Читать интересную книгу Иллюзия вины - Ник Найт

Несколько секунд Хауэр прожигал меня насквозь своим ненавистным взглядом, а затем отчаянно опустил голову и глубоко вдохнул. Краем глаза я заметил, как сбоку подъезжает черный джип ФБР и из него вылезает мой отец.

— Не могу скрывать свою радость по поводу смерти этого жирного ублюдка Стиви «Машингана» Горэма, — произнес Хауэр смиренным голосом, — но, к сожалению, убил его не я. Вы, парни, полные идиоты… вы не за тем гонялись. Вы… вы хоть знаете, что три года назад я лично предотвратил теракт в начальной школе Бельмонта? Я, рискуя своей жизнью, остановил террориста-смертника, обвешанного взрывчаткой, способной разнести пол квартала! Я перерезал ему горло и тем самым спас тогда двести пятьдесят три ребенка! Вы же даже ничего не слышали об этом теракте, просто потому что я его предотвратил! Вы знаете, что всего год назад я лично свернул шею моджахеду, угрожавшему взорвать развлекательный центр на Лонг Бич? Да я за свою жизнь сделал для этой страны столько, сколько ни один из вас ушлепков за всю жизнь не сделает!

— Виктор, зачем ты тогда устроил этот погром в музее?! Зачем это все?! Если ты такой герой, на кой хер так портить себе жизнь?!

— Я не хотел портить свою жизнь, я хотел ее исправить.

— И что, исправил? Что ты хотел исправить?

— Мне осточертела вся эта мерзость. Вы что, считаете, что я ловлю кайф от каждого убийства?! Вы думаете, мне это нравится? Это все эта чертова работа… черная работа. Я просто делал то, что должен был. Но каждый раз, избавляя наше общество от очередной из этих мразей, возомнивших себя мессиями, меня тянуло блевать. Меня тошнило от этой мерзости! И тошнило не столько от самих убийств, сколько от одной только мысли, что мне приходится пускать пули в головы, с хрустом сворачивать шеи, резать лезвием глотки… и все это во благо! Во чертово благо! Мы прогнили насквозь, если оправдываем такое зверство, утверждая, что это правильно, что это необходимо. Что видят люди по ящику? Бравые защитники правопорядка остановили очередной теракт и сохранили жизнь десяткам невинных! Зашибись, все счастливы, все спасены. Но никто даже не представляет себе, сколько крови пришлось пролить ради этого спасения!

— Это война, Виктор… и статистика. Ты убил одного, но спас сотню. Лучше бы было наоборот?

— Ты всегда, себя так оправдываешь, когда убиваешь, агент Стиллер? И да, возможно, лучше бы было наоборот. Эта спасенная сотня и есть те «невинные» выродки, из-за которых мне приходилось устраивать резню. Люди требуют крови, словно какое-то первобытное стадо. Никто даже не пытается понять, в кого он превращается, одобряя такие методы. Вы только подумайте, мы ведь чтобы оправдать свои действия теперь даже не используем слово «убить», мы получаем приказы «нейтрализовать» кого-то. Это стало такой же нормой, как почистить зубы. Может, не будь мы такими кровожадными, то нам и не от кого было бы защищаться. Но мне уже на все это насрать, правильно это или не правильно, рационально, выгодно… мне насрать! Я не могу… не могу больше этим заниматься!

— Ты мог просто уйти в отставку и…

— И что дальше? Спиться к пятидесяти годам на свою жалкую пенсию? Я заслужил большего!

— И ради этого большего ты наплевал на свои принципы? В один миг предал все то, во что верил и превратился в того, за кем раньше сам охотился?

— Принципы? Предал? Это все чушь собачья, не стоящая ни гроша! Я тебе сказал, мне стало совершенно похер на все это. Я устал от такой жизни, от всей этой мерзости… а тут подвернулся такой шанс.

— Какой же?

— Я для разнообразия решил пощадить очередного моджахеда и он окончательно раскрыл мне глаза на положение вещей. В обмен на свою свободу он предложил мне помочь организовать сделку, с которой я мог поиметь десять миллионов баксов. Десять миллионов, ты хоть представляешь эту сумму?!

— И ты решил помочь террористам обогатиться оружием, чтобы самому устроиться? Да еще и связался с этим ублюдком Брэнданом? Это благодаря ему ты десять миллионов заработал бы?

— Брэндан — заносчивый щенок, он лишь мелкая сошка из многих таких же, кого я собирался использовать. План был установить контакт с множеством влиятельных придурков вроде Брэндана и в несколько этапов достать необходимое количество оружия. То, что мне пришлось иметь дела с Брэнданом, не означает, что у меня есть хоть капля уважения к этому куску дерьма. Надеюсь, он будет гнить до конца своих дней за решеткой.

Вспомнив сцену, произошедшую в последние секунды жизни Хоскинса, меня охватило чувство вины. Я ничуть не жалел, что пристрелил Брэндана, но вот его девушка… она явно не заслуживала такой участи. Ей не повезло, она связалась с плохим человеком, оказалась в неподходящее время в неподходящем месте, ею овладели неправильные эмоции. Да, так я себя оправдывал и мне этого хватало, до тех пор, пока не вспоминал ребенка, которому сегодня исполнился один год.

— Не будет он гнить, он мертв.

— Слишком милосердно для такого как он, — почти разочарованно хмыкнул Хауэр.

— Так что Виктор, все это ты затеял лишь для того, чтобы громко хлопнув дверью, уйти на преждевременную роскошную пенсию? Вот почему ты так долго находился в Нью-Йорке, несмотря на то, что за тобой все органы правопорядка охотились? Ты так сильно хотел заполучить эти десять миллионов?

— Агент Стиллер, ты то ли слишком молод еще, то ли просто слишком туп, чтобы понять меня. А если у тебя никогда не возникало отвращения к своей работе, то тебе точно следует посетить психиатра. Я отдал этой работе гораздо больше, чем следовало и ничуть не сомневаюсь в том, что заслужил. Десять миллионов! Я бы мог на эти деньги улететь на другой материк, покинуть всю эту мерзость и никто бы обо мне не вспомнил! Да я, может, мог бы купить себе чертов остров! Но нет, спасибо вам ребята, благодаря вам я теперь буду гнить за решеткой… за все то, что я сделал для этой чертовой страны и ее блеющих жителей.

Я тяжело вздохнул и отчаянно покачал головой, замечая как мой отец, в полной мере наслушавшись нашего диалога, удалился в сторону своей машины. Отставив в сторону железный стул, я повернулся к остальным слушателям. Судя по их печальным лицам, все чувствовали примерно то же что и я. Кевин, грустно опустив голову, нервно потирал лоб. Отвращение Райана сменилось обычным разочарованием. Джонатан и его команда стояли с такими лицами, будто с треском провалили сегодняшнюю операцию.

Не уверен, чего именно все мы ждали от Виктора Хауэра. В ставшие редкими для меня моменты ясномыслия я, конечно, едва ли верил в то, что Хауэр и есть наш серийный убийца, но последние события меня так вымотали, что я невольно начал выдавать желаемое за действительное. Казалось, еще немного, еще совсем чуть-чуть и мы достигнем своей цели, мы поймаем беглого преступника, выполним приказ директора Миллера и наконец-то восстановим разрушенную репутацию Бюро. Я находил в себе силы только ради выполнения этой цели, хуже того, я верил в то, что это все исправит. Но вот Виктор Хауэр пойман, задача выполнена, моя должность с большой вероятностью сохранена… и что? Что мы имеем?

Разочарованный в жизни некогда честный агент ФБР, которому так осточертела его работа, что он пошел на отчаянные меры в попытке спасти остаток своей жизни. Нет, не этого мы хотели, не к этому мы стремились. Мы хотели поймать серийного убийцу и доказать всем, какие мы молодцы, доказать свою важность и значимость. Мы хотели поймать человека, ответственного за шесть зверских убийств. А мы… у меня такое ощущение, что мы только разрушили жизнь человеку и сделали из него временного козла отпущения, чтобы спасти свои задницы.

— Почему Мартинез тебя покрывал? — я вновь обернулся к Хауэру.

— Потому что я много для него сделал.

— И что это должно означать? Услуга за услугу? Или у тебя на него что-то есть?

— Позвони и спроси его лично. Я и так сделал вам одолжение, сэкономив время и рассказав все то, что вы рано или поздно узнали бы сами. Весь дальнейший диалог только через адвоката.

Мне очень хотелось спросить Хауэра о Дитере Штайблихе, так как они периодически работали вместе. Я был почти уверен, что мог бы выудить из Хауэра хоть какую-то подсказку, что-то такое, за что можно было уцепиться в своих домыслах о Штайблихе. Но момент уже был упущен, а задавать подобные вопросы при таком количестве посторонних было не лучшей идеей. К тому же я чувствовал, что в голове у меня постепенно рождается единственно возможное решение проблемы, вне зависимости от того, что мог бы еще рассказать Хауэр или от наличия новых улик. И не важно кто что скажет о том, что я собираюсь сделать.

— Джонатан, — позвал я, — уведите его.

Глава спецназа в сопровождении своих людей обступили Виктора Хауэра, грубо подняли на ноги и повели в фургон группы быстрого реагирования. Закованного в наручники гиганта провели в опасной близости от меня и я успел поймать его мимолетный смиренный взгляд на себе. Я разглядел его глаза. Они были карие.