— Хорошо, иди, — легко согласился Вожак. — Тирсвад защитит тебя, если что-то пойдет не так. Пойдете, как только рассветет. А сейчас всем отдыхать.
Варрэны за день соорудили себе лежанку из пышных сосновых веток, опавших листьев и мха, сверху накрыли лошадиной попоной, которая за день просохла и стала теплой и уютной, словно большое одеяло.
Днем они выспались и сейчас не спешили снова укладываться, занимаясь каждый своими делами. Шторос с Хоегардом шутливо боролись, по очереди швыряя друг друга на траву. Тирсвад упражнялся в метании кинжалов и длинного ножа. А Вожак остался у костра, вырезая коротким ножом что-то из толстой ветки.
Динка послонялась между ними, но никто не обращал на нее внимания. Тогда она снова забралась под попону и свернулась там клубочком. С тех пор, как ее забрали из родного дома, каждый день был настолько утомителен и насыщен, что просто так отдохнуть и выспаться возможности не было.
Она чувствовала себя ужасно уставшей, от всего, что произошло с ней. Но еще больше от того, что она никак не могла понять варрэнов. Как будто они разговаривали на разных языках. Возможно, так оно и было. Возможно, она просто не так поняла что значат слова, которые говорил ей Вожак. От этих мыслей голова шла кругом, и больше всего на свете хотелось уснуть, исчезнуть из этого мира хоть ненадолго. Не осталось ни одного места на свете, где она чувствовала бы себя спокойно и свободно. Невесело размышляя обо всем этом, она погрузилась в сон.
Проснулась она от того, что чья-то рука ласково скользила по ее щеке, ненавязчиво спускаясь ниже: на шею, грудь, живот. А в теле снова предательски вспыхнула жажда близости, разбуженная мужскими ласками.
— Не трогай меня, — прошипела Динка, еще не видя, кто ласкает ее, но все равно отталкивая от себя руку.
Рука тут же убралась.
Мысль о том, что ее используют для удовлетворения своих потребностей все еще не отпускала ее, и Динка была не уверена, что снова хочет близости с кем бы то ни было. Конечно, физически это было безумно приятно, и тело жаждало, чтобы это повторялось вновь и вновь. Но на душе был полный раздрай. Четверо мужчин… Каждый норовит залезть ей под юбку. «Ну не каждый, и юбки у меня нет», — мысленно поправилась она. Но суть от этого не менялась. Кто она для них? Женщина, которую любят и уважают? Варрэн-Лин? Как они все время повторяют.
Или просто вещь, невольница, подстилка для того, чтобы удовлетворять мужскую похоть? Хорошо женщине, которая только что вышла замуж. У нее один муж, и она точно знает свое место рядом с ним. Даже если он ее иногда побивает, или он уродливый, как боров. Все равно она для него жена, спутница жизни, мать его детей. А Динке как разобраться в своей жизни и в своих отношениях с варрэнами?
Она и с человеческими мужчинами раньше опыта общения никакого не имела. Только с братом, да со служителем прихода раз в месяц на обязательной исповеди. Дружить с парнями, да даже смотреть на них, Ливей ей строго-настрого запрещал.
— Тебе пора просыпаться, если ты еще не передумала идти с Тирсвадом, — услышала она над головой голос Вожака и вздрогнула. Почему-то она не подумала, что это мог быть он. Динка распахнула глаза и с тревогой посмотрела в лицо Дайма. Рассердился? Обиделся на то, что она его оттолкнула?
Но он смотрел спокойно, будто ничего не произошло.
— Проснулась? — спросил он и, не дождавшись от ответа, поднялся с лежанки. Солнце медленно вставало над рекой. Все варрэны были уже на ногах. Или еще на ногах? Тирсвад был готов отправляться и с нетерпением поглядывал на нее.
Динка поспешно умылась из реки холодной водой, причесалась подаренным гребнем и заплела аккуратную косу. Скептически посмотрела на свое отражение в водной глади: грязная, местами порванная куртка, замызганные дорожные штаны, грубые кожаные сапоги и толстая русая коса до пояса. Ну и девица-красавица!
Тирсвад шел в деревню вооруженный до зубов: в рукаве и голенище — ножи, на поясе метательные кинжалы. Динка посмотрела на него и порадовалась за то, что ей не надо вооружаться и быть готовой отражать атаку. Теперь у нее есть личный телохранитель. Несмотря на его холодность и отчужденность, она не боялась, что он обидит ее, и не сомневалась в том, что он будет защищать ее в случае опасности. Все-таки после спасения из тюрьмы и Динкиного рассказа он стал относиться к ней мягче. Пусть не так дружелюбно, как ей хотелось бы, но и без явной враждебности.
Последний раз оглянувшись на полянку и поймав ободряющие взгляды Вожака и Хоегарда, Динка бросилась догонять Тирсвада, который шел через лес широким размашистым шагом.
— Тирсвад, — окликнула его Динка, когда они отошли уже на достаточное расстояние от лагеря. Но он даже не обернулся, лишь ненадолго скосил на нее взгляд и продолжал шагать в том же темпе. Да, с этим мужчиной придется труднее, чем с любым из них .
Динка забежала вперед и встала прямо перед грудью варрэна, вынуждая его остановиться.
Высокий и широкоплечий, ему достаточно было легонько махнуть рукой, чтобы убрать Динку со своего пути. Динка невольно вспомнила, как он за волосы вытащил ее с полатей и бросил себе под ноги. Но мужчина остановился и выжидательно посмотрел на нее сверху вниз. Неровно обрезанные волосы упали ему на лицо, скрывая темный взгляд.
Динка набрала в грудь воздуха и как можно решительнее выпалила, глядя ему в глаза:
— Ты не будешь убивать людей в этой деревне!