Днем Скай встретила Алиму в бане, и та шепнула ей, улучив минутку, когда ее не могли услышать банщицы:
— Твой муж бежал утром, он в безопасности — корабль далеко в море, госпожа.
— Слава Богу! — выдохнула Скай, и Алима дружески сжала ее руку.
— Осман сказал, что у принцессы истерика. Дей в ярости оттого, что столь дорогой раб смог беспрепятственно покинуть хорошо охраняемый дворец и никто этого не заметил. Но его не смогли обнаружить и в городе. Это озадачило всех. Конечно, городская стража оказалась под подозрением — в следующие несколько дней вы не сумеете выбраться отсюда. Муж советует вам потерпеть.
Скай холодно рассмеялась:
— Я терплю с тех самых пор, как оказалась у Кедара, а следующие несколько дней будут тяжелее всего, Алима. И все же мой любимый Найл уже на свободе! Это снимает груз с моего сердца!
Алима снова пожала ее руку и тепло улыбнулась ей.
— Прогуляемся в саду после бани, — предложила она, — и ты расскажешь мне еще об этой сказочной придворной жизни.
— Конечно! — согласилась Скай. Она знала, как интересуют Алиму рассказы о дворе Елизаветы Тюдор.
Алима была француженкой по рождению, и больше всего ее интересовали роскошные одежды, которые носили придворные, мужчины и женщины. Скай несколько раз описывала ей все свои наряды и теперь, прогуливаясь под руку с Алимой по саду, беспокоилась о том, не вышли ли они из моды. Она поделилась этой мыслью с Алимой, которая восторженно хлопнула в ладоши и воскликнула:
— Надеюсь, так, госпожа Скай! И тогда ты сможешь сшить совсем новые платья? Как это прекрасно!
Скай рассмеялась, и ее веселый смех привлек внимание блондинки, которая мерила шагами библиотеку Османа. Женщина посмотрела сквозь оконную решетку в сад, и вдруг ее сердце учащенно забилось.
— Кто эти женщины в саду, господин Осман? — резко спросила она.
Осман оторвался от довольно сложного гороскопа, который он составлял в эту минуту, и выглянул в окно.
— Это моя жена и любимица моего племянника, Муна, которая дружит с моей женой. Почему они интересуют вас, госпожа Нилак?
— Эта брюнетка напомнила мне одну знакомую. — Она неохотно отошла от окна и спросила:
— Итак, господин Осман, что говорит мой гороскоп вам, самому знаменитому астрологу в Алжире и, наверное, лучшему в мире?
— Он говорит, что в своей жизни вы сделали много зла, госпожа Нилак. И он также говорит, что вы в этом нисколько не раскаиваетесь. Поэтому вы сами в той же мере управляете своей собственной судьбой, что и звезды.
Она громко расхохоталась.
— Прошлое меня не интересует, господин Осман. Скажите мне о настоящем — женится ли на мне господин Джамиль? Скажите мне о будущем — назначит ли его султан новым Деем? Будем ли мы вместе править Алжиром? Вот что сейчас интересует меня, и ничего больше! Джамиль очень хорошо отзывался о вас, скажите же, что вы увидели? , — Ваш гороскоп предсказывает смерть. Женщина в ужасе отшатнулась, и ее рука скользнула на горло.
— Вы лжете! — прошипела она. — Вы всего лишь лгун! Мошенник! Вы ничего не знаете! Ничего!
— Я вижу вашу смерть, — повторил Осман, — но перед этим вы погубите двух человек.
Вне себя от гнева и ужаса, Нилак с легким вскриком выбежала из комнаты. Осман не последовал за ней — он был слишком потрясен тем, что узнал. Он быстро достал с полки гороскопы Кедара и Скай. Затем, поколебавшись, вынул еще один свиток — гороскоп капитана крепости Касба Джамиля, который теперь вышел в отставку с титулом аги. Разложив все эти гороскопы на большом столе рядом со столиком, где лежал гороскоп госпожи Нилак, он тщательно и с нарастающим интересом принялся изучать их. Ошибки быть не могло — звезды предсказывали встречу этих четырех, и эта встреча должна закончиться гибелью троих из них. Осман на минуту прикрыл глаза. В большинстве случаев его дар видения радовал его, но иногда, как сейчас, то, что он видел, причиняло ему боль. Тогда его способности служили ему только источником горести. Возможно, но маловероятно, ему удастся предотвратить трагедию, так как каждой душе звезды предоставляли выбор из двух альтернатив. Он устало сел в кресло и задумался над тем, что он в состоянии сделать.
Пока он размышлял, Нилак уже сбежала по лестнице и села в паланкин. Она резко скомандовала рабам возвращаться домой. Да, девушка в саду выглядела двойником Скай О'Малли, а Джамиль был влюблен в Скай, когда она была в Алжире. Если она, Нилак, сумеет привлечь его внимание к ней и выкупить ее у племянника Османа, разве не будет Джамиль благодарен ей? Разве он не поймет, как она любит его и заботится о нем? Пусть Джамиль наслаждается с этой рабыней хоть дюжину раз на дню, ее это не будет беспокоить, если она. Клер О'Флахерти, известная сейчас под именем Нилак, будет женой Джамиля-аги.
Она довольно улыбнулась. Она сделает Джамиля счастливым и сама будет счастлива, став женой нового Дея Алжира. Когда старый Дей уйдет в отставку, его место обязательно достанется Джамилю, а отставка, по слухам, ожидалась со дня на день.
Клер посетила Стамбул с Джамилем. Пока над ним — вполне успешно — трудились лекари, она подружилась с фавориткой султана, Нур-Бану, урожденной венецианской дворянкой. Когда Клер поведала ей, что она тоже принадлежит к благородному европейскому роду, между ними завязалась дружба, которая постепенно крепла. Нур-Бану сравнила голубые глаза Клер с лилиями в саду султана. И вот так Клер стала Нилак, что по-персидски — голубые лилии. Даже Джамиль был в восторге оттого, что любимица султана удостоила такой чести женщину, на которой он собирался жениться.
Клер улыбнулась при воспоминании о том, как переменчива была ее судьба после того, как Найл Бурк практически голой вышиб ее из Лондона. Ее лицо потемнело при воспоминании о шутках зевак, одобрительных воплях домохозяек, вони мусора, который сыпался на нее. Она почти физически ощутила на плечах и спине боль от ударов его хлыста. Ненависть к Найлу настолько выводила ее из равновесия, что она не могла заснуть ночью.
Когда Лондон уже был позади, Найл еще несколько раз хлестнул ее, а потом швырнул ей длинный бесформенный мешок.
— Ты заслужила худшего, шлюха! — прорычал он. — Чтобы я больше не видел ваше дьявольское личико, мадам! В следующий раз я вас прибью!
Клер рассмеялась — когда они действительно встретились в следующий раз, она была близка к тому, чтобы убить его! Однако это было бы слишком мелко. Быстрая смерть — слишком легкое избавление для Найла Бурка. Нет, она хотела, чтобы он помучился за то, что разрушил ее блистательную карьеру Кларо, самой знаменитой и продажной хозяйки борделя в Лондоне! Она слишком ненавидела Найла Бурка!