Читать интересную книгу Виражи Судьбы (СИ) - Теллер Тори

— Неважно. Мы с ней под одной крышей больше двух лет, но иногда мне кажется, что — всю жизнь. Она не похожа ни на кого из тех, что я встречал раньше. Не кривись, я не имею в виду секс. Если бы здесь я мог что-то поменять в своей жизни, я бы соблазнил ее немедленно и никогда бы от себя не отпустил! Но соблазнил ее ты. Но я ей могу дать дом, будущее, семью. Пусть — суррогатную, но надежную! Я знаю вас обоих, и именно поэтому прошу тебя: побереги ее, или оставь в покое. Совсем. Я хочу ей помочь, а теперь приходится учитывать еще и тебя с твоими тараканами.

«Что ж, может он и прав, Мастер Блэйк… Но «оставить в покое» — нет, это выше его сил. Все это время она жила под его кожей, и он свыкся с этим. И вряд ли отдаст ее кому-нибудь. Просто… не надо было отпускать ее от себя. Пусть это будет второй шанс. Я не верю в тебя, господи, но пусть так и будет. И пусть этот чертов педик подавится своими наставлениями!».

— Ну, и где же наша загадочная принцесса? — поднял глаза на хозяина Сторм.

И тут же боковым зрением увидел, как от раздвинутой стеклянной перегородки в их сторону направляется девушка.

Она двигалась неспешно и вместе с тем энергично — в ее движении чувствовалась сила, грация и какое-то буквально электрическое напряжение…

Хэлл шла навстречу пристальному мужскому взгляду, словно несла себя в горсти, боясь расплескать. Тонкая трикотажная туника в пол цвета «королевский синий» провоцировала мужской взгляд при каждом ее шаге, каждом жесте. Материал то нежно облегал выпуклости и впадинки ее тела — то отстранялся, скрывая запретное. Светлые волосы были забраны кверху и как-то сложно сплетены, оставляя открытой шею и подчеркивая женственную покатость плеч и гордую посадку головы. Никаких украшений — только тонкая золотая цепочка на шее с маленькой подвеской непонятной формы.

Снова мэтр играл в Создателя, и снова это ему удавалось: к их столу направлялась настоящая «Леди озера».

Мужчины поднялись и, когда она поравнялась с ними, Алан их представил, целуя плечо Хэлл, улыбаясь, и шепча в маленькое ухо: «Ты прекрасна, бесовка!».

Усаживаясь, Алекс поймал себя на мысли, что хочет сделать то же самое и, безусловно, не ограничиваться плечом…

К концу ужина парень понял, о чем говорил мэтр.

Девушка не участвовала в разговоре, почти ничего не ела, лишь пила воду из пузатого бокала, поднимая на них глаза одного цвета с ее платьем и молча улыбаясь мужским шуткам. Но каждое движение — двигалось ли ее горло, когда она делала глоток, изгибались ли губы во время улыбки, выбивался ли от бриза локон, который она заправляла за маленькое ухо — все это рождало внутри мужчины ощущение какой-то непонятной радости.

Такой маленький локальный оргазм.

Блэйк определенно был волшебником.

Или волшебным сводником.

Он показал Алексу подробности, нюансы — то, что в ночном безумии Коачелла парень не мог заметить при всем желании.

Поэтому, после того, как девушка поднялась и отошла к парапету, и Алан одними губами задал ему вопрос, актер без сомнений кивнул и закрыл глаза в знак согласья.

Эпизод 15

… перед женщиной, которая нас волнует,

мы всегда теряемся, и возраст здесь ни при чем.

В тот вечер от смущения и нервного напряжения все было как во сне. Подобное состояние я уже давно не испытывала, привыкнув к уверенности и иронии под маской эдакого голливудского Гавроша. Но подлая «бабская» память тела никуда не делась: едва на мне оказалось купленное Аланом невесомое платье и босоножки ему под стать, как мои жесты стали изящнее, а движения приобрели плавную звериную грацию. Воспоминание о фестивальной ночи выплеснуло в кровь дозу адреналина, и под кожей словно забурлило шампанское…

Для этого ужина Блейк выбрал нависающую над холмом открытую террасу с видом на Лос-Анджелес, на которой создавался эффект парения. Этот вид считался одним из лучших среди особняков такого класса, и босс этим очень гордился. Обслуживали ужин профессиональные официанты, нанятые мэтром на вечер по рекомендации Майкла, не упустившего возможность включиться в происходящее, чтобы (по его выражению) «не дать сторонам заиграться».

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Не знаю, что со мной случилось, но в течение всего ужина я боялась поднять на Алекса глаза. А все-таки наткнувшись взглядом на неприкрытое «Coachella forever!», замирала, прячась вглубь сотворенной Блэйком «обертки». То что я тогда вытворяла, потому и было возможно, что продолжения ни в каком виде не предусматривало, а тут… Смущение было так велико, что есть у меня при нем не получалось, и я даже не вполне понимала, о чем они говорят. Так и сидела, ковыряясь в, по-видимому, очень вкусных блюдах, пила воду и помалкивала. Спиртное мне Алан строго-настрого запретил, да и так было понятно, что на голодный желудок оно будет как бомба… Поэтому кофе с какой-то микроскопической печенюшкой пришелся весьма кстати.

Сняв нервный спазм обжигающей жидкостью, я извинилась, и под свирепым взглядом мэтра поднялась из-за стола. Мне было необходимо хоть немного отдалиться от них и расслабиться. Весь вечер я физически ощущала, как меня изучают и ощупывают зелено-голубые глаза Сторма, и это не был взгляд увлеченного мною мужчины. Он шутил, что-то рассказывал, часто улыбаясь и смешно выдвигая нижнюю челюсть. Но я постоянно наталкивалась на его цепкий, оценивающий взгляд. Я даже подумала, что лучше бы он напился, как в ту ночь, когда увидела его здесь впервые! Но сейчас он был трезв — у нас же деловой ужин-сделка, где покупателю показывают товар лицом. То есть — меня.

Заглядевшись в раздумьях на сверкающие в долине огни, не заметила, как Сторм оказался у меня за спиной.

— Боишься меня, или мне показалось, Маррина?

Вздрогнув от неожиданности, я медленно обернулась — он стоял рядом, склонившись ко мне. Я глупо хихикнула (у меня бывает такая парадоксальная реакция на нервной почве), а «неотразимый швед» снова проделал свой фокус — взял меня пальцами за подбородок, не позволяя отстраниться.

Где Алан, черт возьми!

*

Теплая крепкая ладонь легла на хрупкое плечо — широко, уверенно.

«Крепость пала», — пронеслось в ее голове. Сколько они так стояли? В этом б….ом платье и без белья она чувствовала себя просто мошкой… Ах, как старый кукловод угадал с ее прикидом! Будь девчонка в своем образе, сейчас бы уже вовсю строчила «отглагольными прилагательными сексуального характера» из лексикона Нэт Хэлл! И скорее всего, они посмеялись бы и расстались друзьями… Но Алан знал их обоих, и задумка его сработала.

Хэлл стояла тихо, боясь дышать, опуская глаза и трепеща, словно тургеневская барышня. Алекс слегка приподнимал двумя пальцами ее подбородок, заставляя смотреть ему в лицо. И когда их глаза встречались, его большой палец слегка поглаживал ее кожу под нижней губой. Ласкал? Успокаивал? Поощрял?

Оба не двигались, но чувствовали, как между их телами растет напряжение, не находящее выхода, и скоро его можно будет резать ножом…

«Тантрический секс какой-то, твою мать!» — возмущался ее мозг.

«Какие прекрасные ощущения», — мурлыкало ее тело.

«Продаете, сволочи», — подытоживало самолюбие.

А Алекс — он просто внимательно разглядывал старую-новую знакомую. Всю. И получалось это у него так, словно на ней не было не только белья, но и самого платья…

Внезапно Хэлл почувствовала у своей щеки его губы, колкие волоски медной щетины и теплое дыхание, отдающее коньяком:

— Давай сбежим!

Сторм заглянул ей в глаза, ожидая ответа.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Куда? — как в трансе откликнулась она.

— Выпить пару коктейлей, послушать музыку, потанцевать… Я помню, ты любишь танцевать!

«А я знаю, что получу хорошего пинка от босса, если сбегу. Сегодня у него на меня другие планы. Сегодня ты, сам не ведая того, должен «запустить меня на орбиту» в «Голливуд-Рузвельт отеле… Но, где же все-таки мой Пигмалион?»

Хэлл попыталась отвести от своего лица мужскую ладонь и оглянуться. Ей удалось, но Алекс сразу мягко перехватил ее пальцы, тут же исчезнувшие в его огромной пятерне, к которой он моментально присоединил и вторую. Ее кисти казались такими маленькими в его руках, что девушке стало не по себе. Она ненавидела Алана за его идею no underwear, сделавшую ее такой уязвимой, и пыталась придумать что-то, чтобы все стало как обычно.