в Лондоне, и в Кицбюэле, где дядя Леандер купил дом через год после пожара в Херонри. Однако в маленьком пруду чикагского света Маккормики — сущие короли, каждое их движение достойно увековечения. Какое множество статей было написано о коллекции шляп мамà. Хотя она нередко с пренебрежением отзывается о недостатке культуры в этом городе, я-то знаю, мамà любит внимание. Она стала крупной рыбой в маленьком пруду. Удивительно, как мало усилий требуется людям удачного рождения и обстоятельств, чтобы, палец о палец не ударив, стать «знаменитостью». Мне в жизни хочется большего, и я с нетерпением жду работы в театре. Это наверняка куда интереснее чаепитий в Банкетном зале с кучей старых сплетниц или гулянья по городу с так называемыми будущими дебютантками чикагского света либо с унылыми, эгоцентричными сынками избранных городских семейств.
2
По страницам прессы
ОБЩЕСТВО
ЛИ КАРСОН
Субботние дети должны работать, чтобы жить… — так гласит давняя поговорка. Но дерзкая девушка с эльфийскими глазами, Бэби (Мари-Бланш) Маккормик, которая приехала сюда из Франции, когда несколько лет назад ее мать вышла за Леандера Маккормика из клана комбайностроителей, — Бэби родилась в среду и под счастливой звездой. Тем не менее Бэби отказалась от дебюта, отказалась от развлечений в компании из Лейк-Фореста — Лейк-Шор-драйв и чуть не прямо с поезда отправилась в Театральную школу Гудмана. Ее не интересуют ни вечные светские забавы, ни армейские игры, ни чаепития, ни свидания, ни сплетни, ни замужество, а ведь для любого девятнадцатилетнего это — жизненная формула.
По страницам прессы
…Поступив в Школу Гудмана, Бэби трудилась целыми днями, нередко и далеко за полночь… И ее цель не маленькая 20-комнатная «хижина» в Лейк-Форесте и не теплое местечко наверху социальной лестницы, а возможность добиться успеха и, быть может, в один прекрасный день попытать счастья в бродвейской постановке.
Меж тем как ее сверстницы строили планы светского дебюта, Бэби изо всех сил боролась со своим французским акцентом, училась доносить голос до самых последних рядов и часами билась над такими секретами, как присутствие на сцене, электризующие выходы, реплики, кульминационные моменты, владение сценой, грим и разучивание роли. «Мне было весело в школе, сначала в Париже, позднее в Лондоне, — рассказывает Бэби, — но хорошенького понемножку. Я остепенилась. И хочу что-нибудь значить в театре».
* * *
Поскольку с матерью и приемным отцом жить сложно, а также во избежание вихря светской жизни, Бэби в начале прошлой осени переехала в квартиру-студию, которую делит с еще двумя студентками Гудмана. Вечерами они разучивают роли, в 7 утра готовят себе завтрак и автобусом едут на «работу».
По страницам прессы
Очень немногие из других студентов отдают себе отчет, да и вообще интересуются тем, что Бэби — дочь графа и графини и что благодаря браку матери ее сделал своей приемной дочерью отпрыск клана Маккормиков. Бэби — «свой парень» и успешно старается быть ровно столь же незаинтересованной в посторонних вещах и столь же увлеченной сценой, как и они.
Бэби не составило труда равнодушно отнестись к дебюту и прочим сторонам жизни, связанным с погоней за Нужными Людьми. Во-первых, это ей не интересно. Во-вторых, она определенно не «светский тип», и для нее развлечение — это походы в кино или на каток, на плавание или в боулинг.
Она терпеть не может официальные приемы и робеет их… И последнее: ее искренняя оценка гольф-клуба, теннисного клуба и т. п.
«Они очень скучные, — откровенно говорит она. — Я не могу разговаривать с ними, а они не одобряют меня». Сразу же по приезде ее, разумеется, вовлекли в компанию светской молодежи, обитающей в Лейк-Форесте. Это обернулось катастрофой, ведь она не стала плясать под их дудку и ошеломила всех: семнадцатилетняя девушка имеет что сказать и занята вовсе не нарядами, мальчиками, школой, дебютом или бриджем.
* * *
«Это был очень короткий период. Вскоре родители уступили, и я записалась в Гудман», — заканчивает она с легкой улыбкой.
По страницам прессы
Местные молодые люди, по ее мнению, инфантильнее и неинтереснее своих сверстников за океаном, где юноши взрослеют рано и к двадцати годам зачастую уже в бизнесе, имеют собственные семьи и живут отдельно. Чикагская молодежь кажется ей куда симпатичнее и интереснее, чем обитатели Лейк-Фореста, которых она находит весьма провинциальными.
Однако в ближайшие несколько лет она замуж не собирается. Хочет сперва посмотреть, сумеет ли добиться успеха на сцене… а если добьется, то постарается сочетать брак с карьерой.
Бэби очень по душе простые манеры и стиль одежды американских девушек, и она легко их переняла, но совершенно не приемлет злостного любопытства и сплетен… «Поначалу меня очень обижало то, что они говорят, — сказала она, сокрушенно вскинув темные брови. — Что бы ты ни делал, они вечно подглядывают и сплетничают. Но скоро я научилась не обращать внимания».
Во Францию она возвращаться не хочет, приехала сюда с радостью и намерена остаться. По европейским тонкостям и светской жизни она не тоскует… Искренне желает стать ведущей инженю и твердо рассчитывает достичь своей цели: оказаться по ту сторону огней рампы на Бродвее.
По страницам прессы
Как раз сейчас Бэби работает изо всех сил, разучивая роль Консуэло в «Тот, что получил пощечину» …Пока что ее любимой ролью была Фрэнки в веселой комедии под названием «Джордж и Маргарет» …Постановка будет показана у Гудмана 18 марта, и она выступит в главной роли, чередуясь с Ли Смит… Маленькая, стройная, но в меру округлая, темноглазая и на свой лад хорошенькая, энергичная мисс Маккормик исполнит свое сердечное желание — станет профессиональным «субботним ребенком».
— Что вы чувствуете, читая эти старые заметки и письма в альбомах вашей матери, мадам Фергюс? — спрашивает доктор Шамо.
— А вы как думаете, доктор? — отвечаю я. — Я чувствую себя старой и печальной. Испытываю ощущение утраты и ошибки. Чувствую то же, что и глядя на фотографии, — это была чья-то чужая жизнь, не моя. Потому что все это ушло. А может быть, вообще не существовало.
— Можно спросить вас о вашем прозвище, о Бэби?
— Когда я была маленькая, так меня звала, только по-французски, моя старая гувернантка Луиза. А в Театре Гудмана прозвище дают почти каждому, особенно если у