Матт вытащил пробку из бутылки «Шенен блан»[28].
— Я, во всяком случае, очень на это надеюсь.
Они опустились на диван, касаясь друг друга плечами. Рэйчел бросила взгляд на отгороженную занавеской спальню.
— Интересно, какие тайны хранит это место? Как по-твоему... может быть, именно здесь все и началось у тети Мэри и у твоего дедушки?
— А что, я не удивлюсь.
— И поэтому ты привез меня сюда?
— Нет, — ответил Матт, обнимая ее за плечи, — но я не против того, чтобы поддержать традицию.
Рэйчел хихикнула и теснее прижалась к нему.
— Я за соблюдение традиций в нужный момент, — заявила она и грустно добавила: — Как бы мне хотелось, чтобы и моя мать понимала это.
— Не волнуйся о матери, — сказал он, зарывшись лицом ей в волосы. — Чтобы помириться с ней, тебе достаточно сделать ей предложение, от которого она не сможет отказаться.
— И какое же?
— Подарить внуков.
Девушка рассмеялась.
— Это уже похоже на план.
В понедельник заупокойная служба казалась бесконечной из-за многочисленных хвалебных речей, которые тетя Мэри возненавидела бы. Ритуал у могилы оказался на удивление кратким, и толпа быстро рассосалась, отправившись на поминки. Поскольку Амос распорядился не возобновлять освежительные напитки и легкую закуску после того, как гости подходили к столу, то люди не задержались надолго, и Толиверы смогли без помех добраться до его офиса к назначенному часу.
Амос приехал раньше и стоял у окна. Рэйчел разглядела его сквозь опущенные жалюзи, и девушку вновь охватило тревожное чувство. Вскоре подъехал и «мерседес» Перси, и Матт ободряюще пожал ей руку, когда они гуськом потянулись в кабинет поверенного. Он тихонько прошептал ей на ухо:
— Дед не понимает, что он здесь делает, если только Олли не завещал ему свои места для бокса на « Тексас стэдием ». Впрочем, кто знает? Они тоже могут остаться в семье.
— Кто знает? — повторила она и шутливо ткнула его под ребра.
Кондиционер был включен совсем недавно и потому не успел охладить личный кабинет Амоса.
— Боже, как здесь душно, — пожаловалась Элис.
В первый раз после заупокойной службы она нарушила свое угрюмое молчание.
— Потерпите, скоро станет прохладнее, — произнес Амос, вытирая лицо носовым платком.
Он жестом предложил им рассаживаться на стульях, расставленных в ряд у его стола, над которыми вращался вентилятор.
— Надеюсь, мы не задержимся надолго, Амос, — заметил Перси, которому явно было известно о системе охлаждения нечто такое, чего не знали другие.
— Уф, нет... это не должно занять много времени. — Рэйчел обратила внимание, что Амос старательно избегает смотреть ей в глаза. — Во-первых, позвольте мне заявить, — начал он, складывая руки на папке с юридическими документами, — что Мэри Толивер ДюМонт пребывала в здравом уме, когда продиктовала и должным образом засвидетельствовала дополнение к своему завещанию, которое сейчас лежит передо мной. Крайне маловероятно, что какую-либо его часть можно будет оспорить.
— Дополнение? — недоуменно переспросила Рэйчел и почувствовала, как по спине пробежали мурашки. — Вы имеете в виду, что она внесла изменения в первоначальное завещание?
— Дополнение аннулируетпервоначальное завещание, — заявил Амос.
В комнате воцарилась звенящая тишина.
Уильям сухо откашлялся, прикрыв рот рукой.
— Никто из нас не станет оспаривать пожелания тети Мэри, Амос, и вам это известно. Можете быть уверены.
Перси бросил на поверенного острый взгляд.
— Пожалуй, нам пора переходить к делу, — сказал он. — Меня ждет скотч.
Амос вздохнул и раскрыл папку.
— Очень хорошо, но, прежде чем мы приступим, я хотел бы остановиться на еще одном вопросе. Мэри принесла мне это завещание за несколько часов до своей смерти. Она умерла от сердечного приступа, но вы должны знать, что она была больна раком и ей оставалось несколько недель.
В комнате вновь повисло изумленное молчание. Перси заговорил первым, но голос его походил на шелест высохших стеблей кукурузы на ветру.
— Почему она ничего нам не сказала? Почему она не сказала мне?
— Она собиралась рассказать тебе обо всем после возвращения из Лаббока, Перси... Уверен, она поступила так потому, что хотела дать тебе еще несколько дней покоя.
Рэйчел проглотила комок в горле. Во рту у нее вдруг стало сухо.
— Она для этого собиралась прилететь ко мне?
— В общем, да, и объяснить причины, побудившие ее составить дополнение.
Перестав обмахиваться программкой, Элис поинтересовалась:
— Так что там с дополнением?
Амос вытащил документ из папки.
—Я буду краток. Вот копии дополнения для каждого из вас, чтобы вы взяли их с собой и прочли полностью. Вы увидите, что здесь предусмотрено вознаграждение для Сасси и Генри. А теперь то, что касается непосредственно вас: в прошлом месяце Мэри тайно продала компанию «Толивер фармз». Подробности сделки вы можете узнать, обратившись к «Уилсону и Кларку», юридической фирме в Далласе, занимающейся операциями с недвижимостью. Сомерсет не был включен в список проданной собственности. Общая сумма, вырученная от продажи…— Он бросил взгляд на еще один листок и назвал сумму, которая вызвала у Элис восклицание в наступившей напряженной тишине. — Доход от реализации должен быть в равных частях поделен между тремя Толиверами - Уильямом, Рэйчел и Джимми.
Никто не произнес ни слова. Никто не пошевелился. Перси первым оправился от шока. Нахмурившись, он уставился на поверенного.
— Это что, какая-то шутка, Амос?
— Нет, — ответил Амос и вздохнул так, словно его душа расставалась с телом. — Боюсь, это не шутка. — Он устремил печальный взор на Рэйчел, которая изумленно смотрела на него. — Рэйчел, мне очень, очень жаль. Я понимаю, каким ударом это стало для тебя.
Ей показалось, что в голове у нее взорвалась бомба. Рэйчел ничего не видела, не слышала, не ощущала. Должно быть, она неправильно поняла Амоса. Кажется, он сказал, что тетя Мэри продала компанию, но этого не может быть...
— Мы правильно вас поняли, Амос? — с благоговейным трепетом в голосе спросила Элис. — Тетя Мэри продаласвои активы и разделила деньги между нами?
— Э-э... она разделила их между своими кровнымиродственниками. Боюсь, ты к таковым не относишься.
— Вот это да! — Элис хлопнула ладонью по столу и повернулась к мужу, который сидел словно громом пораженный. — Ты слышал, Уильям? Твоя тетя все-таки поступила с нами по справедливости. Она продаласвою землю.