Читать интересную книгу Фартовые ребята - Леонид Влодавец

— Мне вот только их поведение немного странным показалось. Точнее, мамы, отца я еще не видел… — осторожно произнес Никита. — Я ведь все-таки целые сутки пропадал. И потом, как-то уж очень спокойно они все восприняли. Не могу поверить, что вчера у них не было хотя бы вопросов по поводу этого переселения…

— Да ты дипломат, Никита Сергеевич! — Сергей Сергеевич громко захохотал в своем обычном стиле. — Нет бы спросить: «А не испугались ли мои родители, когда им такое счастье привалило?»

— Я бы мог спросить и так… Но дело не в этом. Мне просто кажется, будто они даже не заметили, что меня при этом дома не было…

— Ты им об этом говорил?

— Нет, не стал.

— Это неплохо, что ты такой наблюдательный, — посерьезнел профессор. — Действительно, если бы мы просто приехали с трейлером и десятком молодцов, которые перекидали бы все их имущество в кузов, а их самих насильно запихнули в джип и привезли сюда, то могли бы массу неприятностей себе обеспечить. И они, и соседи заволновались бы, может быть, милиция бы вмешалась, еще кто-то мог нездоровый интерес проявить… Поэтому мы вынуждены были предварительно применить технические средства, которые помогли твоим родителям воспринять эту операцию как давно ожидавшуюся и даже забыть о тех волнениях по поводу твоего отсутствия, которые они всю эту ночь испытывали. Есть у нас такие возможности. Об этом им пока ничего говорить не надо. Надеюсь, ты меня верно поймешь. Воспринимай все так, как будто ничего не было. Переехали и переехали, получили новую работу, высокооплачиваемую и интересную.

— Сергей Сергеевич, — набрался духу Никита, — а мы теперь как, навсегда ваши пленники? Вы нас не выпустите отсюда вообще?

— Видишь ли, — сказал Баринов строго, — слово «пленники» я бы не употреблял. В принципе, если вдруг получится так, что нам с вами придется расстаться, то расстанемся без промедления. Но это, пожалуй, самый плохой исход дела. Ты неглупый парень и, наверно, догадался, что здесь, в ЦТМО, занимаются очень серьезными делами. И у нас много врагов. К сожалению, не только по ту сторону забора. Сегодня ты, может быть, сам того не желая, принес мне лишние доказательства против человека, которому я очень многое доверил. Хотя я еще не уверен в том, что тебе их не подбросили специально, однако мне они будут буквально стучать в сердце, как «пепел Клааса», выражаясь языком Шарля де Костера. Вот так! Но это не все. Почти наверняка с ним вместе работает еще кто-то. Поэтому нужно быть очень осмотрительным и осторожным. Запутать и повязать могут в два счета. И тогда придется расставаться. Иногда под этим подразумевается, чего греха таить, летальный исход. Постарайся не делать неверных шагов, ладно?

— Постараюсь… — сказал Никита, поежившись.

— Ну, тебе пора на занятия к Глебу. И не забудь, что у тебя впереди важная встреча с тем самым Николаем. Инструкции получишь позже, непосредственно перед контактом. Ну, все! Ступай заниматься, передай наш горячий пролетарский привет лейбористской Великобритании!

Никита покинул кабинет со смешанным чувством страха и удивления…

ТАИНСТВЕННАЯ ПЛЕНКА И ХИТРАЯ ИГОЛКА

Выпроводив Ветрова, профессор набрал номер на внутреннем телефоне.

— Танечка, будь добра, подойди ко мне.

Уже через минуту в кабинет Баринова вошла явно взволнованная Татьяна Артемьевна.

— Как настроение? — спросил свекор.

— Довольно бодрое, — ответила невестка.

— Сейчас я тебе его немного испорчу, — полушутя произнес Сергей Сергеевич. — А может, и сильно испорчу, как знать… Присядь, чтоб не упасть.

Он достал из папки листок бумаги и положил его перед Татьяной на стол.

— Прочитай и ознакомься. Это показания, которые нынешней ночью собирались выбить из Ветрова. Требовали его подпись.

— Кто?

— Это я тебе пока не скажу. Ты в суть самих сведений вчитайся. Особенно в тех местах, которые касаются «Светы и Кº». А заодно, насколько возможно, попытайся объяснить, откуда получена эта информация.

Татьяна стала читать листки, все больше хмурясь после каждой просмотренной страницы. Наконец она положила «показания» на стол и вздохнула:

— Мишенька постарался… Мерзко.

— С последним согласен — мерзко. А вот насчет Мишеньки — извини, пока не хотел бы ставить точку. Отрабатываю и другую версию.

— В том смысле, что не он, а я?

— Это ты сама сказала. Пока подожду объявлять. Налицо факт: утечка идет из самого верха ЦТМО. Информация, которая здесь обозначена, имела самое ограниченное распространение. Ты, он и я. Ее нельзя получить ни из документов, ни из компьютеров, ни из прослушивания. Плюс система нейроблокировки, исключающая несанкционированный вывод информации на устную и письменную речь.

— Значит, вы и себя подозреваете? — сыронизировала Татьяна. — Кроме вас, никто нейроблокировку снять не может.

— Почему же? — прищурился Баринов. — Есть специалисты… Думаю, что при достаточном энтузиазме нейролингвист такого уровня, как ты, вполне смог бы расколоть этот орешек. За месяц примерно. Или даже быстрее. А вот Миша — не сможет. Он полный нуль в этих вопросах.

— Сложный случай… Могу застрелиться, если вам так спокойнее. Или немного подождать?

— Безусловно. Я тоже человек и могу допустить ошибку. Но об этом после. Только что я беседовал с Ветровым. Послушай запись для общего развития…

Профессор включил диктофон, на который были записаны откровения Никиты насчет его злоключений прошлой ночью. Татьяна Артемьевна слушала с каменным лицом. Сосредоточенно, будто намеревалась наизусть выучить всю запись.

— Ну-с, каково впечатление?

— Нервы щекочет, — сказала Татьяна с недоброй усмешкой. — Если все это было на самом деле, конечно…

— Точное определение, нечего сказать. Конечно, весь этот детектив с похищением и побегом мы уже проверяем. История в карьере подтверждается полностью. Сейчас отрабатывают вопрос на бывшем авторемонтном заводе и прилежащем поселке. Тоже, судя по всему, найдем полное подтверждение Никитиной версии. Ворона, конечно, в ближайшие дни не взять, он, скорее всего, уже за кордоном — понимает, что после такого прокола ему тут жизни не будет. Но кое-кого из его компании, возможно, и удастся отфильтровать. Так или иначе, сможем окончательно все прояснить.

— Никакой связи между Вороном и Маркелом не просматривается? — поинтересовалась невестка.

— Пока не установили. Сам по себе Маркел — исполнитель, боевик. У него есть пахан по кличке Ребро. Но с Соловьевым Ребро никак не связан, это уже точно известно. Обычные бандиты — жаждут срочного выхода на международный уровень. Но нет опыта и знаний, примитивы. Взялись работать с банком через какого-то лоха, имевшего самые начальные представления о том, как надо мыть деньги. Потом, когда он оказался на краю пролета, решили наскоро обработать его начальника. В лоб, на чисто физических основаниях. Бумажки, которые для него готовили, нашли при Маркеле, как оказалось — топорнейшая работа, элементарной проверки не выдержат. Сам удивился, как они с этими «липами» надеялись отмазаться.

— Анюта Белкина у них случайно оказалась?

— Этот вопрос пока не уточнен. Ветров не утверждает прямо, но косвенно подводит к мысли, что нет, не случайно. А вот если поверить вот этой штучке — то как раз наоборот.

И профессор достал тот самый маленький конвертик, который показывал Ветрову.

— Что это? — заинтересованно спросила Татьяна.

— Фотопленка, — Баринов вынул из конвертика надрезанную целлофановую упаковочку. Сквозь двойной целлофан просвечивал кусок 35-миллиметровой пленки, размером в стандартный кадр. — Мы уже отпечатали то, что сюда втиснуто. Фактически, это микрофиша с десятью страницами машинописного текста. Можешь прочитать с фотоотпечатков. Немецкий для тебя не проблема.

Татьяна углубилась в чтение, а свекор сказал:

— Неправда ли, неплохое дополнение к папкам Ханнелоры?

Зам. директора ЦТМО по основной деятельности ответила не сразу. Лишь после того, как был прочитан последний из десяти отпечатков, она сказала:

— Да, эта пленка нас намного продвинет вперед. Но откуда она взялась? То есть, как я поняла из вашего диалога с Ветровым, он этого конвертика в глаза не видел и считает, что он мог вывалиться только из бумажника Маркела. Но как конвертик попал к Маркелу?

— В том, что он был у Маркела, я пока сомневаюсь, — прищурился Сергей Сергеевич. — А вот в том, что единственное место, где этот конвертик мог обнаружиться — папки Ханнелоры, почти уверен. Непосредственно с папками работаешь только ты.

— Это приговор? — с ледяным спокойствием спросила Татьяна.

— Нет, пока только обвинительное заключение. Оправдывайся!

— Во-первых, с чего вы взяли, что этот конвертик мог лежать только в папках Ханнелоры? Ветров и Светлана были в спецпомещении объекта «Лора» и могли прибрать этот конвертик отдельно от них.