– Ты утопил меня, – сухо произнесла я, смотря на Габриеля. – И вернул к жизни вновь. Господи, – осознание, что я недавно была… трупом, навалилось на меня, как снег на голову. Пропустив трясущиеся пальцы через мокрые волосы, уронила взгляд. – Конечно, я не прошу, чтобы ты все объяснил, вдаваясь в подробности, но скажи лишь одно – почему не предупредил меня, когда именно сделаешь… это?
Парень пожал плечами, прислоняя пухлые губы к стакану с алкоголем.
– Скажи, какой бы нормальный…, – он запнулся и, ухмыльнувшись, продолжил, – … человек не сопротивлялся, если бы узнал, что скоро его убьют? – Его голова наклонилась вбок, прядь каштановых волос упала на лоб, и глаза цвета утреннего моря уставились на меня, ожидая ответа.
– Никакой, – отрезала, вспоминая, как его холодные руки пригвождали меня ко дну ванны, наполненной ледяной водой, а я тщетно старалась вынырнуть. Колючая дрожь пробежалась по телу. – Это было так неожиданно, что я подумала…
– … будто я действительно хочу тебя убить? – закончил за меня Габриель, странно улыбаясь. Отложив виски, он немного поддался вперед – его лицо было так близко, что я могла ощущать раскаленное дыхание на своей замерзшей коже. В голову сразу ворвались несветлые мысли. Я захотела сократить оставшееся между нами расстояние и согреться его теплом. – Ни за что на свете, даже если меня будут заставлять это сделать, я не лишу тебя жизни, Скайлер Грейс.
Его слова возобновили в моем животе сумасшедшие полеты бабочек, и я прикусила губу, смотря на Габриеля. Он говорил так лишь по тому, что его обязанность – защищать меня. Он должен охранять меня даже ценой своей собственной жизни.
Я печально вздохнула, когда на секунду предала другой смысл всему этому.
Габриель ни за что не позволит, чтобы со мной что-нибудь случилось, так как если это произойдет, некому будет исполнить пророчество.
Именно так.
Кстати, о пророчестве…
Я зашевелилась, опуская плед с плеч.
– Что насчет второй части?
Габриель приподнял брови, удивляясь быстрой смене темы – она была нам просто необходима, ведь я не хотела говорить на нее. Потерев ладони о джинсы, он привстал. Краешек его черной футболки, которую он удосужился надеть на себя, приподнялся, оголяя часть пресса. Я судорожно вздохнула и отвела взгляд в сторону. На всякий случай провела рукой по подбородку, проверяя, не потекли ли у меня слюни от этого зрелища – к счастью, нет. Силуэт Габриеля мелькнул справа и взял что-то со стола. Когда я взглянула на его, он уже стоял с двумя золотистыми, почти идентичными свертками, которые источали свет. Моя правая рука кольнула, а сердце начало издавать гулкие удары.
– Постой, так первая часть все это время была у тебя? – с замешательством проговорила я.
Он кивнул и упал на диван, разворачивая по очереди свернутые пергаменты. Я перестала дышать – не люблю ожидания.
– Но… – запнулась, качая головой, – … почему ты мне не показывал ее?
Хороший вопрос.
– Думал оставить это на «потом», – объяснил Габриель и, открыв свитки, застыл. В статую его, скорее, превратило не удивление, вызванное тем, что два куска пергамента, засветившись сильнее, соединились в одно целое, а – их полное текстовое содержание.
– Габриель? – я нервно сглотнула и поддалась вперед, чтобы заглянуть в пророчество. – Что… что там такое?
Чем дольше он молчал, тем сильнее страх загребал меня в свои объятия. Не вытерпев продолжительной тишины и его безжизненного взгляда, направленного в текст, я с легкостью вытянула пророчество из его рук – они были ослаблены – и лихорадочно заскользила глазами по нему.
«В самое темное время, когда мир Человеческий охватит зло в лице жестокого врага ангелов, и всякая надежда на светлый день перестанет существовать, родится нефилим – дитя ангела и человека. Душа его будет светлой, словно утреннее небо, а сердце он будет носить чистое и отважное. Метка Каина на его руке будет обозначать то, что лишь он сможет развеять нависшую над миром тьму, ибо для других эта задача станет невыполнимой.
В первые секунды его восемнадцатого года существования, силы, дремлющие глубоко в нем, пробудятся. Они помогут Избранному нефилиму положить конец тьме и – наступить свету. Демонов – созданий Ада – нефилим запрет там, где им место, а любые способы вернуться им в Мир Человеческий он сделает недопустимыми.
Его свет дарует людям жизнь – спокойную, светлую, нетронутую злом. И когда придет время величайшим способностям Избранного пробудиться, все изменится. Он будет готов на все ради спасения мира человеческого, даже – пожертвовать своей жизнью».
XXII
Знать, что тебя, возможно, скоро не станет – паршиво. Информация про то, что при надобности я должна отдать себя в жертву, чтобы избавить этот мир от демонов, тогда не на шутку напугала Габриеля. Чего он хотел? Что и моя участь закончится хэппи-эндом? Нет. Мне надо было изначально догадаться, что плохой конец для меня – вполне возможен.
Не скажу, словно я не забоялась, когда прочла пророчество полностью. Всем знали о первой его части, но никто не знал о второй (до вчерашнего дня – теперь мы с Габриелем были в курсе этого). Зачем вот только Бог запрятал остальную половину пророчества в Чистилище – было для нас загадкой. Но предположения не покидали мою голову. Возможно, Господь, который, черт подери куда свалил, пошел на такое, чтобы я заранее не знала и не пугалась, какое у меня великое, но в то же время – дерьмовое предназначение. Неужто он волновался за то, что, прочитав пророчество полностью, я могу передумать его исполнять? Хотя… что вообще несу? Разве я сама на это подписывалась? Не-а. Я должна сделать это, так как типа родилась для этого, а не для того, чтобы жить, как все нормальные лю…
Я вздохнула, опуская голову на стол.
Да я почти не человек.
Я – нефилим. Тот самый нефилим, который обязан «спасти мир». И тот, кто наверняка отбросит коньки, исполнив великое предназначение.
Я посмотрела на свою правую руку, где красовался темный знак. Не перестаю размышлять: почему именно мне досталась метка Каина? Почему я появилась на свет под «счастливой звездой»?
Наверное, я должна гордиться тем, что мне выпала такая честь – исполнить пророчество, но вовсе что-то не чувствовалось гордости, когда я углублялась в свои мысли и осознавала страшную истину – а меня на самом деле может не стать. Что говорил Габриель про способности нефилимов? Что они – ограничены? Учитывая это и то, какие необыкновенные силы во мне «проснуться», делаю вывод – я не смогу выдержать их. Быть может, их хватит на исполнения моего предназначения, а потом – они окончательно убьют меня.