вывезти врачей из города; надо было готовить транспорт, наметить маршруты, охрану.
Аня Березко дождалась конца рабочего дня и отправилась на квартиру к Крыловым. Пройдя половину пути, она вдруг почувствовала волнение: Ирина может ее узнать, и это испортит все дело. Аня не так уж давно была в этом доме — она приходила к Коврову, который лежал в крыловской лечебнице. Ирина могла видеть Аню, когда белые арестовывали Олега. Правда, она была тогда одета мальчиком, но брат мог рассказать ей об Ане и о том, как они вдвоем разбрасывали прокламации среди немецких солдат… Конечно, Крылова знает Аню как подпольщицу, и поэтому не стоило бы ей браться за всю эту сложную операцию. И чем ближе Аня подходила к дому Крыловых, тем больше ее охватывали сомнение и беспокойство. Вспомнился еще брат Крыловой — офицер. А вдруг он дома?.. А времени уже нет, надо торопиться. Дорога каждая минута, там люди умирают, ждут неотложной помощи… Нет, нет, никаких сомнений, страхов, надо скорее действовать, решительно и смело. Она должна обязательно сделать все, что ей поручено. Это ее комсомольский долг!
Наконец Аня подошла к знакомому дому профессора Крылова. Вот он, на выступе горы Митридат, большой, старый каменный двухэтажный дом. Аня чуть ли не бегом стала подниматься по лесенке каменного крыльца и тут же очутилась перед дверью. Решительно нажала кнопку звонка.
Ирина, только что пообедав, проходила через коридор в свою комнату и сама открыла дверь.
Перед нею стояла девушка в легком сером пальто, в кругленькой темно-синей бархатной шапочке. Ирина спросила:
— Что вы хотите?
Аня вежливо, хотя и с волнением, ответила:
— Я пришла к доктору… простите, к хирургу Крыловой.
— Я Крылова.
Аня молча смотрела на Ирину.
— У меня дома нет приема, — продолжала Ирина, отступая назад и потягивая за медную ручку дверь. — Идите в больницу… — Но вдруг Аня заметила, как она вся вздрогнула, даже слегка отшатнулась. — Ах! — тихо произнесла она и вся залилась краской. — Простите, вы… Простите, я очень рада! Прошу вас, входите, пожалуйста.
Аня робко вошла. Она поняла, что Крылова ее узнала, и с тревогой смотрела на ее руку, проворно запирающую ключом дверь.
— Милая моя, так это вы ко мне пожаловали! Я бесконечно рада вас видеть, — опять заговорила Ирина взволнованным голосом. Она еще раз на ходу пристально взглянула на Аню, затем взяла ее за руку и повела в комнаты.
Они вошли в небольшой, скромно обставленный врачебный кабинет.
— Вот здесь я и поговорю с тобой… с вами, — сказала Ирина, выпустила руку Ани, но тут же, не дав даже оглянуться девушке, обхватила ее за шею своими мягкими, теплыми руками и расцеловала. — Миленькая, родная, ты как будто боишься меня… Я все знаю… но меня не надо бояться… Вас зовут, кажется, Анной?
— Да, Аней…
— Может быть, ты… Я даже не знаю… Пожалуй, так лучше… Но я так рада! Наконец я тебя увидала, — и Ирина снова обняла Аню.
Приход Ани напомнил Ирине взволнованные рассказы брата Олега об этой девушке. Он восхищался ее простотой и душевной красотой.
Неожиданно Ирина подумала: вот теперь-то она, может быть, узнает от Ани, жив ли и где находится Ковров, этот добрый и обаятельный человек…
— Анна Мартыновна… — начала Ирина.
— Нет, вы зовите меня просто Аней, — возразила Аня.
— Хорошо… Я теперь тебя не выпущу… Ты теперь от меня скоро не вырвешься, Аня!
— Нет, Ирина Васильевна… Сейчас я к вам зашла только на одну минутку. У меня к вам есть очень важное дело. — Аня решила, что ей надо действовать решительно и скорее. — Нас не могут подслушать?
— В моем доме, Аннушка, нас некому подслушивать! Не бойся, говори. Я знаю, что ты подпольщица. Можешь довериться мне, как Олегу… Все, что в моих силах, я сделаю.
— Я со слов Олега знала, что вы доброй души человек. Я и пришла к вам с просьбой: помогите нам в неотложном деле, связанном с жизнью и смертью наших людей, — спокойно и твердо заявила Аня.
— А именно?
— У нас есть тяжело больные люди, которым требуется неотложная хирургическая помощь… Раненые люди.
— Ради бога! Я готова. Это долг врача! — засуетилась Ирина. — Где они? Пойдемте!
— Значит, вы согласны помочь? — переспросила радостно Аня.
— Какой может быть разговор? Пойдемте немедленно! Все, о чем я хотела поговорить с тобой, Аннушка, друг мой, мы переговорим потом… Вот саквояж с инструментами. — Она схватила его и подала Ане. — Держите, я оденусь.
— Нет, Ирина Васильевна, — остановила ее Аня, — это надо осторожно. Вы подождете меня здесь, а я сбегаю за извозчиком. Мы поедем, когда стемнеет.
— Зачем извозчик? Я пешком дойду.
— Это не так близко.
— Ну, а как далеко?
— Не так уж далеко, но все же… — всячески увиливала Аня от прямого ответа. Она знала, что нет такого человека, который бы не боялся каменоломен, тем более женщина. Лучше, решила Аня, не говорить ничего, а везти — и все. А то как бы не испугалась и не раздумала.
— Хорошо, я подожду, — решительно заявила Ирина. — Ступай!
Аня стремглав бросилась к выходу.
Солнце уже зашло. На улицах города быстро темнело. Аня Березко встретилась с партизанами в назначенном месте, договорилась, куда ей привезти Крылову. Ей надо было управиться с этим делом непременно до десяти часов вечера, так как мирному населению хождение по городу разрешалось только до этого часа и позже транспорт задерживался патрулями.
Ирина, одетая в черное гладкое платье, со светлым кружевным шарфом на голове, с каким-то непонятным ей волнением прохаживалась по комнате.
«Она, милая, еще совсем девочка, жертвует своей жизнью для всех, — думала Ирина об Ане. — Какое сознание! А что я перед нею? Что мы все, интеллигенты? Дрожим, хнычем и так мало делаем для жизни народа. Какой же мы цвет общества?»
В парадную дверь позвонили.
— Ну, слава богу! Пришла, наконец!
— Немного задержалась, — улыбнулась Аня. — Вы устали ожидать меня?
— Я что! Тебе осторожнее надо быть, и это меня беспокоило… Да, Аннушка, ты ведь, наверно, голодная? Давай поужинаем.
— О нет, Ирина Васильевна, мы не можем терять ни одной минуты. Вас ожидает лошадь. Надо ехать!
— Хорошо, идем! Я готова! — сказала Ирина, снимая со спинки стула свое легкое пальто, приготовленное в дорогу.
— Только вы, Ирина Васильевна, оденьтесь потеплее, а то ветер потянул с моря, — предложила осторожно Аня. — А ехать так будет прохладно.
В дверях показалась няня.
— А разве вы далеко поедете? — спросила она, насторожившись.
— Да нет… Но я боюсь, чтобы Ирине Васильевне не было холодно. Может, там придется и задержаться, а потом вдруг