Читать интересную книгу Заставь меня остаться - Гауф Юлия

Егор.

Операция – это хорошо. Разногласий в нашей семье по этому поводу много. Наташа по церквям мотается, и по бабкам с заговорами, сама не понимая, как это противоречиво. Руслан надеется на чудо. Младшие высказались, что шансов почти нет, и лучше бы Егору сидеть в инвалидном кресле, но живым. А я опять хуже всех, и враг народа для собственной семьи. В благополучный исход не верю, но и отговаривать Егора и Наташу от этой затеи не стал. Смирился, что ли… наверное, да. Смирился. И сказал всё как есть. Операция? Ок. Буду надеяться, что всё получится, но не особо на это рассчитываю. В итоге за мои слова меня половина семьи ненавидит.

Поговорить с Егором по телефону я успел. И по голосу понял – он и сам думает, что на операционном столе умрет. Попрощался…

Что ж так в груди больно-то? Что ж так хреново?!

«Егору делают операцию сегодня. Минимум пять часов займёт, максимум – хер знает. Остальным не говори, сообщим по факту, чтобы не психовали лишнее время» – отправил Руслану сообщение, и попытался вернуться к работе.

Сообщения продолжили поступать. Влада зачем-то приперлась из Края, скидывает фотографии, до которых мне и раньше не было дела, а теперь подавно. Секретарша принесла кофе, чихнула, уделала мой стол соплями, и оказалось, что у неё грипп. Пришлось выгнать домой, лечиться. Как и бухгалтера по зарплате. И начальника отдела логистики.

Визу США аннулировали – санкции. Прелесть, блядь. День – полное дерьмо!

«В семь. Сегодня. Готовься» – напомнил я Алике.

Мог бы позвонить, но говорить я сейчас способен только на матерном, особенно с ней. Особенно сейчас.

Остыну. Спрошу с неё, зачем было меня бесить этими говнопоцелуями с Шагуровым. И хоть немного порадуюсь вечером, видя её.

Нужна. Чертовски нужна мне Алика, и сегодня дело не в сексе. Просто посидеть рядом, рассказать ей про этот день, голос её услышать… Как же к ней хочется! Может, тогда полегче станет?

«Давай не сегодня, ладно? Я не в настроении. Все наши встречи проходят через задницу, так что никаких свиданий. Это лишнее. И насчет Дениса – не трогай его! Поцеловала я его сама. Вред причинишь – не прощу» – пришел ответ.

Последняя капля. Телефон разлетелся об стену, хотя уверяли, что он неубиваемый. Я – гребаная истеричка, но это какой-то пиздец. Вообще всё!

Отмерил себе полчаса, чтобы доделать работу. Сердце стучит бешено. Вышел из кабинета, встречая по пути своих подчиненных, и, кажется, всех до одного напугал своей зверской рожей.

Плевать.

Не в настроении она. Так и я не в настроении!

Тормознул у цветочного. Хотела цветы? Будут цветы!

Остановился у подъезда Алики, и хотел выйти из машины, но почувствовал удар. Подушка безопасности сработала, вмазав по лицу. Во рту вкус крови, нос болит, но вроде жив.

Что за херня?

Начал выбираться из машины, и увидел подбегающую ко мне фифу. Короткая юбка, чулки, блузка с декольте, и испуганные глаза по пять рублей.

– Ой, простите, – пропищала блондинка. – Я вас не заметила, хотела выехать, а тут вы. Ой-ой, у вас кровь. Ой, что же будет!

Что же будет? Когда я отойду от этого дня, будет анекдот про стереотипную блондинку за рулём!

– Я… ой, кошмар, – причитала девчонка, заставляя меня морщиться от головной боли, – я же не виновата? Вы не на парковке остановились, а у подъезда, а я сворачивала к выезду на дорогу. Вы сами виноваты, вот! Только кровь… бли-и-ин, может договоримся? Давайте ко мне поднимемся и порешаем вопросы?

– Как порешаем? – достал с заднего сидения цветы, и обернулся к девчонке.

– Ну-у-у, как-нибудь! Давайте без ментов? Я вам раны обработаю, и… – она не договорила, потупилась, и из испуганной девушки превратилась в невинного ангелочка.

Знаю. Не дурак, хотя в последнее время в этом сомневаюсь. Девочка оценила стоимость машины, но подумала что я водитель, а затем взглянула на часы, на костюм, и решила пригласить, чтобы посмотреть её коллекцию фантиков. Такое уже было – как-то раз такая-же меня заблокировала на дороге, и мы неплохо провели время.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

– Раны есть кому обработать. Страховка есть?

Чудесное видение захлопало глазками, а я чуть не зарычал. Написал охране, оставил их разбираться, кто прав, а кто виноват, и вошел в подъезд.

Звоню в её дверь. Не открывает. Блядь, Алика, не беси, вот сегодня не стоит! Я во многом виноват, но сейчас я на хер дверь выбью!

– Открывай! – рявкнул и, плюнув на звонок, грохнул кулаком об дверь.

Раз, второй, третий. Хотел и в четвертый раз долбануть, но дверь открылась, и я увидел испуганное личико Алики.

– Ты чего? – ахнула она, пригляделась ко мне, и прикрыла рот ладошкой. – Марат, какой кошмар! Что с тобой?

Со мной пиздец.

– Это тебе, – вручил ей букет, в который раз понимая, что очередной шаг, чтобы наладить наши отношения – полное дно. – Я, кстати, тоже к тебе.

– Что случилось? – Алика закрыла за мной дверь. – Подрался? Авария?

– Второе.

– Тебе в больницу нужно!

– А я решил, что мне нужно к тебе, – обернулся к ней, уже зайдя на кухню, и усмехнулся. – Мне тут одна блонди предлагала раны обработать со всеми вытекающими последствиями, если я правильно понял намёк. А я решил, что всё это сделаешь ты!

Глава 11

АЛИКА

Марат злющий как дьявол. Аутентичности добавляет кровящий нос, наливающаяся ссадина на скуле, и красные капли на подбородке, шее, рубашке.

Авария.

Сначала сердце замерло, когда услышала это, хотя вот же он, живой. С цветами. Снова какая-то насмешка! Сказала же, чтобы не приходил, и правильно сказала. Уже вижу – разругаемся. Так зачем?

– Давай я вызову скорую. А ты садись пока, – кивнула на стул.

– Скорая не нужна.

– Тогда давай той блондинке позвоню, – пожала я плечами. – Пусть обработает твои раны, и устроит продолжение.

– А ревновать ты не будешь? – как-то зло спросил Марат.

– Нет.

– Врешь!

– Не вру, – отмахнулась устало. – У нас всё кончено, собакой на сене я не буду. Хоть гарем себе заводи, это уже не моё дело. Так что, в скорую звонить?

– Нет, – отрезал Марат, и опустился, наконец, на стул.

– Я не умею ранами заниматься. Вдруг сотряс.

– Сотрясения нет. Налей мне бормотухи твоей бабушки, выпить хочу.

Налила, морщась от запаха. От алкоголя, даже от запаха, меня подташнивает. Но в меру. На удивление у меня нет жуткого токсикоза, нет обмороков, и я не каждое утро встречаю, склонившись над унитазом и выплевывая содержание желудка. Так, через раз…

Марат пьёт, не морщась. Вид у него жуткий, и не только в крови на лице и одежде дело. Глаза дикие. Он весь сейчас – оголенный нерв. Кажется, слово скажу против – прибьёт.

– Ты зря пришел. И цветы принес зря, – тихо обратилась я к нему.

– Аль, – он взглянул на меня устало, – вот что ты хочешь от меня? Я не убивал. Хотел? Да. Убил? Нет, передумал. Ошибался? До хера раз. Зря не поговорил с ним, зря от тебя скрывал – понимаю. Тогда на эмоциях был, крыло. Думал, ты свалить с ним решила, меня кинуть. Психанул. Но не убил бы я его в тот день. Я не могу это исправить. Согласись, не так уж я и виноват, хотя виноват, конечно, признаю. Тебе нужно чтобы я прогнулся? Чтобы без конца умолял вернуться? Чтобы на колени встал? Это не по мне, но я и на это могу пойти. Давай просто перевернем страницу, и пойдем дальше без заёбов с бесконечным обсуждением моей вины и твоих измен, а? Хватит уже, прошлое не изменить, а вот будущее за нами!

Он это всё серьезно говорит?

Пригляделась, и поняла – да. Абсолютно серьезно.

– Ты ведь совсем не понимаешь меня, – покачала я головой. – Сейчас, подожди, – взяла полотенце, обмотала им замороженные овощи, и подала Марату. – Прижми, чтобы отека не было сильного. А насчет всего этого… ты виноват, я тоже виновата, что побоялась с тобой про папу поговорить. Может, всё по-другому было бы, кто знает. Я тоже ошибалась. Остыла уже, и не особо виню тебя. Но это ничего не меняет. Вообще! Мне не нужно твое стояние на коленях, мне не нужны Бугатти и украшения Тиффани!