— О, но вы действительно — любовь моя, — нежно пробормотал Кристофер.
Эти горящие глаза опаляли Эриенн, окутывая ее разрастающейся аурой тепла. Вновь вернулась дрожь, силы покинули ее тело. Как она могла думать, что ей неинтересен этот мужчина, если одни лишь слова, срывавшиеся с его губ, приводили ее в такое смятение?
Опустив свой взор, он нежно ласкал глазами ее тело, глядя туда, где меж ее кремовых грудей мерцали зеленые драгоценные камни. У Эриенн перехватило дыхание оттого, что тлеющий огонь в этих серо-зеленых глазах вспыхнул ярким пламенем, а затем, когда их взгляды встретились, перекинулся в ее глаза.
— Если вам еще об этом неизвестно, мадам, то сообщаю, что я полон решимости, чтобы осуществить свои намерения. Вы — та женщина, которая мне нужна, и я не успокоюсь, пока не добьюсь вас.
— Кристофер, Кристофер, — простонала Эриенн. — Неужели вы так и не смиритесь с тем, что я — замужем?
— Только после того, как вы станете моей женой.
Он поднял голову и задумчиво прислушался к звукам скрипок, заигравшим новую мелодию.
— Лорд Тэлбот имеет склонность к вальсам, — стал размышлять он вслух, — и если я вообще что-то понимаю в этом человеке, то скоро он будет здесь, чтобы ангажировать вас.
Кристофер решительно взял Эриенн под руку и провел ее к танцевальному кругу.
— Вероятно, я составила о вас неправильное мнение, Кристофер, — заметила Эриенн, когда он начал кружиться с ней в танце.
— В каком смысле, любовь моя? — Он изучал лицо Эриенн, пытаясь понять, что она имела в виду.
— Вы следите за мною так же внимательно, как и Стюарт, — произнесла она и задумалась. — Возможно, еще пристальней.
— Я не теряю надежды, что в один прекрасный день вы станете моею, мадам, и я решил охранять вас от тех, кто может отнять вас у меня.
— А как же Стюарт? — Она подняла очаровательные бровки, ожидая его ответа.
Прошло немало времени, прежде чем Кристофер ответил:
— С точки зрения любви Стюарт представляет для меня не столько угрозу, сколько неудобство.
— Неудобство? — переспросила Эриенн.
— В свое время мне придется разобраться с ним, и это будет сложно. Я не могу избавиться от этого человека, не вызвав вновь вашей ненависти. Это наиболее сложная проблема.
— Вы поражаете меня, Кристофер. — Эриенн покачала головою, несколько шокированная его небрежным отношением к своему мужу. — Вы чрезвычайно поражаете меня.
— Это чувство взаимно, любовь моя.
Его голос как будто нежно ласкал Эриенн и вызывал водоворот чувств, бурлящий в самой глубине ее души.
Крайне недовольный, лорд Тэлбот хмуро наблюдал за ними и все больше раздражался оттого, что до него доносился шепот гостей, восхищенных красотою этой пары. Поймав взгляд шерифа, Найджел Тэлбот резко махнул головой в сторону своего кабинета и, вернувшись туда, стал поджидать Паркера.
Клодия тоже наблюдала за прекрасной парой, скользящей в блаженстве по паркету бального зала, и ее ненависть к Эриенн вскипала все сильнее. Поймав взгляд Аллана Паркера, она поспешила к нему, собираясь потанцевать с ним и показать этой белотелой дочери мэра, как надо вальсировать.
— Простите, Клодия, — извинился Аллан, — Меня хочет видеть ваш отец.
Ее темные глаза вспыхнули огнем, и она бросилась из зала, идя впереди шерифа, шипя про себя и не обращая внимания на то, что ее гневный уход привлек повышенное внимание. Это ее бал! И она лучше умрет, чем позволит Эриенн Сэкстон погубить его!
Клодия распахнула дверь в кабинет отца, и Тэлбот нетерпеливо фыркнул, заметив ее решительный настрой. Как всегда, от дочери будет нелегко отделаться.
— Папа, вы не имеете никакого права вызывать Аллана как раз в то время, когда он должен танцевать со мною! — пожаловалась она.
— Я хотел обсудить с ним деловой вопрос, — пояснил Тэлбот.
Клодия в раздражении рухнула в ближайшее кресло и взмахнула рукой:
— Тогда поторопитесь! Я не собираюсь ждать целый вечер.
Тэлбот сдержал негодование и заговорил примирительным тоном:
— Клодия, дорогое дитя, сходи, пожалуйста, в мои покои и принеси трость с золотым набалдашником. Моя старая рана дает о себе знать.
— Пошлите кого-нибудь из слуг, папа. Я устала.
— Будь доброй девочкой, моя дорогая, и сделай то, о чем я прошу.
Улыбка у него была вымученной.
Клодия раздраженно вздохнула и выскочила из комнаты, громко хлопнув за собою дверью.
Еще не замерло эхо от грохота двери, а Найджел Тэлбот уже схватил письмо со стола и гневно шлепнул по нему тыльной стороной ладони.
— Этот проклятый Сэкстон! Он вызывает меня в Сэкстон-холл, как будто я какой-нибудь простолюдин, чтобы обсудить со мной вопрос об аренде, которая взималась в отсутствие семьи.
Аллан, присев на краешек массивного письменного стола и упершись ногою в сиденье парчового кресла, выбрал конфетку на стоящем поблизости подносе. Рассматривая ее, он рассеянно заметил:
— Это обойдется недешево.
— Да уж побольше, чем несколько медяков! — Тэлбот швырнул письмо на стол и начал сердито ходить по комнате. — Я ведь взимал аренду почти два десятка лет.
Какое-то время шериф жевал.
— Нужно ли понимать вас так, что этот лорд Сэкстон представляет опасность?
Тэлбот осмотрелся вокруг:
— Лучше бы он приехал сам, а не посылал вместо себя этого наглого янки. Тогда бы мы увидели, он это или нет.
— По слухам, он даже не держится в седле, — вставил Аллан.
— Я тоже слышал об этом, но кому быть еще? Из приезжих здесь только Кристофер Ситон, а он просто слишком удобен.
Аллан слегка поднял плечи:
— Пока что создается впечатление, что он тот, за кого себя выдает. Он владеет несколькими судами, одно из которых, «Кристина», в последние месяцы несколько раз заходило в Уэркингтон. На них всегда имеется новый груз для торговли.
— Мы все равно должны следить за ним, — самодовольно ухмыльнулся Тэлбот. — Кто знает? Возможно, он столкнется с ночным всадником и мы найдем его где-нибудь в луже крови.
На губах шерифа появилась улыбка.
— Позволит ли лорд Сэкстон, случись такое, кому-либо из нас сопровождать свою супругу?
Его светлость ехидно хихикнул:
— Он, вероятно, наивен, раз доверяет Ситону. Я вообще сомневаюсь, в своем ли он уме.
Шериф кивнул, взяв еще одну конфету:
— Он довольно легко расправился с Сиэрсом и его шайкой.
— Это тупая деревенщина! — Тэлбот сердито махнул рукой. — Кто знает, сколько бед он мог натворить?
Аллан отряхнул руки и поднялся:
— Ничего нет от вашего человека в лондонском суде?