культурами, необходимо досконально изучить обе, быть всесторонне образованным. А уж сколько порой требуется терпения! Служба требует холодного разума, толерантного и беспристрастного взгляда. Внутреннее равновесие – вот основа для тех, кто хочет обеспечить любую цивилизацию нейтральной зоной для переговоров, где они могли бы прийти к согласию или компромиссу. В общем, нужно все, что труднее всего дается нашим женщинам, – добавил он уже менее торжественным тоном и понизил голос, как будто Ми-Кель могла что-то понять. – Все относятся к этому с пониманием – и мы, и те, с кем ведут переговоры Старшие. Когда-то, в древние времена, женщины составляли им компанию, и с тех самых пор в городе остались насесты для дам, как памятник культуры. Но после от этой затеи отказались.
– Почему?
– Видите ли, Помона, не все собрания с первого раза проходят гладко – здесь и требуется железное спокойствие нашего представителя. Но женщины не могли мириться с агрессией в сторону своего мужа, их приходилось просить покинуть зал переговоров. В конце концов мы перестали травмировать супруг таким волнением, и служба осталась уделом мужчин. Другие цивилизации поддержали нас в этом и даже сами стали через раз брать с собой спутниц. – Ти-Цэ улыбнулся. – Иногда мне кажется, что миры объединяют не столько коммуникативные навыки Старших, сколько женщины. Когда речь заходит о них, удивительным образом даже самое напряженное собрание превращается в светскую беседу.
Ти-Цэ машинально погладил Ми-Кель по ноге. Она повернулась с застывшим в глазах вопросом. Помона прислушалась – не показалось ли ей, – и услышала утробное урчание, исходящее из недр ее длинной тонкой шеи.
– Хорошо, Ти-Цэ, пусть так. Но разве служба должна подразумевать под собой только такие занятия? – спросила Помона. – А что, если просто утвердить за ними другие обязанности?
Ти-Цэ посмотрел на Помону как на умалишенную.
– Ну смотри, – терпеливо начала она. – Ты сам говорил, что я в долине первый гость за многие десятилетия. Сначала я думала, что это из-за вашего образа жизни, но… Жители долины куда более открытые, чем ты говоришь, Ти-Цэ. Я убедилась в этом сама. Не потому ли вы не приглашаете в долину представителей других цивилизаций, что экскурсии, грубо говоря, не ваш, мужчин, профиль?
Ти-Цэ хотел что-то сказать, но замечание о том, что мужчин могли чему-то не обучить их наставники, совершенно выбило из-под его ног почву. Однако Помона не хотела, чтобы он так и оставил этот вопрос без ответа. В первую очередь – для себя самого.
– Можно ли при желании задать службе новое ответвление, которое будет вполне по плечу женщинам?
– Помона, я… не знаю, так не принято, и…
– Ты же говорил, что попытки пристроить женщин к службе были, значит, ваше общество было готово к этому. Проблема была лишь в том, что вы хотели повесить на них неподобающие им занятия. А если поручить дело, которое придется им по душе… Слушай, я тут подумала, – лукаво улыбнулась Помона, – пока мы тут рассуждаем, могут самки служить или не могут, разве Ми-Кель сейчас уже не на службе?
– Вы это серьезно? – изумился Ти-Цэ.
– А как же! Ми-Кель всюду сопровождает, поддерживает и оказывает тебе помощь при исполнении служебных обязанностей. Конечно, она не носит плащ и набедренную повязку, но ты же не станешь спорить, насколько неоценимый вклад она вносит в исполнение задания, которое поручили тебе?
Ми-Кель захохотала. Она не поняла ни слова, но Помона очень похоже скопировала интонацию и гордую походку Ти-Цэ в самые триумфальные минуты занудства. Женщины смеялись, а Ти-Цэ не мог отвести от Помоны восхищенного взгляда.
Разве может она быть права? Возможно ли на самом деле, что вот так просто они с Ми-Кель делали то, на что уже давно не решались Старшие? Он пока не знал, что сказали бы на этот счет другие йакиты, но…
Это интересно подмечено. Очень даже интересно.
– Так значит, вы работаете с цивилизациями, – напомнила о себе Помона.
Ти-Цэ моргнул.
– А… Да. – Он вновь изобразил невозмутимость и собранность, но сделал себе заметку как следует обмозговать услышанное от Посредника. – Кто-то же должен следить за тем, чтобы цивилизации сосуществовали в добром соседстве и приходили к согласию в спорных вопросах.
– Разве им своих забот не хватает? – спросила Помона, у которой, если она решится все же встать во главе человечества, хлопот и впрямь будет полон рот. – Ищут еще и извне?
– Не представляете, каким тесным местом становится Вселенная, когда ее обитатели обнаруживают друг друга.
– А много их, цивилизаций этих?
– Еще как.
– И вы знаете языки их всех?
– К возрасту Старших изучаем почти все, в крайнем случае выручает нейтральный язык, на котором переговоры ведутся между членами сразу нескольких народов. Но не каждому все это в итоге пригождается. Не все удостаиваются чести на закате жизни занять должность старшего, нужно много заслуг и рекомендации. Старшими становятся только истинные йакиты, совершенства воспитания, мудрости и опыта.
– Ты говорил, что цивилизации не всегда между собой ладят. А на вас самих никто не пытается напасть?
– В этом просто нет смысла. А те, кто этого не понимают, еще просто недостаточно развиты для того, чтобы участвовать в переговорах как таковых. Мы крайне полезны для каждого из миров, и сами – очень неконфликтные существа. Многие даже снабжают нас технологиями, знаниями, и все до единого гарантируют безопасность. Мы же в обмен даем им нейтральную зону для переговоров и свободу слова. Все остаются в выигрыше.
– Но все же. Неужели во всей Вселенной не нашлось ни одной – ни одной! – цивилизации, которой не захотелось бы не соблюдать ваши порядки?
– Существуют, но они, как я и сказал, еще недостаточно развиты для мирных отношений. Мы отслеживаем их активность, темпы развития, а когда приходит время, не сразу, но они сами соглашаются играть по правилам. Иначе, если они не состоят в содружестве с другими цивилизациями, никто не может гарантировать им безопасность.
– О, звезды, Ти-Цэ!
Она побледнела. Ти-Цэ недоуменно уставился на нее. У нее появилась догадка, почему Пэчр ни на минуту не оставлял зоркий патруль, а йакитов прозвали Стражами.
– Мы не состоим в согласии ни с одним народом. Это вы что, стережете нас от тех, кто может этим воспользоваться?
Но Ти-Цэ уронил все ее беспокойства одной снисходительной улыбкой.
– Вы очень умны, Помона. Но уверяю вас, за человечеством не ведется охота. Все тонкости вы обсудите в свое время со Старшим. А пока у вас нет поводов для беспокойства.
– Пока?
– Что? – не понял Ти-Цэ. Лицо Помоны тем временем стало нежно-зеленого оттенка.
– Ты сказал, что пока нет поводов для беспокойства. Пока.
Ти-Цэ уже пожалел о том, что открыл рот.
– Почему пока? – допытывалась Помона. – Разве грядущий союз не должен наоборот обезопасить человечество?
– Право, Помона, вы не о том думаете. – Он сделал несколько шагов вперед, но покорно