доводилось высыпаться на прошлой неделе. Судя по удивленному лицу Демира, он имел в виду что-то другое.
– Гм… – сказал он озадаченно, но тут же перешел мыслями к чему-то другому. – Я не об этом. И вообще, заниматься любовью – это неловко, только если мы думаем о том, как это неловко. Я как раз собирался рассказать тебе, что я нахожу неловким.
Тесса обхватила себя руками и попыталась принять непринужденный вид:
– Тогда я лучше помолчу и послушаю.
Демир шагнул в комнату, но тут же передумал и вернулся на порог.
– Грентцы переломили ход войны. Всего несколько часов назад их армия одержала убедительную победу над нами. Но они не ограничились этим и перебили всех старших офицеров Иностранного легиона, подкараулив их в одном месте. Внутреннее собрание не знает, что делать. Осса почти не защищена. На город движется огромная армия неприятеля.
Тесса прикрыла рот рукой. Ей даже в голову не приходило, что империя может проиграть войну против города-государства. Правда, Грент не был совсем уж беззащитным, обладая и богатством, и властью, и колониями по всему миру. Но все это было лишь тенью того, чем располагала Оссанская империя. В этот момент Тесса поняла, что в душе перестала быть стеклоделом из Грента, и хотя, размышляя о войне, она по-прежнему употребляла слова «они» и «мы», второе теперь обозначало оссанцев. Нахлынул стыд: до чего же легко она отказалась считать своими соотечественниками тех, кто давал ей приют и кров в последние годы!
– Нам надо бежать? – спросила она.
– Опять же неловкость не в этом, – ответил Демир; он неотрывно глядел на голые ноги Тессы, но трудно было сказать, любуется он ими или настолько погружен в свои мысли, что не видит ничего вокруг. – А в том, что Внутреннее собрание поручило мне командование остатками Иностранного легиона. Мне придется немедленно отправиться на фронт и любой ценой сдержать грентское наступление. А значит, я буду сражаться против твоих соотечественников и убивать их. Я подумал, что это может вызвать трещину в нашем партнерстве.
Тесса отошла к столу, накрытому к чаю. Чайник уже остыл, недоеденные бутерброды черствели. Тесса опустилась на стул.
– Тебе и вправду не все равно?
– Конечно нет, – сказал Демир, застигнутый врасплох. – Я пригласил тебя в свой дом, подписал с тобой деловой контракт. Ничего из того, что уже произошло и может произойти между нами, не предполагает убийства мной твоих соотечественников.
– Понимаю. – Тесса взяла с чайного подноса печенье и рассеянно надкусила его. Она испытала облегчение оттого, что никаких серьезных причин для неловкости не возникло, но Демир был прав: теперь их партнерство выглядело не совсем красиво. Она пристально посмотрела на него. – Ты действительно умеешь воевать?
Демир вдохнул так резко, будто охнул, и уставился отсутствующим взглядом куда-то в угол.
– Я провел одну успешную военную кампанию, давным-давно, еще когда был политиком. Именно тот опыт делает меня самым подходящим кандидатом на роль защитника Оссы.
– Если я скажу, что мне тоже не все равно, что тогда? – спросила Тесса, больше из любопытства.
Ей было не все равно, и, однако, это обстоятельство волновало ее не так сильно, как могло бы.
– Пока не знаю, – ответил Демир. – С одной стороны, канал феникса – это часть наследия моей матери и способ завоевать для Граппо такое высокое положение внутри империи, какого моя семья не занимала с дюжину поколений. С другой стороны, у меня есть навыки, которые я могу поставить на службу своим соотечественникам. Я не уверен, что смогу стоять в стороне и спокойно наблюдать, как умирают оссанцы.
Тесса вглядывалась в лицо Демира. Он так отчаянно хочет помогать людям. Защищать людей. Необычно для патриарха гильдии и гласдансера. Повинуясь импульсу, она сказала:
– Я хочу признаться.
– В чем?
– Я не из Грента.
Демир явно был ошеломлен, но постарался скрыть это.
– Вот как?
– Я тоже оссанка, из провинции. В тринадцать лет я осиротела, и моим опекуном стал Кастора, так что я сделалась жительницей Грента. Но по рождению я не грентка.
– Хм… Теперь понятно, откуда у тебя этот акцент.
– Да. – Тесса развела руками. – Грент стал моей второй родиной, и меня, конечно, беспокоит, что ты будешь убивать моих бывших соотечественников, но канал феникса для меня важнее. Война не должна помешать нашему партнерству.
Демир протяжно выдохнул.
– Хорошо, – сказал он с явным облегчением. – Отлично. Я рад это слышать, я… Запахни халат.
Тесса торопливо запахнулась и даже подвязалась шелковым поясом для надежности.
– Извини.
– Неловкость возникает, когда мы думаем об этом, – напомнил он ей.
Они рассмеялись, и Тесса покачала головой:
– Чего с нами только не случилось за последние дни.
– Можно и так сказать, – с улыбкой ответил Демир. – Я рад, что мое назначение не создаст преграды между нами. Скажу больше: мне предстоит сразиться с лучшим военачальником мира, и поэтому знай, что твое будущее обеспечено. Монтего, мой нынешний наследник, будет защищать тебя в мое отсутствие, а если я не вернусь, сделает все необходимое, чтобы ты закончила работу над каналом феникса.
Тессе стало грустно.
– О, – сказала она. – Ты можешь погибнуть.
– На войне такое случается.
– Неприятная мысль.
– Для меня тоже.
Тесса сглотнула. Она понимала: надо радоваться тому, что Демир обеспечил ее будущее… но ведь он – ее единственный друг на всем белом свете. Мысль о том, что эта встреча может стать для них последней, потрясла ее. Как странно, что человек, о существовании которого она не подозревала еще полмесяца тому назад, за такое короткое время стал ей небезразличен. Она как раз думала об этом, когда Демир вдруг подошел, наклонился и нежно поцеловал ее в губы. Поцелуй был недолгим и очень слабым. Демир отстранился и пояснил:
– На удачу.
– На удачу? – повторила она.
Демир смотрел на нее спокойно, но, отведя взгляд от его лица, Тесса заметила, что его руки дрожат. Тогда она взяла его за руку, притянула к себе и поцеловала еще раз. Этот поцелуй она постаралась сделать долгим. Демир не возражал. Его губы все еще были холодными после улицы, зато грудь, к которой прижалась Тесса, – соблазнительно-теплой. Когда они оторвались друг от друга, она сказала:
– На счастье. Береги себя, Демир. Возвращайся живым, и мы с тобой выпьем вина.
– Обещаешь? – спросил он и криво улыбнулся.
– Обещаю.
Демир бодро зашагал к порогу. Тесса была уверена, что бодрость вселила в него она своим поцелуем, и радовалась от этой мысли.
– Кстати, – сказал он, – если понадобится что-то купить для проекта, я оставил Бринену средства.
– Спасибо.
Демир вышел в коридор и повернулся, чтобы закрыть дверь. На пороге