грома.
Ненавижу блин! Ненавижу его! Рррр!
Глотая раскаленный воздух, топаю к знакомой аллее. Там, усевшись на лавочку, достаю проклятый телефон, захожу в сбербанк и перевожу Паровозову все деньги, которые мне заплатили накануне в качестве первого подгона.
«ЧТОБ ТЫ ИМИ ПОДАВИЛСЯ, БЛАГОДЕТЕЛЬ ХРЕНОВ!» — печатаю следом. Отправляю, а затем всюду блокирую данного абонента.
Стиснув зубы, роняю слезы на экран.
Черт возьми, как же обидно! Я только-только поверила в себя. Только-только начала жить так, как хочется!
Скотина!
Реву, испытывая полнейшее разочарование.
Все вранье! Все блеф! Чем я лучше той Карины, дочери генерального?
И да… Больнее всего смириться с тем, что в Гнесинку поступила не благодаря какому-то особенному таланту и голосу, а благодаря его грязным деньгам, заработанным на криминале!
А ведь как умело подстроил ситуацию! Якобы подал заявку за меня. Приехал. Отвез. Поддержал.
Фея-крестная, блин!
Ненавижу!
Как же ненавижу!
Звук входящего вырывает из тягостных размышлений.
Сообщение от Регины.
«Сашкин, ты скоро? Я жду»
Глубоко вдыхаю и выдыхаю, изо всех сил пытаясь наполнить легкие перезаряженным кислородом.
— Ладно. Забей.
Заставляю себя подняться со скамейки. Утирая проклятые слезы, держу курс по направлению к цветочному магазину.
Что бы ни случилось, я не должна портить Регине праздник…
**********
— В общем, захожу к нему в кабинет… Кладу диплом на стол и уверенно так заявляю: «Это тебе, бать. Как обещала. Дальше буду учиться там, где хочу».
— А Пашка? Пашка-то что в ответ? — Регина в изумлении округляет глаза.
— Да охренел, что! Брови в одну срослись, лицо от злости побагровело.
— А ты? — в нетерпении постукивает маникюром по стеклянной поверхности.
— Я продолжила держать боевой настрой. Говорю мол, форму сожгла. Ментом не буду ни при каких обстоятельствах. И ролик ему показываю с телефона.
— Ёбушки-воробушки! Тот самый? — в шоке прикрывает рот рукой.
— Ага, — довольно улыбаюсь во все тридцать два.
— Ну ты даешь! — притягивает к себе и целует в щеку.
— Он когда смотрел наш обряд, я реально испугалась, что убьет. Зубами клацнул, как бахнет кулаком по столу. Мол, что за цирк ты мне тут устроила!
— Орал?
— Да. Как всегда, прочитал лекцию о том, что я неблагодарная дура. А потом начал угрожать. Тем, что ни копейки от него в ближайшей будущем за свои выкрутасы не увижу. Ну и все в таком духе, — беззаботно отмахиваюсь. — Нашел, чем пугать! Я вчера на работу устроилась. Так что не пропаду!
— Давай за твою свободу, Санька! — она разливает шампанское по бокалам.
Чокаемся, пьем.
«За твою свободу».
Мнимую.
Подумав об этом, естественно, скисаю.
— Регин, знаю, что заколебала… — вздыхаю и наблюдаю за лопающимися пузырьками. — Я с просьбой… Потерпишь меня до сентября? А потом я съеду, клянусь, — виновато на нее смотрю.
Некрасиво, но идти-то мне некуда.
— Да какие проблемы! Я ж говорила, оставайся хоть насовсем! — кладет свою ладонь поверх моей и сжимает.
— Я просто… вернула свой гонорар Паровозову и осталась с пустыми карманами, — невесело усмехаюсь.
— Не поняла… — хмурится она.
— Если вкратце… Оказалось, что Илья все купил! Запись альбома, промоушн, раскрутку, договор. Продюссер звуковику слил эту инфу, я собственными ушами случайно услышала, — рассказываю расстроенно.
— И?
— В смысле и?
Встречаемся взглядами.
— Ты правда не понимаешь? — не вижу возмущения в ее глазах.
— Саш-Саш, погоди, — она умело закидывает палочками ролл в рот.
— Я думала, что Ставрицкому действительно понравились мои песни! А Паровозов его тупо купил!
— Да и плевать! Ты талантливая и заслуживаешь того, чтобы люди услышали твою музыку.
— Не таким способом! — выталкиваю обиженно.
— А почему нет? У Ильи есть деньги, он хочет вложить их в твое творчество.
— Я бы вполне обошлась без его подачки!
— Подачки??? — тонкая бровь взлетает вверх. — Перестань! Ты иногда ну совсем как дите. Как будто не знаешь, каким образом устроен нынешний шоу-бизнес.
— Причем тут это!
— Хорошо. Твоему каналу сколько лет? — давит на больную мозоль.
— Почти семь.
— Сама посуди. Успехи есть, конечно, но насколько медленно течет процесс. Твой Илюха просто его ускорил. Молодец! Настоящий мужчина.
«Твой Илюха»
— Он не мой, — отрицательно качаю головой.
— Ну и дура. Думаешь, всегда вот это вот все будет? — указывает на букеты, стоящие в вазах. — Однажды ему надоест стучаться в закрытые двери.
— И пусть надоест, — выдыхаю капризно.
— Глупая! Илья твои мечты исполняет. Хватит крутить носом, очнись.
— Регин, ау! Ты, вообще-то, должна быть на моей стороне! — складываю руки на груди.
— Прости, но не в этот раз. Скажи, он от тебя чего-то требует взамен?
— Нет.
— Видишь! Помогает от чистого сердца.
— Мне категорически не нравится, что ты его защищаешь!
— А как по-другому? — удивленно пожимает плечами. — Знаешь, как он искренне за тебя радовался!
— Что? Когда?
— Цветы принес как-то утром, я предложила кофе, — торопится она оправдаться. — Немного поболтали. Илья с такой гордостью говорил о твоем поступлении в Гнесинку.
— Пф! Какое лицемерие! Поступление в Гнесинку! Он же его и купил! Ты в курсе? — непроизвольно перехожу на крик.
— А а а, — быстро водит указательным пальцем из стороны в сторону. — Вот это — точно мимо.
— Не верю.
— Напрасно. Потому что он в тебя да. Так и сказал мне: «Ее не могли не взять. Глухим и слепым быть надо».
Молча допиваю шампанское.
— И если уж раскрывать все секреты… Признаюсь, чуть раньше я сама помогала ему подать заявку. Там нужны были данные о тебе.
— Ну зашибись! Одни предатели вокруг!
Обалдеть, блин! Спелись за моей спиной!
— Саш, ты не воспринимай его заботу, как посягательство на твою личную свободу. Ведь по большому счету, именно он ее тебе и подарил. Что важно, предоставив при этом выбор.
— Выбор?
— Ты могла не участвовать в прослушивании. Могла остаться работать в отделе отца. Могла не подписывать договор со Ставрицким. Верно?
— И к чему ты ведешь? — смотрю на нее исподлобья.
— Хочу, чтобы ты взглянула на происходящее с другого угла. Только и всего… Илья делает все это ради твоего блага. Не потому что за тебя решил, как отец. А потому что это то, чего хочешь ты! Улавливаешь разницу?
— Давай закроем тему. У тебя день рождения, а мы весь вечер говорим обо мне.
— Как пожелаешь, Санечка.
Забываем об этом разговоре. Сидим на кухне до самой ночи. Сначала смотрим кино, а потом Регина делится историями из своего прошлого. Долго рассказывает про юность, первую любовь и проблемы с родителями.
— Вы с мамой поругались из-за меня? — решаюсь-таки задать мучавший меня вопрос, когда уже собираемся расходится.
— В какой-то степени да.
— Она тебя поздравила?
— Поздравила. Сообщением, — улыбается, но в голосе сквозит обида.
Сообщением. Мам, ну серьезно?
— Жене не