— Да таблицу я еще вчера доделала, — подала голос так и не поднявшая голову Лора. — Но нечестно. Почти всю теоретическую часть Янка накопала… а без нее и без Джека все как-то… неправильно.
— Витязь будет в порядке, — не согласился Даник. — Алиса говорит, вопрос двух-трех дней. Но Дик прав. Надо решить, плывем дальше как команда, или расходимся. Индивидуальные счетчики у нас, даже с учетом того, что мы не до конца прошли лабиринт, должны быть нормальные. Есть хорошая некромантская группа у Верна, есть Диана, правда, там одни девчонки, но кого это смущает. Зато как минимум два историка и биолог в группе. И тема несложная. Одно плохо — никто не даст нам заявиться в одну и ту же команду. Хотя, если все бросать, то, пожалуй, это лучший выход.
Дик обвел их мрачным взглядом.
— Тогда, если расходимся, надо Янкины книги все тоже прибрать. И Шторму вернуть, наверное. Это, кажется, были его книги.
— Еще что-то аспиранты приносили… — вздохнул Даник. — И Вадим. Там журналы его лежат, из города…
Янкин стол был действительно самым заваленным.
И тут Лора подняла кудрявую голову, и звенящим от возмущения голосом спросила:
— Ребята, вы что, это серьезно? Про расходимся, и все такое? И что, все было зря? И пусть Борька с Робином заканчивают опыт, и делают с ним, что захотят? А мы — чисто рядом постояли? И что, мы с Джеком несколько ночей схемы рисовали — зря? Вы вообще себя слышите?! Да если хотите, можете уматывать. Я может и дура, и может, мне придется еще несколько ночей посидеть, чтобы разобраться, что они там с Борисом вчера написали… но я разберусь. А вы… вы как будто только повода ждали, чтобы уйти. Ну что, вот он, повод. Я, получается, всех подставила, так что и поделом, Джек в больнице, Янка пропала… действительно, лучшего времени, чтобы все бросить — найти невозможно!
Она замолчала, потом вдруг тихо, без всяких эмоций добавила:
— Бегите. Только потом назад не возвращайтесь. Совсем…
— Сильно сказано! — скривился Дик, — С пафосом. Как в девичьем романе. А по существу, ты без нас ничего не сможешь.
Лора молча взяла свой блокнот и пересела к Янкиному столу. Открыла журнал, стала просматривать вчерашние заметки. Увлеклась, обнаружив, что опыт идет ровно так, как они и описали в теоретической части. Открыла справочник…
И вдруг поняла, что Даник уже со своей папкой заносит в последние таблицы последние цифры, а Дик открыл страничку с вступительным словом и принялся в ней что-то быстро исправлять простым карандашом.
За этим занятием их и застали Вадим с Алисой.
По одному взгляду на второкурсников стало ясно, что «все плохо».
Все трое, не сговариваясь, поднялись со своих мест навстречу.
— Янка в операционной. — поделилась Алиса последними новостями. — Позвали врачей из городской больницы Менгиров. Все очень плохо. Шторм ее как-то поддерживает пока, но это совсем не выход. Меня выгнали. Сказали, что мешаю.
— Садитесь, — широким жестом пригласил Дик. Места много.
— А вы, я смотрю, не очень и расстроились… — растерялась Алиса.
— Просто, когда что-то делаешь, то отвлекаешься немного, — бесхитростно объяснила Лора. — Янка в эту работу столько сил вложила… ну и мы все, тоже. Будет обидно, если пропадет. И потом, когда Янка вернется, я оправдываться, что мы тут все из-за переживаний всё бросили, совершенно не хочу…
***
На одном из нижних уровней Академии, если точнее, на самом нижнем из обитаемых, расположены холодные пещеры. Место, где хранятся тела, кости, фрагменты, с которыми работают некроманты.
Обычно там темно, и смотритель, старик Нестор Самум из Первого Заполья циркуса Белуши — единственный, кто туда заглядывает. Все меняется лишь перед большими некромантскими соревнованиями или как сейчас — перед чьими-то похоронами.
Расстроенный старшекурсник принес старику записку от ректора с приказом приготовить особую комнату, а на словах передал, что комната нужна прямо сейчас, а не завтра. Это чтобы Нестор не убрел из «мертвятника» куда-то по своим делам.
Ну а что. Тела, которые здесь хранятся, или завещаны Академии, или никогда не будут захоронены по другим причинам. Старик не проводит здесь все свое время. Приходит, проверяет температуру и влажность, проветривает, если это нужно. Обходит все залы и комнаты, оставляет подпись в журнале, что все нормально и без изменений и уходит наверх. До следующего обхода.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Нестор внимательно, несколько раз перечитал бумагу, покачал головой и отправился исполнять предписанное.
Особая комната — это скорей филиал больницы, чем морга. Там даже воздух немного другой. Более сухой и соленый. Иногда сюда приносят еще живых, но погруженных в стазис больных. Тех, кого не получилось спасти сразу, или просто врачи не придумали подходящий метод лечения, и им нужно время, чтобы его обсудить.
Крайне редко в особую комнату попадают студенты. И уж совсем никогда — студенты младших курсов, которые просто-напросто еще не владеют в достаточной степени магией, чтобы серьезно себе навредить. Нынешний случай, кажется, был особенным.
Нестор, слегка прихрамывая и бурча под нос, перестелил постель. Прикатил из кладовки диагностический аппарат и зачем-то аппарат искусственной вентиляции легких. Мало ли, кого ректор сюда притащит и что может понадобиться?
Свет старик оставил поярче, а напоследок еще и мягкой тряпкой прошелся по всем открытым поверхностям.
Все-таки сам ректор сюда идет! Вдруг найдет, к чему придраться.
Но к тому, что в его тихие владения ворвется сразу с десяток человек, старик готов не был.
Мрачный и как всегда по самую шею застегнутый во все черное, одним из первых вниз спустился профессор Шторм. Собранный и деловитый, впрочем, это тоже как всегда. Он нес на руках, без всяких носилок, студентку, полностью укрытую длинной светлой простыней, как саваном. Рядом бежали помощники, кажется, кто-то с выпускных курсов, или аспиранты — старику давно уже казалось, что время летит с каждым годом все быстрей и быстрей. Не успели эти мальчики пройти вступительные испытания, глядь — а уж и выпускной у них. Моргнуть не успеешь, они уже научные работы защищают. Чихнуть не успеешь — а они уж и преподают…
Шторм только взглядом сверкнул, и парни мигом отворили перед ним все двери, а ненужные приборы выставили вон.
Следом зашла, почти бегом Анна Самум с тяжелой сумкой на плече. На поверку оказалось — тащила магические накопители. Ректор в сопровождении профессора Максима Нырка и доктора Лизы Чайки, нагруженной еще одним пакетом.
Последними в особую комнату протиснулись — места уже не хватало, — Даник, Вадим и Алиса. Нестор хотел было перед ними закрыть двери холодных пещер, но не тут-то было. Разве мог он остановить троих молодых, сильных, и крайне встревоженных студентов?
Хотя, как оказалось, можно было так уж и не бежать.
Аспиранты раскатали на кушетке — близкой родственнице той, что у Анны в кабинете, — контактную сетку.
Шторм уложил на нее Янку, вместе с простынями. Анна установила и подсоединила к сетке накопители и индикатор магии, совершенно прозрачный хрустальный шарик.
Янка лежала, как не живая — бледная, как фарфор, в ореоле темных от влаги волос.
Она не дышала — все жизненные процессы максимально замедлены, фактически, от настоящей смерти ее отделяет только набор магических инструментов, да знания Мара Шторма в области классической Высокой магии.
Он проверил накопители, кивнул. Все было сделано верно.
Старый Нестор заметил, что кое-кто из студентов вытирает слезы, а Анна Самум незаметно для окружающих на миг прижала к себе младшую сестру.
— Все, — деловито сказал профессор Шторм, — Больше тут ничего не сделаешь. Расходитесь, студенты. Коллеги, тоже.
Надар тоже закивал, направляя и подталкивая «студентов и коллег» к выходу.
Старый Нестор был только рад. Он терпеть не мог, когда в его владениях шастают посторонние.
Но сам Шторм и ректор неожиданно задержались внутри. И выгонять их старик все-таки поостерегся. Все ж таки — начальство.