На эту фабрику Эмма не планировала устраивать на работу оборотней. Грохот ткацких станков им не понравится. Однако они могли бы продвигать продукцию по разным городам или подыскивать новые виды красок для тканей, подбирать интересные рисунки и закупать сырьё.
Ратмир с Рыжом не отходили от Эммы, придавая ей значимости в глазах людей, оставшихся в управлении фабрикой, подхватывали её идеи, преобразовывали, делая их конкурентоспособными и доступными для немедленной реализации.
Ратмир мыслил очень быстро, конструктивно, выделяя то, с чего надо начинать и к чему стремиться, а лис называл имена оборотней, которые могли бы приглядывать за производством, занимая небольшие руководящие посты. Долгая насыщенная жизнь Рыжа Рудовича давала ему значительное преимущество в подборе кадров.
Постепенно поездка по человеческим землям превращалась в свадебное путешествие. Эмма с интересом заезжала во все крупные города, посещала храмы, разглядывала дворцы местной знати, обязательно заходила на рынки, изучала артефактные лавки. Начинала лучше понимать, как и чем живут люди.
Вместе с Эммой знакомились с жизнью людей Ратмир и мальчики, Пепел и охрана. Иногда она пыталась объяснить недостатки и преимущества увиденных ими порядков в городах, но камнем преткновения была сила. Волки не могли понять и принять, что можно подчиняться не самому сильному, а умному, хитрому, богатому или доброму.
Но Ратмир, Хлад, Пепел и даже Жар с интересом слушали, когда Эмма рассказывала о разных правителях Земли. Особенно оборотней интересовали причины их свержений. Бунты, перевороты, заговоры, предательства, недопонимания, игнорирование проблем, обман, зависть, а также причины их возникновения… она старалась упомянуть обо всём, что приводило королей на плаху. А когда видела, что изрядно запугала своих спутников, то рассказывала что-нибудь забавное.
Глава 15 Нападение
Снежная зима преобразила города, и они казались чистыми, яркими, нарядными, а жизнь за окнами даже самых простеньких домишек — уютной.
Проводя основную часть времени в санях, Эмма старалась придать их путешествию особую привлекательность. Она каждый день занималась с детьми счётом и иностранными языками. В последнее время все сопровождающие решили, что будут заучивать ежедневно по десятку слов из эльфийского языка.
Когда Эмма уставала говорить, то частенько в сани плюхался Ратмир и рассказывал что-нибудь об исторических событиях, редких растениях или зверях. Несмотря на то, что дорога занимала всё основное время, скучно не было. Эмма не могла бы сказать, чем она стала больше дорожить: новыми впечатлениями от увиденного в городах или самой поездкой в санях, где неизменными сопровождающими были солнце, искрящий снег и смех.
Вот и сейчас за мирной беседой дорога гладко убегала под полозья саней.
— Эмма, — неожиданно лицо Ратмира напряглось.
— Р-р-р-ры, — послышалось со стороны оборотней, бегущих в звериной форме.
— Спасайся, кто может, — заорал бегущий рядом с санями Гром и рванул в лес.
— Трусливая тварь! — выругался Ратмир.
— Что случилось? Что?! — Эмма закрутила головой во все стороны.
По бокам — замёрзшее и присыпанное снегом болотце, метров через сто возвышался серый лес. Позади и впереди, насколько хватало глаз, стелилась дорога. Что всех встревожило?
— Запах, Эмма! Запах! Надо бежать! — неуверенно скомандовал Ратмир.
— Эй, помогите! — орал увязший в снегу Гром, неуклюже шевеля крупом.
Все прибавили ходу, и Эмма с нарастающей тревогой наблюдала, как встаёт дыбом мех у волков, а глаза лошадей становятся безумными.
Девушка изо всех сил старалась что-то учуять, раздувая ноздри, но ветер ей мешал.
— Стойте! — закричала она, — все останавливаемся! — и для убедительности стукнула своего кучера по спине: — Тормози!
— Эмма, мы должны успеть… это засада. Где-то засел маг-воздушник!
— Значит, нет смысла бежать: он погонит за нами ядовитый воздух.
Эмма прикрыла глаза, стараясь успокоить дыхание. Сани остановились, и ветер больше не мешал ей. Она почуяла лёгкий сладковатый запах дурмана, смешанный с ароматами других растений. Дар фармацевта откликнулся сразу — и всё окружающее расцвело для неё новыми красками. Бежать было бесполезно, что, судя по неуверенной команде Ратмира, он тоже понимал. Позади, впереди и по сторонам — везде каким-то образом был распылён отравленный воздух.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Эмма! — судья держал платок в руках, не зная, прикрыть ли им лицо любимой или позволить ей что-то предпринять.
— Все расслабьтесь, — услышали все её отстранённый голос. — Дышите спокойно. У нас есть минут пять, может, даже десять, прежде чем мы все действительно отравимся. Бег только ускорит проникновение яда во внутренние органы.
— Эмма, ты можешь что-то сделать?
— Да, любимый, не волнуйся, — ответила, стараясь не отвлекаться. Все ждали, не забывая искать следы присутствия чужих.
— Это моя стихия, — пробормотала Эмма и, ощущая нетерпение, добавила: — Подумай о том, кто удерживает это облако яда. Он не может находиться слишком далеко, и он должен иметь возможность как-то двигаться вместе с нами, потому что я вижу: это облако подвластно ему, а не ветру.
— Воздушник. Он может прятаться среди верхушек деревьев, — услышала Эмма сразу же с нескольких сторон.
— Подготовились, — зло сплюнул один из сторожей. — Огневики не успели бы нас всех убить, прежде чем мы разорвали бы их, водники тоже, да и простые вояки не справились бы с нами, если только сюда целую армию не приволочь! — рассуждала охрана.
— Ну, вот видишь, осталась только одна возможность — отравить нас! Но в тарелку отраву не подсыплешь, как и в питьё — учуем, а вот так… согласись, лихо придумали!
— Ты что, восхищаешься ими?
— Почему ты решил, что их много? — услышала она голос Ратмира.
Продолжая дотошно изучать состав накрывшего их облака, Эмма сразу же опутывала своими искрами все составляющие. Всё, что она ощущала, было лёгкой взвесью зелья. Чем дольше они стоят, тем больше одежда набирает влажности, пропитываясь отравой.
— Считай сам: воздушник гонит воздух, а отряд добивает нас.
— Воздушник и ведьма, — выдохнув, уточнила Эмма.
Она поначалу подумала, что где-то жгут костёр, подкладывая ядовитые растения, а потом маг направляет воздух на них, но всё оказалось проще. Ведьма сварила зелье, а воздушник сразу его распылил. Зелье не успело потерять вкус её силы.
— Ратмир, я вижу их, — тихо произнёс Пепел.
— Где?
— Ведьма внизу у кромки леса, а маг в сером вон на той берёзе, — указав рукою, оборотень пояснил: — пока не шевелится, не видно.
Эмма усилила в распылённом веществе безопасные элементы и ослабила дурманящие, а потом, на всякий случай, постаралась влажный воздух утяжелить водой, что испарялась с их дыханием.
Часть зелья мелким дождём опустилась на их головы и сразу стала подмерзать, сковывая движения волков. Но на это уже никто не обращал внимания. Началась охота.
Охрана бросилась к магу с ведьмой. Вылезший из снега Гром ругался на всех и наседал на испуганных кучеров, чтобы они просушили его и Грозу, покрывшуюся множеством капелек. Гуингма игнорировала его, безмолвно упрекая за трусость и предательство. Эмма быстренько сняла и встряхнула свою шубу, потом то же самое сделала с одеждой детей, и больше уже не отрывала взгляда от погони.
Огромные волки проваливались в снег и их движения были замедлены. Эмма хорошо видела засевшего на дереве мага, как и фигурку женщины, прижавшуюся к берёзе. Они некоторое время напряженно следили за остановившимся кортежем и ринувшимися к ним оборотнями, по-видимому, не понимая, что это не бросок отчаяния в надежде успеть отомстить, что больше нет ядовитого воздуха и всё, что осталось парить, добавляет сил, а не убивает.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Потом затаившаяся парочка бросилась бежать. Маг с лёгкостью вспорхнул ввысь, отталкиваясь от ствола берёзы, и, не взирая на вопли ведьмы, полетел. Эмма думала, что он рванёт в лес, но…