меньшинств. Может быть, они опасались, что события опередят их и они опоздают к столу? Еще более вероятно, что они получили из Берлина предупреждение, в смысле которого нельзя было ошибиться. Разве Гитлер прислал бы за ними свой личный самолет, если бы он сам не пригласил их к себе для объяснений?
Как бы там ни было, венгры, по примеру Польши, по сути дела, отказались от своей осторожной позиции и превратились в пособников самых заклятых врагов Чехословакии, тех, кто намерен любыми средствами продолжать начатое наступление, вплоть до раздела этой страны.
В том, что именно такими в настоящее время являются планы гитлеровских руководителей, к сожалению, сомневаться не приходится.
Из позиции, занятой рейхом во время переговоров между чешским руководством и делегатами судетской партии, со всей очевидностью вытекает, что нацистские руководители никогда не стремились к успеху этих переговоров и не пытались содействовать позитивному их завершению. Напротив, всякий раз, когда можно было ожидать заключения соглашения, они использовали какой-нибудь инцидент, чтобы прервать или прекратить дискуссию. Ясно, что в действительности их мало волновала степень автономии, которая могла бы быть предоставлена Судетам или в которой им было бы отказано.
Разногласия между партией Генлейна и чехами явились для рейха всего лишь поводом и отправной точкой. Главная его цель заключалась в том, чтобы, преследуя пражское руководство, ликвидировать тот барьер, которым является Чехословакия – союзница Франции и России – в Центральной Европе на пути германской экспансии.
Сколь бы велика ни была автономия Судетов, оставляющая прерогативы Праги в области национальной обороны и внешней политики, она не могла, таким образом, удовлетворить гитлеровских руководителей. Поэтому в момент, когда судетская партия уже практически выиграла дело, ей было предложено прекратить переговоры.
Все это дает основание также считать, что в решении, которое якобы было предусмотрено Лондоном и Парижем, один пункт рассматривается немцами крайне неблагоприятно, а именно – франко-британская гарантия новой чешской границы. Неофициальные газеты, такие, как «Гамбургер фремденблат», дипломатический редактор которой частый гость на Вильгельмштрассе, и «Газетт де ла бурс», давали ясно это понять. Рейх допустит существование только такой Чехословакии, которая перестанет быть политическим фактором в Европе и будет полностью от него зависеть.
Вот в чем очевидная причина того, почему, невзирая на продолжение переговоров с Англией, рейх ни на секунду не ослаблял свои атаки против Чехословакии. Наоборот, он привел весь механизм в действие, чтобы увеличить нажим на Прагу.
Предприняв штурм во имя солидарности между всеми представителями германского народа, нацистские руководители обращаются теперь к своему другому излюбленному аргументу, который используют, когда дело доходит до поисков мотивов для интервенции: большевистская опасность.
Если верить гитлеровским газетам, ситуация больше не подвластна правительству Праги; сейчас на всей территории республики правит «красный сброд», заражена даже армия; она объединяется с коммунистической милицией; командование ее полностью предано Москве. Некоторые газеты вели даже речь о «Молдавской советской республике», которая якобы вот-вот будет создана в сердце Европы и существования которой рейх, разумеется, не потерпит.
Невозможно не поражаться сходству языка, на котором вещает сейчас пресса рейха, с тем, который она избрала накануне захвата Австрии. Тогда также писали, что г-н Шушниг был полностью под пятой у марксистов и что Вену заполонили большевистские орды и «красный сброд».
Ход военной подготовки, осуществляемой по всей Германии, также не является обнадеживающим в плане будущих намерений рейха в отношении Чехословакии. В последние дни значительно усилилась концентрация германских войск. В настоящее время вблизи чешской границы расположены три бронетанковые дивизии. Части германской армии в составе одной пехотной дивизии и четырех моторизованных дивизий также направляются к Саксонии и на север Баварии (район Эгера). Таким образом, сейчас к границам Чехословакии стянуты все моторизованные части рейха. На границе уже происходят крупные и мелкие инциденты, провоцируемые бандами, получившими оружие от германских властей.
С другой стороны, демарши, предпринятые в Праге Францией и Англией в интересах мирного решения, были истолкованы здесь как доказательство того, что Лондон и Париж не только не хотят войны, но что они не в состоянии вести ее в настоящее время.
Ширится убежденность в том, что западные державы не осмелятся меряться силами с рейхом до 1940 года.
Наконец, в общественном мнении самой Германии произошел определенный сдвиг: еще восемь дней назад была опасность войны, которая представлялась в виде всеобщего конфликта, сопровождаемого жестокой блокадой; его пугала мысль об изоляции страны и страх перед голодом. Теперь же будущее рассматривается в менее мрачном свете. Предполагают, что конфликт будет локальным и что он обязательно завершится быстрой победой, что рейх может положиться на поддержку или, по крайней мере, на благожелательное отношение таких стран, как Италия, Польша, Венгрия, в то время как Чехословакия окажется покинутой всеми.
Таковы причины, дающие основание опасаться, что искушение прибегнуть к насилию для решения конфликта с Чехословакией занимает сейчас больше, чем когда-либо, умы гитлеровских руководителей. Огромной заслугой г-на Чемберлена было бы, если бы он во время обмена мнениями с фюрером сумел помешать последнему, пользуясь преимуществами сохранения всеобщего мира, извлечь выгоды из локальной войны, если бы она была развязана.
83. Запись беседы А. Гитлера с премьер-министром Великобритании Н. Чемберленом
22 сентября 1938 г.
Г-н Чемберлен напоминает о том положении, которое существовало к моменту окончания беседы с фюрером в Берхтесгадене. В то время он, Чемберлен, лично признав принцип самоопределения, обещал посоветоваться со своими коллегами-министрами и получить от них одобрение этого принципа. После трудных переговоров ему удалось побудить не только британский и французский кабинеты, но также и чехословацкое правительство дать принципиальное согласие на то, чтобы удовлетворить требования фюрера, выдвинутые им во время их последней беседы. Он, Чемберлен, хочет теперь в общих чертах изложить предложение, которое он может сделать с учетом нынешнего положения дела.
Во время последней беседы фюрер заявил, что вопрос о судетских немцах носит исключительно срочный характер и что его решение нельзя больше откладывать. Он (фюрер) сказал далее, что вопрос о судетских немцах должен быть решен до обсуждения какой-либо другой проблемы. Поэтому г-н Чемберлен в это промежуточное время посвятил себя исключительно вопросу о судеских немцах. Какое бы важное значение фюрер ни придавал принципу самоопределения, он тем не менее в последней беседе сам добавил, что следует делать различие между возможным и невозможным. Вопрос об этом возникал также на последнем заседании английского кабинета. Английская сторона уяснила себе, что принцип самоопределения народов можно признать как непреложное правило, но не при любых условиях и не в каждой стране.
Если этого не учитывать, то могут возникнуть значительные трудности также и в других районах