— А потом вцепятся друг другу в глотки, доказывая, что именно они достойны губ несравненной графини, — в тон ему отозвался Лариэс, краем глаза следя за подругой.
Он сразу понял, что задумал Эрик — граф тоже знал Клар не один год, а потому понял, что девушка напугана и сделал то, что у него получалось лучше всего — начал нести околесицу, чтобы подбодрить верную боевую подругу.
И это работало!
Пепельноволосая воительница неожиданно расхохоталась и, давясь от смеха, проговорила:
— Нет уж. Лучше, когда я выиграю, заставлю вас голыми бегать вокруг замка.
— Тебе правда интересно, как выглядит костлявая задница этого рысеухого? — сделал большие глаза Эрик. — Нет, понимаю, мое великолепное тело — приманка для любой женщины, но этот… — Он обвел Лариэса рукой, как бы показывая, насколько тот нескладен, — даже и не знаю, как бы сказать, чтобы не обидеть…
— Зато у нашего капитана, определенно, есть часть тела, которая длиннее, чем у тебя, — ухмыльнулась Кларисса.
— Солнышко! — возмутился Лариэс.
— Я об ушах говорю, — невинно хихикнула девушка, прикрыв рот ладонью и моргнув густыми ресницами, — а ты о чем подумал?
Она лукаво подмигнула командиру и тот не удержался от улыбки.
— Знаете я хочу сказать одну вещь, — поддавшись импульсу вдруг произнес Щит принца. — Что бы ни случилось в ближайшие дни, я был счастлив служить рядом с такими людьми, как вы.
— Ой, ну давай еще обнимемся, — проворчал Эрик, но по взгляду его Лариэс понял, что он тронут этой внезапной откровенностью капитана.
— Обязательно обнимемся, когда перебьем всех, — предложил виконт.
— О, вот мы и определились с наградой победителю, — всплеснула руками Кларисса. — Объятья капитана.
Лариэс махнул рукой.
— Поступайте, как хотите. Все равно в итоге я буду обнимать сам себя.
— Ну да, тебе не привыкать, — поддел его Эрик, но развить эту тему он не успел — к ним подошла маленькая девочка.
— Дяденька, дяденька, — пропищала она, обращаясь к телохранителю.
Щит принца уставился на создание шести-семи лет, тоненькое, как тростинка и юркое, точно капля ртути. Казалось, это маленькое существо не может и секунды простоять на одном месте из-за распирающей ее неукротимой энергии.
Лариэс улыбнулся и присел на корточки.
— Да, малышка?
— Я — Талика, — серьезно сообщила та, наморщим носик.
— Здравствуй, Талика, я — Лариэс.
— У тебя смешные уши, — незамедлительно сообщил ребенок, вызвав улыбки у виконта и его друзей.
— Правда? Мне редко говорят об этом, чаще людей они злят.
— Они глупые, вот, — выпалила девочка.
— Ну спасибо, — рассмеялся полукровка и, порывшись в поясной сумке, нашел невесть откуда оказавшийся в ней кусок сахара, для сохранности упакованный в небольшую коробочку. — Держи.
Глаза девочки распахнулись от восторга, и она незамедлительно сунула угощение за щеку, зажмурившись от удовольствия.
— Спасибо, дяденька.
— Не за что. А зачем ты звала меня?
— Мама велела передать, что твоя комната готова. Я должна проводить тебя до нее.
— Ну что ж, веди.
Он кивком попрощался с друзьями и двинулся следом за маленькой провожатой.
Пока они шли, Лариэс успел узнать много интересного. Оказалось, что в замке обитает много-много людей, но таких смешных и интересных, как он, нет ни одного, что их отряд сейчас обсуждают все, и что в нем есть целых две принцессы и что она хочет с ними познакомиться, потому что они красивые и в красивой одежде и что большой волосатый дядька смешной, и сейчас он пьет горькую воду с дяденькой сотником, и что бледный дяденька страшный и она не хочет к нему приближаться.
Эти занимательные факты разбавлялись сущей ерундой вроде пояснений вида: «а вот если потянуть за этот гвоздик, в стене откроется дверь, правда, здорово», а потому, когда Лариэс наконец-то добрался до своих покоев, у него уже голова шла кругом. Комнату ему выделили небольшую, но удобную, к тому же в ней заботливой рукой слуг, наверное, матери не в меру говорливой девочки, была разложена сменная одежда и стояла большая лохань с исходящей паром водой.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Отправив пигалицу по делам, Лариэс с блаженным выражением лица смыл с себя пыль и пот, после чего переоделся в чистое.
Затем он вновь покинул комнату и тщательно сбрил недельную щетину. Он не знал, что за желание потребует от него исполнить Игнис, но отчего-то хотел предстать перед ней в лучшем виде. Когда все было готово, юноша присел на кровать и закрыл глаза — пока главные совещались, у него оставалось немного времени для отдыха. Следовало потратить его с умом.
* * *
— Как видите, господа, ситуация у нас не из легких, — начал барон Урсус Гарский, когда гости разместились в удобных креслах.
Игнис еще раз оглядела комнату, в которой помимо них пятерых и пограничного владыки находились три его советника. Да, барону нельзя было отказать в умении жить красиво: стены были облицованы мрамором, в единственном окне красовалось самое настоящее стекло, пол устилал роскошный ковер, привезенный явно из Империи Бархатных Островов, а вся мебель — массивная, украшенная искусной резьбой и очень, очень дорогая — прямо-таки кричала о богатстве хозяина.
Посреди комнаты размещался стол, на котором лежала искусно изготовленная карта восточных графств. Фигурки, расставленные на ней, символизировали города, крепости, отряды и, конечно же, вражеские силы. И сейчас вокруг нефритовой башенки — замка — были размещены три или четыре дюжины ониксовых жучков, обозначавших изначальных, а у подножия крепости разместились три ограненных драгоценных камня: сапфир, алмаз и рубин.
«Огонь, воздух и вода», — догадалась Игнис. — «Так, а это что у нас?»
Две небольших малахитовых статуэтки, которыми, кажется, также можно было играть в шахматы, по-видимому, символизировали Кающегося и Целительницу, а золотой рыцарь на коне — армию барона. На расстоянии в несколько футов от нефритовой башенки располагалась мраморная копия Мирберга — столицы графства, вокруг которой собралось множество фигурок вороноголовых, из чего Игнис сделала два вывода: во-первых, у барона в замке живет искусный ювелир, во-вторых, у пограничного владыки много лишних денег и свободного времени.
С другой стороны, изображение получалось очень наглядным, и, бросив взгляд на карту, можно было составить достаточно точное представление о том, какие земли защищены от изначальных, а какие поразило это бедствие. Конечно, вопрос соответствия расстановки сил на карте с реальностью не поднимался, но Игнис предположила, что, наверное, имеющиеся сведения можно считать более-менее адекватными.
А барон, заложив руки за спину, меж тем, продолжал, обращаясь непосредственно к Игнис:
— Несмотря на огромную помощь вашего батюшки, моя госпожа, нам не удается полностью справиться с угрозой древнего зла. Хотя я замечу, что ситуация заметно выправилась по сравнению с тем, что было пару месяцев назад. Тогда мне казалось, что настали последние времена.
— А что произошло потом? — не сдержала любопытства девушка.
— А потом прямо мимо моего замка, сметая все на своем пути, прошла армия господина Паллидия. Все изначальные в округе были безжалостно вырезаны и на какое-то время мы вздохнули свободно.
— Генерал Паллидий отказался от идеи контролировать реку, — подключился к разговору принц. — Не совершил ли он, таким образом серьезной ошибки?
— Вы прозорливы, ваше величество, — кивнул барон. — Ведь контроль Серены мало того, что позволил бы запереть изначальных в восточных графствах и не допустить их до Ничейных земель, но и дал бы возможность быстро перебрасывать подкрепления с помощью речных судов.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Принц кивнул, соглашаясь с собеседником.
— Но вы, к сожалению, не знаете всех особенностей Воллиса и Финибуса.
— Особенностей? — нахмурился Тар, и это было столь мило, что Игнис едва не запищала от восторга. Лишь полная неуместность подобного поведения на столь серьезном собрании остановила ее от этого.