свисающую с колокола, и дернуть за нее со всей силы. Колокол может поднять тебя в воздух, но это ничего, потом ты вернешься обратно. Только не отпускай веревку и продолжай звонить в колокол. Справишься?
Леон кивнул, глаза его засветились от важности задачи.
– Вот и хорошо.
Сильвера сжал плечо мальчика. Теперь нужно чем-то прикрыть лицо. Как только Леон выскочил за дверь, Сильвера принес из ванной полотенце, обернул им нижнюю часть лица, концы засунул под пиджак, чтобы ветер не сдернул повязку. Уже подходя к двери святилища, он услышал первый чистый удар Голоса Марии. Призывный, тревожный звук, металлически твердый и решительный. Над головой Сильверы заскрипела колокольня, и он представил, как качающийся колокол потянул хрупкого мальчонку вверх. Священник взялся за ручку двери и вышел. Ветер засвистел в ушах.
Лицо и волосы тут же залепило песком. Самого Сильверу едва не повалило на землю. Он совершенно ничего не видел, темнота словно бы сговорилась с ветром, заключив его в колодец с черными стенами из кружащегося вихря. Он начал пробивать себе дорогу по улице, урывками слыша Голос Марии, то звенящий, то стонущий над головой.
Вереница зданий медленно проступала из мрака. Когда Сильвера подошел к двери дома Леона, он уже совсем задыхался. Песок покрыл все полотенце и понемногу просачивался под него, забираясь в рот и ноздри. Лицо словно бы искромсало в клочья. Шагнув в вестибюль, Сильвера увидел на полу осколки разбитого окна входной двери. Немилосердный ветер завывал на лестнице и дергал его во все стороны одновременно. Он попытался дышать без защитного фильтра полотенца, но легкие и ноздри мгновенно обожгло огнем.
Священник постучал в первую дверь от входа. На стук выглянул Карлос Альва, выпучив черные глаза над грязным носовым платком, который он прижимал к лицу.
– Карлос! – крикнул Сильвера, хотя стоял всего в двух футах от хозяина квартиры. – Зови свою жену и детей! Вы пойдете вместе со мной в церковь!
Альва, похоже, не разобрал ни слова, поэтому Сильвера наклонился к самому его уху и прокричал то же самое еще раз. Альва кивнул и отправился в гостиную за семьей. Сильвера двинулся к следующей двери.
Он потратил сорок пять минут на то, чтобы собрать всех обитателей первого этажа – тридцать три человека, не считая младенцев на руках у матерей. Сильвера рассчитывал вывести их из дома живой цепочкой, взявшись за руки, но из-за младенцев возникли трудности.
– Слушайте меня все! – объявил Сильвера. – Нам нужно добраться до церкви! Слышите, как звонит колокол?
Теперь колокол звучал приглушенно, словно издалека, но Сильвера знал, что руки Леона едва не вылетают из суставов от усердия.
– Мы пойдем на этот звук! – прокричал священник, указывая в сторону церкви. – Ухватитесь за плечо того, кто стоит перед вами, и держитесь крепко-крепко. Я не хочу, чтобы женщины несли своих детей. Передайте их мужьям! Снаружи очень сильный ветер, так что нам нужно идти осторожно.
Со всех сторон на него смотрели испуганные глаза. Люди плакали и бормотали молитвы.
– Все с нами будет хорошо! Не бойтесь, просто держитесь! Проследите за тем, чтобы лица младенцев были прикрыты! Все позаботились о защите? Отлично! Вы готовы?
Кто-то всхлипнул. Карлос Альва, держа ребенка в одной руке, ухватился другой за плечо Сильверы. Священник вдохнул обжигающий воздух и вышел на улицу, люди потянулись за ним следом.
На несколько мгновений колокол перестал звонить. «Не останавливайся, Леон!» – мысленно обратился к нему Сильвера. А затем снова услышал, как колокол оплакивает погибших. Живая цепочка позади него растянулась под ветром, некоторые падали, но им помогали подняться. Никогда еще улица не казалось такой широкой, такой угрожающей. Сильвера чувствовал, что половина пути уже пройдена, потому что не видел ничего ни с той, ни с другой стороны, но полной уверенности у него не было. Внезапно позади раздался пронзительный крик, который все длился и длился. Потом поднялся до крещендо и быстро угас.
– В чем дело? – спросил Сильвера Альву, оглядываясь через плечо. – Кто кричал?
Альва передал вопрос по цепочке. Через мгновение он доложил священнику:
– Миссис Мендоза пропала! Что-то выдернуло ее из цепочки!
– ЧТО! – воскликнул Сильвера. – ВСЕМ ОСТАВАТЬСЯ ТАМ, ГДЕ СТОИТЕ!
Он на ощупь добрался до разрыва в цепи, где должна была стоять миссис Мендоза, между своим мужем и мистером Санчезом.
– Что с ней случилось? – спросил Сильвера у ее мужа, побледневшего от потрясения.
Мистер Мендоза не смог ответить, он только причитал снова и снова:
– Мария, Мария, Мария…
Сильвера поискал ее взглядом, но вокруг не было видно ни зги. Он посмотрел на Санчеза:
– Что случилось?
У Санчеза стучали зубы.
– Не знаю, святой отец, – взвизгнул он. – Секунду назад она держалась за мое плечо, и вдруг… ее не стало. Я слышал, как она кричала, а когда оглянулся, мне показалось… показалось…
– Что показалось?
– Что-то… может быть, человек… утащил ее…
Сильвера уставился в темноту, песок стекал по его щекам. Там не было ничего, вообще ничего.
– Замкните цепь, – услышал он собственный голос и ощупью вернулся во главу колонны.
Сердце бешено колотилось, живот скрутило от страха. Альва снова вцепился ему в плечо, и они двинулись дальше. Через десять секунд снова раздался приглушенный расстоянием вопль. Сильвера чуть не вывернул шею, оглядываясь.
– Фелиция! – завывала какая-то женщина. – Куда делась моя дочурка? ФЕЛИЦИЯ!
Женщина начала вырываться из цепи, но Сильвера проревел:
– ДЕРЖИТЕ ЕЕ! МЫ ИДЕМ ДАЛЬШЕ!
Неожиданно перед ним кто-то пробежал, но буря тут же поглотила темный силуэт. Сильвера остановился так резко, что каждый в цепочке со стуком ударился в спину идущего впереди. Священнику показалось, что это был мальчишка в черной куртке с ухмыляющемся серебряным черепом на ней. «Боже милосердный, защити нас! – подумал Сильвера. – Умоляю, помоги нам добраться до этой двери! УМОЛЯЮ!» Он двинулся дальше, пальцы Альвы впились в его плечо. Далеко позади, почти в самом конце цепочки, раздался еще один крик.
– НЕ ОСТАНАВЛИВАТЬСЯ! – прорычал Сильвера, хотя и понимал, что его не смогут услышать.
Священник лишь надеялся, что они сомкнут цепь и продолжат путь. Теперь он постоянно ощущал какое-то движение вокруг – темные бесформенные силуэты метались туда-сюда в тучах песка. Он остановился у тротуара на другой стороне улицы. До двери церкви оставалось всего несколько футов и пять ступеней вверх по крыльцу.
– МЫ ПРИШЛИ! – крикнул он, и в то же мгновение рука исчезла с его плеча.
Сильвера обернулся и увидел, как Альву вместе с женой вытаскивают из цепи, оставив только их маленькую дочку, оцепеневшую от ужаса и все еще протягивающую руку туда, где она цеплялась за платье матери.