лишь по отношению к еврейскому врачу и историку, Иосифу Когену, проживавшему в Волтаджио. Но этот благородный муж не хотел воспользоваться правом, коего лишены были его единоплеменники. Он разделил с ними печальную участь и переселился в Кастелето (в Монферате), где он был дружески принят христианским населением.
Иосифу Когену приходилось описывать в его «ежегоднике преследований» все новые гонения и собирать в его «юдоли печали» (Етек ha Bacha) все новые слезы его соплеменников. Кровожадный Пий V доставлял ему богатый материал. Под предлогом, будто евреи церковной области преступили подтвержденные им канонические законы, он приказал бросить в темницу многих евреев, отыскать и сжечь их книги. В особенно тяжком положении очутилась богатая община Болоньи, богатствами коей хотел завладеть папа. Дабы, однако, иметь законное основание для этого грабежа, инквизиция заточила в тюрьму нескольких богатых евреев (1567 г.) и, подвергнув их формальному допросу, задала им целый ряд щекотливых вопросов относительно христианства, напр., считают ли евреи католиков идолопоклонниками, относится ли формула проклятия «минеев» и «царства наглости» к христианам и папству, содержит ли малоизвестный рассказ о «незаконно-рожденном сыне блудной женщины» намек на Иисуса и д. Один выкрест, Алесандро, возвел против евреев эти обвинения, после чего эти вопросы были предложены узникам, которых подвергли при этом пытке. Некоторые из них не вынесли страданий пытки и признали все, что требовала от них инквизиция. Только раввин Болоньи, Измаил Ханина, имел мужество во время пытки заранее объявить недействительным всякое признание, которое он, быть может, сделает под влиянием неимоверных страданий. Однако, в виду того, что другие обвиняемые признали свою вину, то папская курия воспользовалась этим как поводом для ограбления общины. Богатым и именитым евреям было, под угрозой тяжкого наказания, запрещено покинуть город. Но этот бессмысленно жестокий запрет только возбудил в евреях желание навсегда покинуть Болонью. Благодаря подкупу привратника, им удалось с женами и детьми избегнуть гибели и бежать в Ферару. Папа Пий Y был так раздражен за это против всех евреев, что объявил коллегии кардиналов о своем решении изгнать евреев из всей церковной области. Некоторые церковные сановники тщетно указывали на то, что папство всегда защищало евреев, даже вменяло это себе в обязанность, дабы остатки евреев не погибли и достигли блаженства. Тщетно купцы в Анконе умоляли папу не разрушать собственными руками цветущую торговлю церковной области. Его ненависть к евреям заглушила в нем голос разума, справедливости и выгоды. 26 февраля 1569 года была издана булла, приказывавшая всем евреям церковной области, за исключением римских и анконских, в течение трех месяцев покинуть страну; тем, которые, вопреки буле, остались бы в стране, угрожало рабство и еще более тяжкое наказание. Но, так как все же необходимо было указать на какую-нибудь законную причину, то Пий Y в своей буле обвинил евреев в неисправимости, в неисполнении канонических законов, ростовщичестве, колдовстве и введении в соблазн христиан; при этом он отрицал тот факт, что евреи, благодаря своим торговым связям с Турцией, приносят огромную пользу церковной области. Терпимость по отношению к евреям в Риме и Анконе папа оправдывал тем, что за ними легче следить церковным властям. Особенно суровым было распоряжение о том, чтобы эти обе общины уплачивали налог и за изгнанных евреев.
В то время в церковной области, за исключением городов Рима, Анконы и Болоньи, проживало больше 1000 еврейских семейств, у которых было 72 синагоги: в Кампании 19, в Романьи 13, в области так называемого Наследия Петра (Patrimonium Petri) 12, в Умбрии 8, в Беневенте 2, в Фано 1, в находившейся в южной Франции папской области, Венесене 6, в Анконе 30, в Риме 9 и в Болонье 11 синагог. Несмотря на грозившее им разорение, почти все евреи решили выселиться, и только немногие приняли христианство. Изгнанники потеряли к тому же все свое имущество, так как в течение назначенного им непродолжительного времени они не могли сбыть свою недвижимость и не могли взыскать причитавшиеся им долги. Историк Гедалия ибн-Яхия потерял в Равене более 10.000 дукатов). Изгнанники рассеялись, причем часть их нашла приют в близлежащих небольших государствах, Пезаро, Урбино, Фераре, Мантуе и Милане. Евреи Венесена, единственные евреи, проживавшие на французской земле со времени изгнания евреев из Франции, также были принуждены покинуть Авиньон и Карпентра (1570), где они были так избалованы прежними папами.
При Льве X, Клименте YII и особенно Павле III, принадлежавших к числу гуманистов, евреи Венесена находились под покровительством чиновников церковной области. Папская курия почти все свои доходы в этой области черпала исключительно из торговых оборотов евреев, ибо евреи Авиньона, Карпентра и других городов обладали большими богатствами, всякого рода драгоценностями и даже полями. Им разрешено было брать крупные проценты, вследствие чего их должники, конечно, легко разорялись. Двое братьев-богачей, Самуил и Бондиан Крескасы в Карпентра, по-видимому, заведовали даже финансами курии и потому позволяли себе многое по отношению к евреям и даже христианам. И вот внезапно их всех без исключения изгнали. В Карпентра шести богатым еврейским семьям разрешено было остаться с прислугой в городе еще на два года, чтобы они успели взыскать свои долги. Но им запрещено было оставить при себе детей.
Большинство евреев из итальянской и французской церковных областей, как вообще изгнанники из нетерпимых христианских стран, переселились в Турцию, где они встретили самый радушный прием, если только им удалось счастливо достигнуть страны и если их не настигли по дороге разбойники из мальтийского ордена. Казалось, что наступил конец евреям в христианской Европе; повсюду ненависть, преследования, изгнания; в католических странах фанатизм папства, а в протестантских государствах ослепление опустившегося до бессмысленных словопрений лютеранства. Католицизм и протестантство как бы хотели осуществить часто высказывавшуюся мысль врагов еврейства, что евреям нечего искать на западе. В виде исключения, бывшие мараны из Португалии и Испании, за которыми так кровожадно охотилась папская инквизиция, нашли убежище в Савойе (за деньги). Герцог этой страны, Эммануил Филибер, был отнюдь не другом евреев. Он угрожал изгнанием крошечным общинам в этой стране: но согласился терпеть их за единовременную уплату 2.000 дукатов и ежегодный взнос в 1500 дукатов. Португальские и испанские мараны воспользовались его корыстолюбием и обратились к нему за разрешением поселиться в его стране. Их капиталы, трудолюбие и искусность соблазнили его: он исполнил их просьбу и даровал им чрезвычайные привилегии (1572 г.). Особенно важно было для них, что папская инквизиция не могла преследовать их за отпадение от церкви, что врачам было разрешено лечить евреев и христиан, что они могли одеваться, как христиане их сословия, и