положение?
М а р ь к а. А какое положение, чтобы слова свои забывать?
Г р и г о р и й (горячо). В завтрашнее утро на собрании насчет колхоза будем решать — это раз. В Черняковском бандиты двоих коммунистов убили. В Мамаевке колхозный амбар сожгли и учителку, которая из города приехала ликбез проводить, зарезали — это два. По волости раскулаченные ходят, нищими прикидываются, против колхозов агитируют — три… В Германии вон тоже классовые бои начались, и Англия с нами разорвала. Поняла? Вся земля горит, коммунистическое дело решается. А ты говоришь — любовь.
М а р ь к а. А тебе-то что до того? Ты, что ли, землю потушишь?
Г р и г о р и й. А кто же? Знаешь, что Ленин на Третьем съезде комсомола сказал? Молодежи строить коммунизм, вот кому. А как я есть член Ленинского комсомола, я первый за все ответчик.
М а р ь к а. Значит, коли ты комсомол, тебе и любви не знать? А как же Иван Верстов в Валетовке Дарью Самохину взял? На прошлой неделе свадьбу играли.
Г р и г о р и й. Так то Дарью.
М а р ь к а. А я что, хуже?
Г р и г о р и й (уклончиво). Да не хуже.
М а р ь к а. А что ж?
Г р и г о р и й. Ровно ты сама не поймешь?
М а р ь к а. Чего же мне понимать?
Г р и г о р и й. Эх, Маша, не хотел я тебе говорить, да придется. Когда бы ты была дочь бедноты, может, у нас и разговор другой сделался. А как ты есть кулацкого класса, наши с тобой дороги расходятся.
М а р ь к а (горько). Какой же я класс, когда я в избе только одни вожжи и видела?! Вот батя — класс.
Г р и г о р и й. Вожжи не вожжи, а все равно ты кулацкая дочь. Вот кабы ты от своего отца отреклась…
М а р ь к а. А не отрекусь? Эх, Гриша, не понимаешь ты моего характера. Я дом подожгу, если придется. Думаешь, я от тебя откажусь? Я любого зарежу, что промежду нас станет.
Г р и г о р и й. Любого зарежешь?
М а р ь к а. Каждого жизни решу. И себя не пожалею.
Г р и г о р и й. Вот и выходит, что ты меня любишь без всякой сознательности. «Любого зарежу». Значит, будь я кулацкий сын или даже богатый капиталист, как за границей, ты бы и тогда меня любила?
М а р ь к а. Будь ты богатый, разве у тебя песня такая легкая была?
Г р и г о р и й. Песня! Я уж забыл, когда песни пел. Вот сейчас с тобой стою и чувствую: время-то бежит. У меня газеты нечитаны. Книжка по физике лежит — Ваньки Верстова брат из города прислал. Пять страничек только прочитал, и то мало понял. А нам электричеством овладеть надо. Всю культуру изучить, какая раньше была. Ленинские слова-то слыхала? А колхоз! Думаешь, без нас, без комсомола, деревню-то из нищеты вытащишь?
М а р ь к а (прерывает его). Ладно! Хватит! Вижу, что я для тебя последняя… Электричество, физика какая-то… Говоришь-говоришь, а я и в толк не возьму, что оно такое. Выходит, верно, не сродни мы с тобой. Иди, учи свою культуру.
Г р и г о р и й. Идти?
М а р ь к а. Иди.
Г р и г о р и й. Ну, прощай. (Отходит и останавливается.) Маша.
М а р ь к а. Чего тебе?
Г р и г о р и й. Ничего. Ладно. (Уходит.)
М а р ь к а (смотрит ему вслед). Гриша!
Г о л о с Г р и г о р и я. Что?
М а р ь к а. Поди сюда! (Идет ему навстречу.)
Г р и г о р и й возвращается.
Что я тебе сказать хотела… Все на уме держала… Ты, Гриша, стерегись. Боязно мне за тебя. Больно отец да Еличев на тебя злобятся. А еще страх-то знаешь какой? Немой-то наш заговорил.
Г р и г о р и й. Как — заговорил? Почудилось тебе! Он полгода в деревне.
М а р ь к а. Ей-богу, заговорил. Я корову подоила, вошла в избу, а они с отцом спорят. Я ведром грохнула, он меня увидал и замычал сразу, как раньше.
Г р и г о р и й (сразу загораясь). Ну-ка я пойду проверю, что он за птица.
М а р ь к а (удерживая его). Ой, не ходи, Гриша! Беда будет. Ты лучше эту ночь схоронись.
Г р и г о р и й. Как так — схоронись? Чай, я-то дома, а не в гостях. Сейчас шатучего народа, знаешь, сколько! Каждого надо проверять. (Идет к дому Сваричева.)
М а р ь к а (удерживает его). Не пущу, кричать буду.
Г р и г о р и й. Да отлепись ты! Ладно, после зайду.
М а р ь к а. Сегодня не ходи, Гриша.
Г р и г о р и й. Там увидим. (Уходит.)
М а р ь к а смотрит вслед Григорию и уходит в другую сторону. Где-то вдали раздается собачий лай. Тихо. Занавес поднимается. Перед зрителями — внутренний вид дома Сваричева. Справа — русская печь. За ней — не видный зрителю вход на чистую половину. Посреди комнаты стоит прочный тяжелый стол с лавками. На нем — бутыль самогона, стаканы, блюдо с мясом. Прямо перед зрителями — дверь в сени. С в а р и ч е в, А л е к с е й и Е л и ч е в сидят за столом. М и т я й со стаканом в руке — на лавке у стены. М а р ь к а возится у печки, доставая угли.
С в а р и ч е в. Ну что же, соседи?.. Выпили, закусили, пора и дело говорить.
А л е к с е й (отправляет в рот кусок мяса). Закусить — закон естества.
С в а р и ч е в. Я и говорю. (Оглядывается на Марьку.) Мать-то где?
М а р ь к а. К Василевне пряжу понесла.
С в а р и ч е в. Ну и ты выдь из избы.
М а р ь к а. На что?
С в а р и ч е в. Выдь, в анбаре посидишь.
М а р ь к а. Мне утюг разводить.
С в а р и ч е в. Сказал, выдь. После разведешь.
М а р ь к а уходит. Слышно, как хлопает дверь в сенях.
Ну, мужики! Завтра сходка. Мы тут все трое хозяевы. Как будем делать насчет колхоза?
Е л и ч е в. Гришка всему делу голова. Кабы не он, у нас тут тишь да гладь.
С в а р и ч е в. У меня вот все думка — может, нам поучить его немного? (Митяю.) Как ты, сосед, полагаешь? Чтобы не мутил.
М и т я й (уже сильно опьяневший). Отчего не поучить? Его поучить — может, он в ум-то и взойдет.
Е л и ч е в. К ногтю.
С в а р и ч е в. Да не к ногтю, а вообще. Легонько.
А л е к с е й. Ясное дело. В лесу на сук подвесить. Мол, неизвестный гражданин покончил с собой без всяких корыстных целей. И точка. Шито-крыто.
М и т я й (стараясь протрезветь). Как так — на сук? Это не по-соседски. (Грозит Алексею.) Это ты брось.
С в а р и ч е в. Да кто говорит — на сук? Потолкуем, и только. Может, ты, Митяй, сходишь за ним?
М и т я й. Чего не сходить! (Пытается встать.) Только чтоб без скандалу.
С в а р и ч е в. Сходи скажи: так, мол, и так. Сваричев желают поговорить насчет налогу и самообложения. Только ты его сперва из избы вызови, а потом и скажи. Понял? Чтобы никакого постороннего разговору.
М и т я й. Знамо дело. (Встает и, пошатываясь, подходит к столу.) Дозволь еще разговеться, Никанорыч. Свининка-то больно хороша. (Берет с блюда кусок мяса.)
С в а р и ч е в (презрительно). Вали-вали. Оголодал.
М и т я й. Ну, пойду. Я мигом. (Уходит.)
Сваричев запирает за ним дверь.
А л е к с е й (вполголоса). Только глаза не забыть вырезать. А то, который убивал, в зрачке отражается. Научный факт.
Е л и ч е в. Да врешь!
А л е к с е й. Говорю, научный факт. Закон природы.
С в а р и ч е в. Тише, соседи. Сурприз вам будет. (Встает и оглядывается на чистую половину избы.) Андрей Григорьич, выдь-ка.
Входит н е м о й.
Н е м о й (оглядывается). Ммм.
С в а р и ч е в. Да брось ты мычать-то. Все свои. Эй,