Солнце плыло над песчаными гребнями, паломники поочередно поднимались и проверяли не исчезли ли невидимые стены (бесполезное занятие). След скарабея потихоньку заметался игрой песка и ветра. Экспедиция без аппетита пообедала. Катрин раздумывала над тем, что сушеные финики она до конца жизни даже в руки не возьмет, и экономно чистила зубы. Наиболее разумное решение напрашивалось само собой: нужно Выпрыгивать, ибо зашло в тупик – в песчаном, самом прямом смысле этого слова.
— Только когда шансов вообще не останется. Вы еще можете понадобиться, – молвил шеф, не открывая глаз.
Катрин покосилась на членов экспедиции, скорчившихся под куцым полотнищем тента. Жалкое зрелище.
— Сейчас шансы, значит, еще остаются? – архе-зэка спрятала полысевшую зубную щетку. – Знаете, Вейль, а вы ведь по любому здесь останетесь. Шли умирать, так своего и добились.
— Разве я на что-то иное претендую? – вяло удивился шеф. – Но шансы еще остаются. Возможно, ночью… Впрочем, дело не в этом. Этих милейших людей забрать успеете в любом случае. Просто попрошу не спешить.
— Куда нас забрать? – удивилась Анис.
— Видимо, к реке. Или какой-нибудь воде, – предположил Вейль. – Это вы у мадам-вдовы интересуйтесь. Она добра, как любая мелкая богиня. Собственно, я тоже не злой. Отпущу с легким сердцем. Если припомнить, так я вас сюда и не тянул.
— Не оставил нас Аллах, прям все кругом добры, – восхитилась переводчица. – О как это «забрать» вы говорить…
— Помолчи, Ани, – попросил капрал и пошел проверять «стену».
Бомон покрутился наверху, не преуспел, вернулся под тент. Помолчали, посидели, потом капрал рассказал один поучительный случай об особенностях частных застенков в одном графском замке, который довелось обыскивать. Все согласились, что там узникам было куда хуже. Потом Дикси начала намекать, что сидеть без дела – это не дело, можно и сосиску съесть. Шеф лежал под тентом и делал вид, что спит. Это раздражало. Возможно, поэтому и думать особо не получалось. Мнилось, что выход из ловушки должен быть весьма прост. До сих пор возникавшие на пути экспедиции препятствия не отличались алгебраической запутанностью и переусложненностью, все же логика древних времен на иной фундамент опиралась.
Катрин поднялась к гребню – место ухода скарабея угадывалось по многочисленным следами на взрытом песке – пленники здесь натоптали изрядно. Вот здесь хитрое насекомое покопалось-поиздевалось и ускользнуло. Может, нужно еще точнее следовать за насекомым? Оно все-таки мелкое, проход может быть узким…
Катрин попробовала и боком, и на четвереньках, и по-пластунски. Преграда исправно разворачивала назад, хорошо что не хихикала. Наблюдавшие за маневрами толмачка и капрал поднялись к месту действия.
— Вы, леди, скажите, какая догадка-то мелькнула, – предложил неглупый капрал. – Вместе подумаем, вдруг осилим.
— В том-то и дело, что особой догадки не возникло, – в сердцах пояснила Катрин. – Подумалось, что «курс компаса» врать не должен, но не обязан он и учитывать наши убогие человеческие возможности.
— Вдруг место, где вознести молитву надлежит? Так в сказочностях всегда бывает. Могил великого шейха здесь, или очень мудрый вождь-шакал? Без поклоненья дальше не пускать? – предположила Анис, подкованная в местных обычаях-суевериях.
— Шакал это как-то… Но, возможно, действительно с древним обрядом связано? – осенило капрала. – Скарабей ведь символизирует смерть и воскрешение, или еще какую-то этакую чушь. Жук здесь закопался, значит, вроде бы умер. А потом выкопался и воскрес.
Все с уважением посмотрели на Бомона – за время путешествия с археологами вояка здорово проникся атмосферой мифов и легенд и подступил к проблеме с сугубо научной стороны.
— Через смерть к жизнь? Убить – продвинуть – ожить! – развила идею талантливая переводчица.
Технический состав экспедиции посмотрел на Вейля.
— Нет, это слишком упрощенный подход. И потом, двигать меня будет неудобно, я тяжелый, – запротестовал шеф.
Посмотрели вокруг: чуткая Дикси забилась куда-то под вьюки, верблюд косился тревожно. Это он напрасно – двигать такую тушу заведомо потяжелее, чем похудевшего шефа.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Постойте, мы идем ложным путем. Если следовать логике жертвенного умерщвления-воскрешения, то жук вообще остается не у дел. Какая связь? – спохватилась Катрин.
— Действительно, мы в плену стереотипов. Жертвы, скорбный путь на запад – это слишком сложно. Вы бы еще церемониальное бальзамирование приплели, – принялся критиковать шеф. – Слишком много веков прошло, мир изменился, дороги в нем упростились. Прямым и элементарным выход должен быть.
Теоретически шеф был прав. Но с буквальным-элементарным решением имелись проблемы. Солнце мешало, пить опять хотелось, мозг плавился, превращаясь в липкий блин. Проще нужно, еще проще. Не «жевать медузу». Как прошел этот проклятый жук?
Катрин опустилась на колени и пощупала песок. Сыпучий, но относительно плотный. Жаль, лопатка и иные полезные археологические инструменты остались в Асуане. Вот никогда не знаешь что в пути понадобиться.
Архе-зэка вытащила ножны с ятаганом.
— Попробуйте, но едва ли. Завеса наверняка опускается вместе с уровнем песка, – предрек шеф.
В этом Вейль, конечно, прав. Ловушку так просто не обманешь. Но ведь подготовительные работы могут облегчить процесс. Катрин без особого труда отгребла песок, отрыв что-то вроде неглубокого ровика. Начала перевязывать никаб, готовя глухую маску. Из ровика тянуло чуть ощутимой прохладой, не могильной, а, скорее, приятной. Экспериментаторша легла в канавку.
— А прикапывать есть надобность? – предложила заботливая Аниска.
— Только попробуй! – невнятно предупредила архе-зэка.
Упереться лбом в песок, начать делать вращательные движения… Катрин ощущала себе довольно глупой и слишком крупной – голова шла туго. Нет, жуки это делают как-то иначе. Но надо же попробовать. Ушам стало больновато, а насчет дыхания так и вообще. В удушье и злобе архе-зэка ускорила движения. Грудь сдавило, накатывала паника, но голова пошла легче. Ага, свет! Девушка-червь поднатужилась и вытащила норовящие застрять ноги.
Все получилось! Она оказалась за чертой ловушки, спутники толпились в каком-то шаге от разведчицы, смотрели просительно, мгновенно взявшаяся ниоткуда Дикси шныряла у них под ногами и просительно повизгивала.
— Нора не поможет, нужно именно сквозь песок, – отряхиваясь, сообщила Катрин. – Верблюда придется бросить…
Процесс червячно-жучиного просачивания занял немалое время, но непреодолимых препятствий не возникло. Катрин еще дважды возвращалась в ловушку, помогала с перемещением бурдюков и иного походного имущества. В принципе, если приноровиться, то буравить песок башкой не так уж трудно. Хорошо, что не глина или щебень. Собрались у пожитков. Радостная Дикси нарезала круги по песку, рвалась в путь – к новым свершениям и ловушкам. Навьюченная экспедиция побрела прочь от проклятой ложбины. За спиной жалобно заревел брошенный верблюд.
— Нужно было пристрелить, – сказал, не оглядываясь, капрал.
— Пусть отдохнет. Поработал, теперь наша очередь, – проворчала Катрин. Восторг от освобождения из песчаного капкана угас, вернулась жажда и усталость. Анис вновь начала пошатываться.
— Ничего, тут не должно быть далеко, – оптимистично заверил ободрившийся шеф.
— Будем надеяться, – пробурчала Катрин и вздрогнула.
— Ай, шайтан, да сократит Аллах его нечестивые блохастые дни, мля его в ж… – вопила переводчица, вздумавшая оглянуться.
Экспедиция наблюдала, как удаляется непонятно как выбравшийся из ловушки верблюд. Обиженный дромадер направлялся строго на восток и, что характерно, ни разу не оглянулся. Катрин нехорошо подумала про пустыню и всю ее фауну. Но теперь уже что поделать, нужно двигаться.
Как выяснилось через полсотни шагов, ругать фауну (как минимум ее древнюю часть) было не за что. Магический скарабей ждал подотставших спутников – его драгоценное тело ярко блестело на гребне бархана. Подпустив на десяток метров, насекомое тронулось в путь: курс прежний – запад, вслед за уже опускающимся солнцем.