Читать интересную книгу Заставь меня остаться - Гауф Юлия

Чушь…

– Собирайся. Завтра приду проводить, – я пошел к выходу из квартиры Егора, вылетающего завтра в Штаты.

– Не нужно проводов.

– Тогда удачи, брат, – обернулся к нему, и протянул ладонь.

Егор подъехал, пожал её, и кивнул мне. Страха в его лице я не вижу. Не верю, что американское светило поставить Егора на ноги, да и сам Егор в это не верит. Одна Наташа трещит об этом, не умолкая, и, кажется, даже кроссовки для бега брату успела заказать.

Ну что ж, пусть хоть у кого-то будет энтузиазм.

– Я постараюсь прилететь до начала операции.

– Не стоит. Ты нужен здесь. И Марат, – окликнул Егор, когда я уже вышел за дверь, – хоть в этот раз не проеби.

Не проебать? Как это сделать-то? Хоть бери, и у пятнадцатилетнего подростка спрашивай, как мириться с девушкой. В этом у любого опыта побольше, чем у меня. А мне… мне бы самому собраться, сопоставить всё, ведь многое же упустил в последнее время, а такого за мной с юности не водилось, чтобы косяк за косяком.

Еду не домой, а к Алике. Время! Гребаное время я ей дам, пусть живет пока вдали от меня, но это не значит, что я не буду пытаться её вернуть. Её и… ребёнка. Живот у Алики до сих пор плоский, не верится даже, что и года не пройдет, как у нас появится сын или дочь. Не было у меня желания просто размножаться, чтобы свои гены передать. Аля – единственная, от кого я хочу ребёнка.

Не проеби…

С этой мыслью я подъехал к дому Алики. С ней вошел в дурно пахнущий подъезд. С ней поднялся на её этаж, и долго звонил в дверь, пока не понял – она не дома. Позвонил охране, и выяснил – Алика не выходила. Мне пора менять персонал? Видимо, давно пора.

Вспомнил про наглую подружку Алики, нашел её квартиру, и хотел уже позвонить в дверь, как услышал знакомый голос. И просто притаился. А затем она вышла.

Уютная. В широкой, длинной майке, и коротких шортах. На ногах носки и сланцы. Немного смешная, родная, и такая «моя», что хоть бери, да на плечо взваливай, и тащи домой.

Не проеби…

Я так и не придумал ничего. Абсолютно. Единственная идея – объяснить Алике, кем был её отец. Может, после этого она не будет так убиваться по нему? Может, после этого вернется?

– Чай? Кофе? Какао? – предложила Аля, впустив меня в квартиру.

– Водка есть?

– Ты за рулем!

– Переживаешь?

– Пьяный водитель – опасность на дороге. Пешеходы не виноваты, что у кого-то дерьмовый день.

– Дерьмовый день – это ты преуменьшила. Не день, и даже не неделя. Я вызову водителя, не зря же я ему плачу.

– Есть самогон, бабуля с дачи подруги привозила. Потом настойку на одуванчиках для суставов делала – заливала стебли и цветки, настаивала, а затем прикладывала эту жижу к больным местам компрессом. Налить? Правда, я не уверена, что ты не отравишься. Думаю, этому самогону больше года.

– Налей, – кивнул я.

Алика полезла в холодильник, достала бутыль, лимон, сыр. Бутылку протянула мне, а сама занялась нарезкой, усмехаясь при этом. По-доброму, а не то, что я видел на её лице в последнее время.

Это – удар по яйцам. Я не только по её телу подо мной соскучился, а еще по улыбке. По ощущению шелковых, длинных волос, которые любил пропускать сквозь пальцы, наматывать на свой кулак. По запаху её – он всё еще преследует меня, им салон моей машины пропах, или же я окончательно спятил. Мне вся она нужна. Без остатка. Чтобы снова моей была.

Не проеби…

– Ну, рассказывай. Готова слушать, – Алика подвинула мне блюдце с нарезкой, и рюмку. И поморщилась, едва я открыл бутылку.

– Тошнит?

– Потерплю.

– Поставь чайник, – закрыл бутылку, так и не налив себе выпить.

А Алика спорить не стала. Молча согрела воду, и залила ею какой-то вонючий чай. Тут уже я поморщился, а вот Алика от аромата глаза в блаженстве прикрыла. Не замечал за ней таких извращений, пахнет, откровенно говоря, свежеудобренной дерьмом землей и полынью. Но я позволил поставить перед собой чашку с жутким ароматом, и с ужасом наблюдал, как Алика и себе эту жесть налила. Лучше бы меня одного травила…

– Через три минуты можно пить. Чай – супер, очень вкусный. С дольками клубники. И аромат волшебный, – Алика с улыбкой вдохнула этот дерьмозапах, и я понял – не издевается.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Даже если там не клубника, а реально коровье дерьмо – выпью.

Не хочу, чтобы она прекратила улыбаться. Сидел бы так, напротив неё, вечно. Сидел бы, и любовался своей женщиной.

– Теперь расскажешь? – напомнила Алика.

Я завис на несколько секунд, вспоминая, о чем должен рассказать. Вспомнил. Эта идея перестала казаться хорошей. Улыбаться Алика точно перестанет, пусть и улыбка эта не мне адресована.

– Может, в следующий раз?

– Сейчас.

– Ты хорошо себя чувствуешь? Этот рассказ не из легких.

– Я подозреваю, – кивнула Аля. – Уверена, что ты расскажешь мне не о том, как папа по десять старушек в день через дорогу переводил. Вот только Марат… я тоже не совсем дурочка. Помню, что ты говорил что-то про наркоторговлю. Я, хоть и с бабулей жила, но и с родителями виделась, пусть и редко, и дома бывала на выходных. Небогато они жили. Не было у мамы соболиных шуб, папа не на Бентли ездил. Они не нищенствовали, бабушке давали деньги на мое содержание, но богачами их было не назвать. Я даже помню, как мама на встречу одноклассников собиралась, и меня в Зару взяла, чтобы платье выбрать. В Зару, а не в Гуччи! И папа… что бы ты там ни думал, я понимаю, что основания у тебя есть, но он любил свою работу. Папу награждали. Мама всё ругалась, что он столько времени на работе проводит, и что это того не стоит, что она устала так жить. А наркоторговцы… я мало про них знаю, конечно, но уверена, что они не обитают в сталинских двушках, и жён своих не в Заре одевают.

Поверит? Не поверит? Снять ли с её глаз эти родовые очки, или пусть продолжает думать, что Веснин – герой?

– Рассказывай, – кивнула мне Алика.

– Твой отец, надо признать, не тупица. И деньги он предпочитал прятать, а не выпячивать. Хотя у нас в стране не обязательно это делать, некоторые судьи особняки за миллионы покупают, и все об этом знают, – начал я, и Алика кивнула, подтверждая. – Твоей матери, я уверен, плевать было на шмотки. Её только лошади интересовали. А это – дорогое удовольствие. И здесь, у нас, и в Бразилии, где оба они не работали, но позволяли себе снимать хороший дом с бассейном, и пять скакунов для твоей матери.

– Она выездкой занималась!

– Это были её лошади, Алика, – усмехнулся я. – Куплены они за много десятков тысяч долларов, а еще их содержание, прокорм, ветеринар… а украшения? Ты в курсе, что твоя мать вкладывалась в них, пусть и одевалась в Заре?

Вижу – нет. Во многом Алика не дура, но если дело касается её родных – она предпочитает не замечать очевидного.

– Знаешь, есть наркобарыги с крышей. К ним даже менты с рейдами не приезжают, у таких изымешь партию, а потом твою семью найдут убитой. А есть мелкие сошки, урвавшие партию дури. С таких Владимир и начинал. Малую долю наркоты – в вещдоки, а остальное он себе брал. Затем он стал игроком крупнее, пусть и не сразу, и не боялся схлестнуться с теми, у кого «крыша» есть, так как сам её заимел. Изначально дело касалось только наркотиков. Были «бегунки» – парни, стоящие у мостов, у заправок, у которых можно было купить дозу-две. Но это была не постоянная клиентура. Знаешь, что он придумал? – спросил, и Алика медленно покачала головой. – Подростки во все времена любили вечеринки. Одним из организаторов такой тусовки всегда был кто-то из подручных твоего отца – молодой, смазливый парень. Их много таких было. Покупалась дешевая выпивка, чипсы, врубалась музыка. Кто-то просто пил и танцевал, а кого-то накачивали героином. Подростков легко подсадить, даже тех, кто против наркотиков. Просто нужна нужная атмосфера, алкоголь, симпатичные девчонки рядом, и новый приятель, советующий нюхнуть. От одного раза же ничего не будет!

– Ты хочешь сказать…

– Да. На таких тусовках подсаживали на наркотики. Школьников, студентов. И не на травку, а на тяжелую наркоту, которая с первого раза привыкание вызывает. И не думай, что у подростков нет денег. Наркоман всегда на дозу найдет – из дома последнее вынесет, украдет, но деньги барыге принесет. Так Веснин постоянную клиентуру нарабатывал. Разумеется, были еще сауны, в которых толкался кокс. Были шлюхи, через которых тоже можно было дурь купить. Твой отец даже в бизнес-круги влез, я сам в них кручусь, и не раз наблюдал за переговорами, заканчивающимися в клубе над дорожкой ангельской пыли. Продолжать?