Доррин перекладывает обрезки в притороченные к седлу корзины. Он мог бы взять повозку Лидрал, но дерева для игрушек нужно не так уж много, а ему больше нравится ездить верхом, чем править вожжами.
Кобыла, конечно, не в восторге от дополнительного груза. Под холодным мелким дождем Доррин направляется к дороге.
Правда, по дороге текут ручейки ледяной воды, так что Меривен предпочитает трусить по траве за обочиной.
То здесь, то там валяются поваленные недавней бурей деревья. В городе появились слухи насчет выброшенной на берег близ мыса Девалин шхуне. Интересно, в каком она состоянии? Мысли о корабле не дают Доррину покоя.
Впереди дымит труба. В доме Доррина тепло, а вот снаружи холодает. Похоже, всех снова ждет суровая, долгая зима.
Которая сменится кровавой весной.
CXXVI
Здание Совета находится близ центрального причала.
Кутаясь в тяжелый плащ, Доррин стряхивает с волос ранний снег и открывает тяжелую дубовую дверь. Ступив внутрь, он обивает сапоги посохом и моргает, чтобы приспособиться к неяркому свету масляной лампы, свисающей с потолочной балки. Бронзовый корпус лампы давно потускнел, некогда белая штукатурка на стенах коридора сделалась желтовато-серой. Обе выходящие в коридор первого этажа двери - левая, с табличкой "Начальник Порта", и правая, за которой, судя по надписи, находится таможня, - закрыты.
Чтобы найти открытую дверь, юноше приходится подняться по старым скрипучим ступеням на второй этаж.
- Чем могу служить, целитель? - спрашивает сидящий на табурете чиновник, поднимая на него глаза. - Если ты к начальнику порта, то это внизу.
- Спасибо, но я ищу Гилерта.
- Можно узнать, по какому делу?
- По торговому. Меня зовут Доррин.
- Прошу прощения, почтеннейший, - говорит писец, вставая и склоняя голову, - сейчас я ему доложу.
Темные сальные волосы чиновника, собранные на шее в скрепленный медной застежкой хвостик, подпрыгивают, когда он спешит к двери в глубине помещения.
Доррин остается в приемной, обстановку которой составляют маленькая чугунная печь, два письменных стола с табуретами для писцов и два невысоких шкафчика из красного дуба с запирающимися на замки окованными железом дверцами. Есть и еще один стол - за ним, скорее всего, никто не работает, так как он покрыт толстым слоем пыли.
- Господин Гилерт будет рад видеть тебя, почтеннейший, - говорит возвратившийся в приемную писец, отвешивая очередной поклон.
Доррин проходит во внутреннее помещение и закрывает за собой дверь.
- Добрый день, мастер Доррин, - произносит поджарый мужчина с заметной лысиной. Его письменный стол развернут так, чтобы, взглянув с рабочего места в одно из трех окон, можно было увидеть один из трех причалов. Правда, сейчас из-за плохой погоды два окна были закрыты ставнями, но и у двух причалов никаких судов нет. Подвешенная к потолку лампа не столько освещает кабинет, сколько наполняет его запахом масла и копоти.
- Добрый день, господин Гилерт.
Чиновник указывает Доррину на стоящее перед столом кресло.
- Ты сказал, что пришел по торговому делу?
- Да. Верно я понимаю, что коль скоро команда выброшенного на берег судна погибла, снятием его с мели займется совет грузоотправителей?
- Верно. Во всяком случае, как только погода позволит, мы разгрузим судно, а также снимем паруса и оснастку.
- Подводы предоставит Гонсар?
Чиновник кивает.
- А в чем твой интерес, мастер Доррин? Хочешь сделать заявку на участие в торгах по распродаже груза?
- Нет. Меня интересуют мачты и корпус.
- Хм...
- Насколько мне известно, сведущие люди считают, что этот корабль восстановлению не подлежит. А если так, это хлам, и стоит - после снятия груза, парусов и канатов - не больше чем куча дерева и железного лома.
- Ну, я бы так не сказал!
- И тем не менее...
- Ты подумываешь о том, чтобы стать судовладельцем? Хочешь заняться грузоперевозками?
Доррин поднимает руку:
- Не для того, чтобы перевозить такие грузы, какие отправляешь ты. Шхуна не скоростная, да и вместимость у нее маленькая.
- А, ты, наверное, хочешь приспособить ее для перевозки пряностей?
- Возможно. Я обещал Лидрал...
- Это та молодая женщина из Джеллико?
- Она самая. У меня есть перед ней кое-какие обязательства.
- Ты известен своей честностью и справедливостью, - понимающе кивает Гилерт. - Не скажу, чтобы нынче эти качества приносили барыш, но я их ценю. Другой заломил бы больше, но все мы понимаем, что "Хартагей" для дальнего плавания не годится. Может быть, сто золотых.
- А еще больше уйдет у меня на новую оснастку, - с улыбкой возражает Доррин. - Это при том, что мне вообще удастся снять судно с мели. А ведь это обязанность портовых властей, так что, можно сказать, я буду выполнять вашу работу.
- Ты точно никогда не занимался торговлей?
- Точно. Тридцать золотых по-моему будет в самый раз.
- Если разобрать его на дрова, они и то будут стоить дороже.
Доррин громко вздыхает.
- Договоримся так: двадцать золотых я плачу за право до лета снять корабль с мели, еще двадцать заплачу, приведя его в порт, и еще десять перед уходом в первое плавание.
Гилерт хмурится и смотрит в окно.
- Диссеро говорит, что эту шхуну из песка не вытянуть, - продолжает Доррин. - Вот и получается, что Совет избавится от лишних хлопот, да еще и получит деньги.
- В отличие от Диссеро я склонен думать, что ты с этим делом справишься - придумаешь какую-нибудь хитрость. Послушать Гонсара, так ты прямо чудотворец. Он ведь тебя боится, знаешь? Но к делу... почему бы и нет? Если твоя задумка удастся, все мы только выиграем.
- Тогда пусть твой писец составит договор.
- Ты ведь читаешь на языке Храма, верно? - интересуется Гилерт.
- Да.
- По правде, так я и не сомневался, а спросил потому, что так положено. Но прежде чем приступим, я хотел бы удостовериться насчет первого взноса, тех двадцати...
Доррин достает кошель и отсчитывает двадцать золотых.
- Запасливый... А сколько ты всего приготовил?
- Двадцать пять, - непроизвольно срывается с языка юноши.
- Взнос за оформление документов составляет как раз пять золотых.
Доррин открывает рот, чтобы возразить, но уловив в глазах чиновника блеск, машет рукой.
- Взнос так взнос.
CXXVII
- Добрый день, целитель, - говорит Гонсар, кланяясь Доррину.
- Добрый день, - отзывается юноша и, указав жестом в сторону моря, спрашивает: - Можешь ты мне сказать, кто отвечает за это судно?
- Торговый Совет представляет Варден. Ты его легко узнаешь худощавый, черноусый малый в камзоле с пурпурной прорезью. Он сейчас на борту, командует разгрузкой, - Гонсар переводит взгляд с Доррина на Лидрал, а потом внезапно громко кричит: - Эй, Носкос, ты как мешки кладешь! Наваливай ближе к середине! - и извиняющимся тоном добавляет, поворачиваясь к Доррину: - Нелегко таскать тяжелые грузы по грязи. Те остатки муки и зерна, которые еще не испортились, запросто могут промокнуть.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});