихо затормозил, даже не пошатнувшись, и протянул мне руку. От зависти у меня чуть слезы на глаза не навернулись. Ну, почему он все умеет? Почему у него все получается — с самого первого раза? А я… вот одной ногой стану сейчас на этот лед и — хлоп! Еще и его с собой утащу… будет поднимать меня потом, как первоклашку…
Не опуская протянутой руки, он склонил голову к плечу и вопросительно вскинул бровь.
— Как только я упаду, — предупредила я его, — я тут же возвращаюсь назад.
— Договорились, — легко согласился он.
— Честное слово? — спросила я, подозрительно вглядываясь в его довольное лицо.
— Честное слово, — подтвердил он. — Одно падение — и мы уходим.
Принципиально не обращая внимания на его раскрытую ладонь, я ступила на лед и тут же замахала руками, пытаясь найти ускользающее равновесие.
— Назад, — выдохнула я, но чтобы вернуться в блаженно податливый сугробик, мне нужно было либо развернуться, либо попятиться — и ни на то, ни на другое я просто не могла решиться.
— Тихо, тихо, — послышалось у меня над ухом. Он каким-то образом оказался слева и чуть позади меня. — Прекрати руками размахивать, обопрись лучше на мою руку. Стоишь?
Я едва заметно кивнула, боясь, что более решительное движение заставит его подумать, что я могу стоять на этом чертовом льду самостоятельно.
— А теперь представь себе, что мы танцуем, — продолжил он ворковать как ни в чем ни бывало — ну, конечно, я же не то, что стукнуть его, я вообще шевельнуться не решалась. — Я тебя буду вести, а ты просто отталкивайся слегка и скользи. Главное — в ритм попасть. Ну что, поехали?
— Нет, прорезался у меня голос. Довольно противно писклявый.
— Да, ответил он, и двинулся вперед.
В целом, это не очень походило на то, как мы танцевали — тогда я хоть ногами перебирала. Держа меня за локти, он словно велосипедом управлял — поворачивал руль то вправо, то влево, и колесо само послушно в нужную сторону катилось… в смысле, нужная нога вперед выдвигалась и скользила, пока он на другой локоть не надавливал.
У противоположного берега он чуть сильнее крутанул руль, и я вдруг развернулась на 180 градусов, по инерции выбросив вперед руки, чтобы смягчить падение. Он дернул меня назад, как взбесившуюся лошадь, мои ноги с готовностью ринулись вперед, чтобы позволить телу приземлиться на самую мягкую его часть — смирившись, я зажмурилась… Неприятные ощущения возникли почему-то не там, где я ожидала, а в локтях — их словно тугими ремнями перехватило.
— Становись на ноги и прекрати жульничать, — раздался у меня над головой спокойный голос. — Упасть я тебе все равно не дам, в худшем случае вот так сейчас назад и поедешь — ногами вперед.
Кое-как подтянув под себя ноги, я встала на них, пошатываясь.
— Я не жульничала, — ради справедливости заметила я, — нечего было меня без предупреждения разворачивать.
— Хорошо, — опять согласился он. — Предупреждаю: сейчас мы катимся назад, объезжая по дороге всех, кто нам встретится.
— Нет, — выдохнула я.
— Да, — уверенно кивнул он, и опять двинулся вперед. — Только ноги чуть сгибай, а то крепатура будет.
Скажу прямо: тем, кто катался рядом с нами в тот день, крупно повезло, что я твердо поверила в то, что мой ангел ни под каким видом не даст мне благополучно шлепнуться перед каждым виражем и предотвратить тем самым нанесение увечий окружающим. Крепко сжав перед собой руки (а заодно и зубы), чтобы не вцепиться ими в первого встречного, я принялась послушно копировать движения моего… мучителя, наклоняясь то вправо, то влево под нажимом его ладоней. И скоро поняла, почему моряки ходят враскачку.