отказала ему твердо, но корректно. Он звонил снова и снова. Рита сказала ему, что ее муж адвокат, и, если Арсен не прекратит звонить, он возбудит против него уголовное дело за домогательство. Это подействовало. Звонки прекратились.
Рита проспала. Не то чтобы проспала, ей не надо было вставать сегодня рано. Она этот день не работала у Марии, у нее была уборка у Лены Катц и в школе. Проснулась она с ощущением какой-то потери. Прислушалась: Винсента не было дома. Поняла, откуда у нее чувство беспокойства: Винсент ушел, не поцеловав ее. Обычно, он целовал ее уходя, даже когда она спала. «Опять началось, – с тоской подумала она. – Что на этот раз я не так сделала?» Рита встала, выглянула в окно. На улице шел холодный ноябрьский дождь. «И погода под стать», – хмыкнула про себя Рита. Делать ничего не хотелось. Хотелось выть. Заставила себя одеться, умыться, позавтракать. Пора было ехать на работу. Раздался звонок. «Может, Винсент?» – с надеждой подумала Рита. Но это была Лиля.
– Я в Бостоне, – начала она, даже не поздоровавшись, – в госпитале. Меня только что выписали.
– Что случилось? – испугалась Рита.
– Ночью открылось маточное кровотечение, Спенсер отвез меня в госпиталь. Пролежала ночь под капельницей. Да это ерунда. Остановили быстро. Страшно другое: они нашли у меня хлади… Забыла, как называется, венерическое заболевание, которое не лечится! Это меня Педро наградил. Мужики не чувствуют боли, они просто переносят заразу, а у женщин сильная боль.
– Ничего себе! И что теперь делать?
– Будут лечить, боль снимут, но зараза теперь на всю жизнь. Секс только с презервативом. Вот гад! А я думаю, что он так неожиданно слинял, вроде не ругались. Наверно, узнал, что болен.
– Лиля, ты когда обратно к Спенсеру уезжаешь?
– Сейчас позвоню ему, он дома с Коленом сегодня остался, обещал меня со станции забрать.
– Жаль, я еду на уборки, повидались бы.
– Я на День благодарения приеду, если не возражаешь.
– Отлично! Держись, подруга.
Рита положила трубку. «Да, не очень приятно день начинается», – подумала она.
Вернувшись с работы, Рита приготовила ужин и стала ждать мужа. Он задерживался. Пришел на час позже, есть отказался и ушел в зал смотреть телевизор. «Опять началось, – с тоской подумала Рита. – На сколько месяцев теперь?»
Винсент снова перестал разговаривать, бросал коротко «Привет», когда возвращался с работы, молча ел и уходил смотреть телевизор. Так продолжалось изо дня в день. За неделю до Дня благодарения Рита решила поговорить с мужем. После ужина, когда он смотрел телевизор, она вошла в зал и спросила:
– Тинк, что случилось?
Он вздернул голову и ничего не ответил. Ее охватило отчаяние. Она хотела понять, что происходит.
– Тинк, милый, объясни мне, что я опять сделала не так. Я стараюсь все для тебя делать, и если я делаю что-то неправильно, то только потому, что я не знаю как по-вашему правильно. Мне трудно, помоги мне, объясни, я все сделаю, как ты хочешь.
Он молча смотрел телевизор. Рита подошла к мужу, опустилась на колени перед ним и положила голову на его колени. Винсент вскочил, ее голова мотнулась назад, ей пришлось схватиться за диван, чтобы не упасть. Испуганная, она поднялась на ноги. Муж был уже у входной двери. Она метнулась за ним, взяла его за локти, чтобы остановить.
– Не уходи, пожалуйста!
– Отпусти меня, – прошипел он, – иначе я вызову полицию.
Он дернулся, высвободил свои руки и, даже не одев туфли, выскочил на улицу. Рита, обессиленная, легла на коврик возле двери. Она слышала, как хлопнула дверца машины и зашумел мотор. «Все, это конец», – пронеслось в ее голове.
Через час он вернулся. Рита готовила еду на завтра, Мария попросила ее завтра побыть с девочками подольше, и муж должен будет ужинать один. Он подошел, молча взял ее за руку и повел за собой в зал. Рита также молча поплелась за ним. Он сел на диван, посадив ее рядом и сказал:
– То, что ты сделала, называется абьюз, оскорбление, плохое обращение по-русски. Я пожалел тебя и не вызвал полицию. Они могли посадить тебя в тюрьму и выслать из страны.
Рита удивленно и испуганно взглянула на него. Она была поражена услышанным.
– Да, это так. Ты должна соблюдать дистанцию. Даже если мы сидим рядом на диване, ты не можешь без моего разрешения коснуться своим плечом моего. Это физический абьюз. Если ты надоедаешь мне своими разговорами или обзываешь меня – это моральный абьюз, и я тоже могу вызвать полицию.
– И целовать мужа можно только по его разрешению? – с издевкой спросила Рита.
Винсент смутился:
– Мужа можно целовать без разрешения.
– Спасибо за информацию, – сказала Рита, поднимаясь с дивана, подумала: «Бедные американки! Как они с такими придурками живут?»
Ложась вечером спать, Рита отодвинулась к самому краю кровати, чтобы не дай Бог не задеть мужа.
На следующий день Винсент начал разговаривать. Рита поняла, что исправить ничего нельзя, что обращаться за помощью к нему бесполезно. Она просто старалась не попадаться ему на глаза, предугадывать его желания. Когда он спрашивал, куда она хочет пойти в выходные, она должна была угадать, куда хочет пойти он. Если она ошибалась, то они все равно шли туда, куда хотелось ему. Общались в основном двадцать минут за ужином. Он рассказывал о делах, которые вел, иногда спрашивая совета, поверит ли судья в предложенную им версию. Рита, обладающая практическим умом, несколько раз дала ему хорошие советы по этому поводу, они помогли ему выиграть дело. После этого он часто рассказывал ей кейсы. Разговаривая с ним, Рита старалась отвечать на его вопросы односложно: да или нет, как в суде. Ему так нравилось. Если же она пыталась что-то объяснить, он прерывал ее и спрашивал: «Да или нет? Так просто ответить на этот вопрос!» Рита боялась высказывать вслух свои желания. Муж всегда говорил, что у нее ничего не получится, потому что она не знает английский. Рита старалась учить язык везде и всегда: в метро, в саду, пока полола грядки, у нее были написаны слова для запоминания, и она поглядывала на них, даже когда убирала дома. По пятницам ходила на бесплатные курсы в церковь, ну и, конечно, разговаривала и читала по-английски с девочками Келли. Все окружающие отмечали большой прогресс в английском, только не Винсент. Если он видел, что у нее хорошее настроение, он обязательно делал что-нибудь, чтоб огорчить жену. Рита замечала, как в таких случаях его глаза вспыхивают радостью и превосходством.
Были в их жизни и светлые периоды.